Подробнее остановимся на этом аспекте «сотрудничества» государства и монополий. В нашей экономической и политической литературе советского периода такое «сотрудничество» называлось «узаконенным казнокрадством». Термин впервые появился в работе В. И. Ленина «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» (1918 г.).
Вот это место из работы:
«Громадное большинство торгово-промышленных предприятий работают теперь не на “вольный рынок”, а на казну, на войну. Капиталистическое хозяйство “на войну” (т.е. прямо или косвенно связанное с военными поставками) есть систематическое, узаконенное казнокрадство (курсив В. И. Ленина. - В. К.)»[1376]. «Америки» Ленин не «открыл», но фраза «узаконенное казнокрадство» стала крылатой.
Впервые масштабная перекачка казенных денег в сейфы монополий наблюдалась во всех воюющих странах в годы Первой мировой войны. После начала Великой депрессии на арену вышло кейнсианство - учение, которое обосновывало необходимость такой перекачки не только в военное время, но также в мирное, особенно в годы экономических кризисов.
Может возникнуть впечатление, что система государственных заказов и закупок в первую очередь направлена на обогащение торгово-промышленных монополий, а не ростовщиков. Но мы уже неоднократно говорили, что конечными «бенефициарами» всех основных финансовых схем и новаций всегда оказываются ростовщики. Торгово-промышленные компании - лишь «транзитные институты», через которые деньги движутся в «институты окончательного назначения» - банки. Проследим маршрут движения казенных средств по этапам (совокупность этих этапов можно назвать «финансовым циклом ГМК»):
1) государство разрабатывает программы и под эти программы выделяет финансирование из бюджета; при этом расходы на программы предусматривается покрывать за счет дефицита бюджета;
2) для финансирования дефицита бюджета государство заимствует денежные средства у банков (обычно в форме размещения облигаций государственных займов);
3) финансовые средства, выделяемые на государственные программы, перемещаются в сектор домашних хозяйств и увеличивают платежеспособный спрос населения; средства попадают гражданам в виде: а) заработной платы (если реализация государственных программ осуществляется через размещение заказов государства у частных компаний); б) прямых денежных трансфертов (если речь идет о государственных программах помощи населению в виде пенсий, субсидий, пособий и т.п.);
4) увеличившийся платежеспособный спрос населения стимулирует производственную деятельность капиталистов-предпринимателей; у компаний появляется прибыль;
5) прибыль капиталистов-предпринимателей размещается на их счетах в банках; это, в свою очередь, активизирует кредитную активность банков.
Кредитная активность банков проявляется в увеличении объемов кредитования как государства (финансирование государственных программ), так и компаний и домашних хозяйств. Постепенно структура кредитования опять начинает изменяться в пользу второго и третьего направлений при относительном снижении роли первого направления (кредитование государства). На этом этапе происходит рост прибылей банкиров за счет расходов заемщиков по обслуживанию кредитов. Наконец, наступает момент, когда прекращается кредитование государства, затем замедляется рост кредитования компаний и домашних хозяйств. И вот наступает момент, когда прибыль в производстве снижается до нуля, кредитование останавливается, начинается кризис.
Государственные программы или «Панамы»?
Итак, «финансовый цикл ГМК» начинается с разработки государственных программ и проектов. Возникает вопрос: какие государственные программы ГМК использует для «вытягивания» попавшей в кризисное положение «экономики»? - Самые разные. Например, социальные программы, предусматривающие прямые денежные трансферты населению в виде пенсий, пособий и дотаций. Для эффективного «протаскивания» таких программ по коридорам власти и получения необходимой поддержки избирателей изобретаются яркие общенациональные лозунги типа «построения Великого общества» (при президенте Л. Джонсоне). Это что-то вроде «национальной идеи» Америки.
Не менее важны производственные программы, которые предусматривают размещение в частных компаниях государственных заказов. Соотношение тех и других зависит от раскладки сил групп интересов в обществе. Понятно, что широким слоям трудящихся наиболее интересны социальные программы. Для бизнеса интересны производственные программы. Например, одной группе - программы охраны окружающей среды; другой - покорение космоса; третьей - развитие ядерной энергетики и т.п.
