глаза:
— Ты и так полностью в моей власти, зачем шпионить?
Она хотела ответить, что-нибудь резкое, сумасбродное, но он уже отвернулся, направляясь к выходу. Только бросил через плечо надменное: “Не опаздывай” и исчез.
Яромил, лишившийся дара речи, глупо разевал рот, переводя взгляд с Майры на Орфея и обратно. Надвигался шквал вопросов, ответить на которые она совсем не желала отвечать. Да и какое бывшему возлюбленному может быть дело до того, как она проводит свой досуг? Она может вести дела с кем угодно, даже со Старшей Школой, если уж на то пошло. Не Яромилу, что бросил свою Школу, чтобы добиться могущества, ее осуждать.
Но тот ее удивил. Снова придвинулся и шепнул на ухо, безошибочно угадывая неозвученный вопрос:
— Он приходил к Косе.
Дыхание перехватило, как будто ее ударили ребром ладони по горлу. Майра пошатнулась, хватаясь рукой за бетонный столб рядом, чтобы устоять.
— К Косе? — переспросила слабеющим голосом, и Яр кивнул, уверенно и серьезно.
— Вышел от нее, — он метнул взгляд в сторону, туда, где за занавеской скрывался вход для персонала.
Это плохо. Очень, очень плохо.
Косу в Столице знал каждый Темный. Она могла достать все, что угодно, от птенцов феникса — еще живых, до смертельно опасных артефактов, но больше всего она любила Туман. Тот действующий только на тех, в ком не было ни капли человеческой крови: порошки из крыльев фей, толченые рога бесов. Все, что способно хоть на минуту дать тебе забыться.
Яромил помедлил, раздумывая стоит ли говорить, а затем добавил с непонятным сожалением:
— Ушел не с пустыми руками.
В животе свернулся уже знакомый ледяной ком — вестник дурного предчувствия. Вспомнился травяной аромат, наполнявший спальню Орфея, и то, насколько “Древний” был уверен, что Орфей будет спать. Часто ли маг приходил к Косе? Неужели наниматель Майры следил за чародеем, собирая все крохи информации, которые могли помочь?
Много лет назад Майра для себя решила, что никогда не будет лезть в чужие дела. Это было чревато многими проблемами, но если Орфей балуется чем-то из ассортимента, который предлагает Коса, она должна знать. Те, кто использует Туман, могут стать непредсказуемыми и ненадежными партнерами.
И раньше, чем здравый смысл смог ее остановить, Майра рванула к уходящему Орфею. Яромил что-то кричал вслед, пытаясь схватит ее за руку, но пальцы лишь скользнули по рукаву и сомкнулись на пустоте.
Орфея уже и след простыл. Вокруг мелькали лица, знакомые и нет, музыка пульсировала в висках. На барной стойке танцевала Аврора, покачиваясь на шпильках, а у ее ног Бай, напрягая шею, орал что-то на нахального лешего, который пытался запустить руку-ветку Авроре под юбку. Сая и Лео самозабвенно целовались на танцполе, позабыв на о том, что находятся на виду по меньшей мере трех сотен нелюдей. Зачарованное шампанское всегда так действует на пожирателей снов — доводит до состояния эйфории, когда кажется, что весь мир принадлежит только тебе.
Майра двинулась дальше, к темному провалу входа, который сторожили два огра-полукровки. Если она не сможет вытрясти из Орфея правду сегодня, у нее всегда будет время завтра. И послезавтра, и еще много-много дней, ведь поиск фальшивого Древнего грозил затянуться. У них нет никаких улик, никаких зацепок, только ослиное упрямство Орфея.
А на выходе она столкнулась с Косой. Маленькая и хрупкая, точно кукла, она выглядела безобидной, но любой, кто решил бы, что Коса не представляет собой ничего выдающегося, заплатил бы за свою ошибку кровью. Слишком много Темных пропало, пытаясь оспорить ее власть.
Светловолосая макушка Косы мелькала среди серых лиц гулей-охранников, нанятых вовсе не для красоты. Многим Коса перешла дорогу в Столице и волновалась о своей безопасности не зря. А гули… Гули служили всем, кто готов был щедро платить гнилым мясом и свернувшейся кровью.
Майра, захмелевшая от духоты, тревоги и пары коктейлей, попыталась пробиться к контрабандистке, но гуль с мертвыми глазами оттолкнул ее в сторону. Длинные когти разорвали тонкую рубашку, вонзаясь в мягкий уязвимый живот.
— Зачем к тебе приходил Орфей? — хрипло спросила, хватаясь за выпавшую возможность. Рана была пустячная, царапина, но от боли голос испуганной взлетел вверх, перекрывая музыку и гомон.
Коса остановилась, поворачивая к ней голову. Глаза — холодные, будто дула ружья. Немногие умеют взглянуть так, что их собеседник начинает сомневаться в собственном существовании. Майра и сама на долю секунды задалась вопросом — видит ли ее Коса? Может и нет никакой Майры, только бледный силуэт, нарисованный мелом на крошащемся бетоне рядом с нецензурными надписями краской?
Контрабандистка наклонила голову, расплываясь в змеиной улыбке, и проронила:
— Разговаривать с тобой, все равно что разговаривать с собакой. С какой стати монстр решил, что вправе задавать мне вопросы?
Гули разразились скрипучим подобострастным смехом.
Майра с отвращением полюбовалась на гнилые клыки и распухшие фиолетовые языки нежити, прежде чем развернуться и уйти. Унижение сочилось из каждой поры, хотелось спрятаться где-нибудь в сыром и темном месте до тех пор, пока стыд не испарится.
И кроме того, Майра снова ощутила его — голод. Такой силы, что в голове расплылся вязкий бурый туман, требующий немедленной подпитки. Но где же в подпольном клубе найти хоть одного человека? А если таковой и обнаружится, какова вероятность, что он решит вздремнуть посреди вечеринки?
Она развернулась и поплелась прочь, не разбирая куда именно идет. Яромил отыскал ее у бара, где Майра со звериной решимостью оглядывала толпу — не подвернется ли подвыпивший маг или ведьмочка, которые бы согласились прикорнуть на ее плече? Но ей попадались только призраки, феи и оборотни — всех видов, совершенно не подходящие в пищу. Сны нежити на вкус похожи на скисшее молоко, ноль энергетической ценности и расстройство желудка после.
— Куда ты пропала? — зашипел он на ухо, сжимая ее запястье до боли. — Ох, милая!
От его взгляда не укрылись и синяки под глазами, и испачканная темной кровью рубашка. А Майра еще никогда не чувствовала себя такой ничтожной и беспомощной. Ноги дрожали, руки не слушались, и полный стакан с коктейлем оказался у нее на коленях раньше, чем она успела сообразить. Ткань, вымоченная в соке и роме, неприятно липла к коже.
— Пойдем, — Яромил решительно потянул ее прочь, и Майра последовала за ним, как загипнотизированная. Теплые пальцы, уверенно и бережно державшие ее за руку, напоминали о прошлом. И давали надежду на то, что еще не все потеряно, что они смогут…
Но чары спали, когда уже на улице за ее спиной заверещала Аврора:
— Куда ты ее тащишь?!
Майра подняла тяжелую,