После смерти Патрика никто не сказал вслух: «Не тот сын умер», но Дэн был почти уверен, что его мама в какой-то момент так подумала. Даже сейчас, по прошествии нескольких недель, она с трудом могла смотреть ему в глаза.
— Мы постараемся сделать его счастливым, — сказал он через мгновение. — Поднимем бокал за Патрика. Уверен, он смотрит на тебя с небес, где бы он ни был. — Лично он не заморачивался с понятиями о загробной жизни, но его мама была убежденной верующей католичкой. — И он хотел бы, чтобы ты была счастлива сегодня, разве нет? В твой день рождения.
— И все-таки, осиротевшая мать в День матери. Что может быть ужаснее?
Проклятие. Это еще и День матери? Он украдкой огляделся, заметив, что паб полон улыбающихся женщин, расположившихся во главе каждого столика. На соседнем столе лежал блестящий воздушный шарик из фольги с надписью «Лучшая на свете мама» — да, и список «Специальных блюд на День матери», написанный мелом на доске рядом с баром. Черт возьми. День матери. Как он умудрился это пропустить?
— Хороший повод вспомнить, какой замечательной мамой ты была для него — и остаешься для меня, — сказал он после короткого колебания, задаваясь вопросом, получится ли вскрыть свой конверт с открыткой на семидесятилетие и добавить туда дополнительное поздравление с Днем матери. Скорее всего, нет. — Давай я принесу тебе выпить. Чего ты хочешь?
Она снова высморкалась и моргнула.
— Боже мой, я, должно быть, ужасно выгляжу, — сказала она, роясь в сумочке в поисках складного зеркальца и пудры. — Пожалуйста, Дэниел, большой бокал совиньон блан. — Она посмотрела на свое отражение, отряхнула с лица пудру. Лиз Шеппард, с ее шикарными серебристыми волосами, эффектными украшениями и элегантными сумочками, всегда заботилась о своей внешности. Однако сегодня она выглядела… ну, на самом деле довольно неряшливо, хотя она убила бы Дэна за такие слова. Обычно он не замечал такие вещи, но даже он видел, что ее волосы нуждаются в стрижке, а темно-синее платье помято.
— Очень большой, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Сейчас принесу ведро вина, — подтвердил он и тут вспомнил свою таблицу дома на холодильнике. Конечно! Ему следовало бы также включить в план своих родителей, чтобы попытаться заполнить пробелы, которые оставила в их жизни смерть Патрика. Он нежно сжал ее плечо. — Послушай, мам, я тут подумал. Есть ли что-нибудь, что Патрик делал для тебя раньше, что мог бы теперь сделать я? — спросил он. — Например… работа по дому или что-то еще?
Мама шмыгнула носом и убрала пудреницу.
— Нам не хватает того, как он заскакивал к нам, правда, Дерек? — жалобно сказала она. — Каждый раз, когда кто-то подходит к двери, я до сих пор думаю, что это может быть он, но…
— Да, — согласился ее муж, когда она замолчала, не в силах закончить фразу.
Он был неразговорчивым человеком, скупым на слова, как будто произнесение каждого из них стоило ему денег. Кроме тех случаев, когда он выходил из себя: уж тогда-то он извергал их по полной программе. Будучи маленьким мальчиком, Дэн однажды так испугался, когда его отец начал кричать на маму в машине за то, что она ошиблась с направлением, что обмочился и горячая жидкость просочилась через штанишки на виниловое заднее сиденье. Он до сих пор помнил, как, когда они, в конце концов, приехали и вышли из машины, мама вздохнула: «О, Дэниел», а Патрик порывисто обнял его.
— Заскакивал? — переспросил он. — В выходные, или?..
— Нет, на неделе. Он проезжал мимо и заглядывал выпить чашечку чая. Иногда помогал отцу, или ходил для меня за покупками, если у меня болели ноги, или… Ну, ты знаешь. Просто он часто у нас бывал.
Для Дэна это было новостью. Долгими часами недели, работая в своей стеклянной будке в Сити, он ни разу не заезжал так повидаться с мамой и папой. Ему и в голову не приходило, что Патрик может так их навещать.
— Верно, — сказал он, чувствуя, что упустил что-то очевидное. — Я понимаю. Что ж, может быть, мне стоит начать делать то же самое. — Он сделает то же самое, тут же подумал он. На этой же неделе придумает предлог, чтобы съездить в их маленький домик в Брентфорде и сыграть более активную роль в жизни родителей. — А пока позвольте мне принести напитки. Папа, чего бы ты хотел?
Он сбежал в толпу сыновей и мужей в баре, продолжая размышлять над тем фактом, что, похоже, пренебрегал родителями, в то время как Патрик явно не пренебрегал. Это было все равно, что обнаружить, что ты пропустил вечеринку, на которую были приглашены все остальные, — только в этом случае он должен был сам подумать о том, чтобы пригласить себя самого. Дэн всегда думал, что хорошо знает брата, но здесь было кое-что, о чем он не подозревал. Похоже, это была уже вторая вещь, о которой он не знал, потому что он до сих пор не смог отследить ту таинственную Лидию Фокс по платежам за «Техническое обслуживание», уходящим с банковского счета Патрика. Он искал ее по всем контактам на телефоне брата, просматривал учетные записи электронной почты и друзей в «Фейсбуке», но не нашел никаких следов. Кем бы ни была эта женщина, казалось, будто Патрик старался держать ее в секрете. Но кем она была для него?
«Должно же быть какое-то рациональное объяснение этим платежам», — твердил он себе. Должно быть. Его воображение рисовало всевозможные зловещие варианты, которые он не хотел даже рассматривать слишком пристально: была ли она любовницей, спрятанной в одной из его квартир? Патрик платил ей со счета своей компании, как будто она была каким-то коммерческим расходом, какой-то предоставляемой услугой? «Техническое обслуживание» наводило на мысль, что там должен быть ребенок, и это добавляло еще один уровень сложности. Но нет. Патрик плохо вел себя в прошлом — Дэн старался не зацикливаться на этом, — но ведь это уже из области безумных фантазий, правда?
— Привет, дорогой, нас прислали мама и папа, — раздался голос, он повернулся и увидел в баре тетю Мэри и дядю Колина. — Я выпью немного хереса, если ты угощаешь, а Колин — пинту горького. Колин?
— Пожалуй, — сказал Колин, который всегда соглашался с женой. Если бы