место в анналах истории, за ресурсы и влияние, за честь и гордость для будущих поколений. Это правило никогда не поменяется, ибо не изменится человеческая природа. Боги создали неидеальный мир, и людям придется вечно пожинать плоды своей сущности.
Высокий воин бросился на Юшенга, но мужчина ловко отбил удар кривого клинка, прокрутился на месте, описывая дугу, и враг упал на землю. Второй попытался распороть наставника серповидным мечом, но Юшенг ушел через кувырок, поднял оброненное кем-то копье, вонзил его в землю, и, используя как точку опоры, завис в горизонтальном положении, ударяя ногами в грудь врага. Спрыгнул, вытащил копье, и метнул его в нового противника.
Скоро стало очевидным, что никто не сражался лучше Юшенга. Он не выкрикивал угрозы или проклятия, его лицо не отражало эмоций, но оружие в руках разило, не зная промаха, и внимательный взгляд вражеского полководца Джэбе вскоре вперился в прорывавшегося вперед Юшенга. Доблесть не может не вызывать уважения, и Джэбе решил выразить его своеобразным, принятым среди кочевников способом: он потянулся рукой назад, доставая лук и стелу. У них погибнуть от руки прославленного воина считалось делом достойным, и Джэбе прицелился, приговаривая противника к почетной смерти.
Однако стрела не попала в цель: почти у самой спины мужчины ее отбил клинок. Кочевники удивленно посмотрели на юношу, который защитил своего друга, и тут же вступил в бой сразу с двумя противниками. Его движения были плавными, но быстрыми, завораживающими, губительными. Из всего отряда цзиньцев только эти двое были достойными, но опасными врагами, поэтому Джэбе приказал своим лучшим воинам убить их.
Один за другим, защитники империи падали под натиском врага, однако теперь основной мишенью стали два воина. Юшенг заметил это, и с трудом пробился к Юдаю. Спина к спине, они сражались так, словно всю жизнь готовились к этому дню, и даже степняки дрогнули под их уверенными взглядами. Командир отряда получил ранение в плечо, и Юшенг с учеником бросились к нему.
— Вы — храбрые воины, и принесете честь нашей империи! — сказал он с трудом. — Немедленно прорывайтесь, и доставьте весть о вторжении.
— Мы не покинем поле боя! — возразил Юдай.
— Это приказ, юноша! Если никто не уведомит императора о прорыве стены, все эти смерти станут напрасной жертвой.
Юшенг кивнул, и схватил Юдая за плечо.
— Мы выиграем для вас немного времени! — бросил им в спину командир.
Глава 34. Разложение
С большим трудом двое воинов смогли покинуть поле боя, хотя Юдай предпочел бы смерть бегству. Юшенг уверял его, что командир был прав, им следовало оповестить императора о разгроме армии в Сюаньдэфуской долине.
— Теперь монголы захватят заставу Цзюйюнгуань без каких-либо сложностей, ее некому оборонять, но мы возьмем лучших коней, и помчимся в Срединную столицу, чтобы рассказать о случившемся.
Юноша нахмурился, но не посмел ослушаться, и вскоре они достигли крепости, где рассказали о побоище, нашли выносливых скакунов, второпях собрали провизию, и помчались в сторону столицы.
Хоть белые лошади и были приметным ориентиром, но воины надеялись, что смогут оторваться от преследователей, если поспешат. Однако они недооценили впечатление, произведенное на монгольского полководца, который не желал подвести своего хана, и послал пятерых самых ловких своих людей, чтобы они избавились от опасных противников.
Ветер донес звук стрелы прежде, чем она сама настигла свою цель. Юдай пригнулся, легко вытащил лук, повернулся в седле, и выстрелил. Кочевник не ожидал такого мастерства от цзиньца, и замертво свалился с лошади со стрелой в груди. Его спутники сделали выводы, и безжалостно стегали скакунов, чтобы добраться до убийцы своего друга.
Некоторое время продолжалась эта безумная гонка, но, когда Юшенг обернулся, то увидел, что воинов осталось всего трое. Перед глазами предстал образ всадника в меховой шапке, который перережет им путь, и, стоило ему повернуть голову обратно, как из-за поворота выскочил мужчина на черном жеребце. Дар предвидения, появившийся у него после путешествия по Первозданным водам, в очередной раз не обманул.
Они с Юдаем вступили в бой, неравный и безмолвный, жестокий в своей обреченности, и на этот раз победа точно отвернулась бы от них, если бы не вспышка лунного света. Мужчины принялись ожесточенно тереть глаза, терзаемые невыносимой болью. Юшенг понимал, в какой они опасности, однако его взору предстали не занесенные клинки, а пустые седла. Юдай тоже открыл глаза, и потерянно посмотрел вниз.
Монгольские воины были мертвы. То, что их убило, не оставило видимых следов, только широко раскрытые глаза остекленели в немом ужасе.
— Поспешите! — донес до них ветер далекий голос.
Юшенг кивнул юноше, и они продолжили путь, все время оглядываясь.
— Что это было? — спросил Юдай, когда они осмелились сделать привал.
— Сложно сказать наверняка. Похоже на колдовство. Здесь ходят слухи о женщинах, владеющих запрещенной магией. Их презирают и изгоняют, ибо боятся и не понимают природу их силы. Нам могла помочь одна из колдуний. Но да это неважно, лучше отдохни, осталось еще пять минут, и мы продолжим путь. Вдруг Джэбе-нойон отправит еще одну погоню?
Не жалея сил, они за предельно короткий срок добрались в Чжунду — Срединную столицу, чтобы оповестить о вторжении кочевников Ваньянь Юнцзи — седьмого императора чжурчжэньской империи Цзинь.
Сама столица пришлась Юдаю по нраву: прямоугольной формы, обнесенная высокими стенами, с оживленными улицами, роскошными садами, рощами, торговыми лавками, величественными храмами. Она была такой яркой и красивой, что война, которую он видел своими глазами пару дней назад, вдруг перестала казаться настоящей. Словно плохой сон, а не реальная орда варваров, готовых смести на своем пути любую преграду. И их конечной целью как раз был город Чжунду.
Посередине располагался императорский дворец, куда направились запыленные воины. Их остановили, не желая пропускать в неприглядном виде к императору. Юшенг пытался убедить их, говорил о грозящей опасности, но им сначала пришлось умыться, и привести в порядок доспехи, прежде чем их пропустили во дворец. Они поднимались по бесконечным ступеням, оставили оружие, и прошли в императорский дворец, низко опустив головы. Сделав несколько шагов, им пришлось опуститься на колени, и распластаться в поклоне перед Ваньянь Юнцзи. Его советник доложил императору о битве в Сюаньдэфуской долине, падении заставы и многочисленной армии Чингисхана, приближавшейся к городу.
— Значит, к нам пожаловали дикари! — со смешком произнес император. — Не так уж это и страшно, они и раньше грабили наши порубежные селения. Нужно проучить их, чтобы эти степняки помнили свое место!
Юдай понимал, что ему не позволено поднимать головы и подавать голос, но он с шоком осознал причины