Сегодня в США, например, тратятся миллиарды и десятки миллиардов долларов на самые разные программы: борьбу со СПИДом, глобальным потеплением, «птичьим» и «свиным» гриппом, защиту исчезающих видов флоры и фауны, контроль над оборотом наркотиков, преступностью и т.п. и т.д. Это программы, которые представляют собой комбинацию производственных, научно-исследовательских и социальных программ. Что можно сказать об этих программах?
Во-первых, многие программы вообще напоминают откровенное казнокрадство, поскольку не имеют никакого мало-мальски серьезного научного обоснования. Кроме того, такие программы формируют общественное мнение (чаще всего в виде разных «фобий») и могут способствовать росту спроса на товары и услуги частного бизнеса.
Например, борьба с «птичьим», «свиным» и всякими иными «гриппами». Она предполагает бюджетные ассигнования на разные «исследования» и «выуживание» денег из карманов простых граждан на новые лекарства, вакцины, услуги частных клиник и т.п.
Или борьба с так называемым «потеплением» климата на нашей планете. Развернувшаяся в мире кампания по предотвращению «парникового эффекта» очень напоминает гигантский советский проект по переброске северных рек на юг, который лоббировался в свое время нашим Министерством мелиорации и водного хозяйства ради миллиардных ассигнований.
Или борьба со СПИДом. Читатель, наверное, удивится: а разве СПИДа нет? Отвечаем: конечно, нет! Имеется около трех десятков хорошо известных заболеваний, которые сопровождаются снижением иммунитета человеческого организма (например, гепатит, пневмония), которые объединены в общую группу и получили название «СПИД». Говорится о «вирусной» природе СПИДа, на поиск вируса затрачены миллиарды долларов, но вируса так и не нашли! На лечение больных так называемым СПИДом тратятся миллиарды долларов, а они почему-то все равно умирают (а если бы правильно определили заболевание, то многие из них могли бы полностью выздороветь!). Есть серьезные подозрения, что авантюра под названием «СПИД» как глобальный бизнес-проект была изобретена ростовщиками и «раскручена» на их деньги. Со времени якобы «открытия» СПИДа США потратили на «борьбу» с этим новым «заболеванием» более 50 млрд долл. Примерно 2 млрд долл. в год получает Центр по профилактике и контролю заболеваний, в офисах которого родился этот бизнес-проект. Об авантюре под названием «СПИД» в мире честными профессиональными медиками написаны десятки разоблачительных книг. Автор книги о СПИДе доктор Джон Лорицен, в частности, пишет: «Многие ученые знают правду о СПИДе. Но существует огромная материальная заинтересованность, заключаются миллиардные сделки, процветает бизнес, связанный со СПИДом. Поэтому ученые молчат, извлекая для себя выгоду и способствуя этому бизнесу». В общем, тема эта очень широкая и серьезная[1377].
Во-вторых, некоторые программы рождаются для решения действительно острых социальных проблем. Например, для охраны окружающей среды, борьбы с преступностью, предотвращения распространения наркотиков. Но чиновники, которые отвечают за реализацию таких программ, заинтересованы в том, чтобы соответствующие социальные проблемы не только не решались, но, наоборот, приобретали еще больший размах. Как так? Да очень просто. Например, чем выше преступность, тем больше бюджетные ассигнования на борьбу с ней. А если преступность будет побеждена, тогда не будет ассигнований и чиновники, которые с ней боролись, будут уволены или отправлены на пенсию. Формула очень простая: «Есть проблема - есть ассигнования. Нет проблемы - нет ассигнований».
Американский президент Ричард Никсон объявил в 1971 году «войну» наркотикам. Федеральный бюджет на эту «войну» предусматривал ассигнования в размере 101 млн долл. в 1972 году. В 2008 году эти ассигнования равнялись уже 13,7 млрд долл.; кроме того, еще были ассигнования штатов на борьбу с наркотиками, превышавшие федеральные в полтора раза. Получается, что на уровне федерального правительства и штатов на «войну» с наркотиками было выделено около 34 млрд долл.[1378]. В то же время масштабы распространения наркотиков в США сегодня несопоставимы с тем, что было в 1971 году, когда Никсон начал «войну» с ними.