у него не без участия Гоши случился. — Говори, куда подъехать.
Глава 30
— Значит ты решила подождать и пока не заявлять на неё? — спрашивает Воробей, выслушав рассказ о моей находке.
— Не знаю… не уверена, как будет лучше, — честно отвечаю я. — На этой неделе мы встречались с юристом, которого Митя нанял. Так вот, он говорит, что заявить можно, но шансы что-то доказать не большие. Если только она сама признается… Но я очень в этом сомневаюсь. Думаю, что она прекрасно понимает, что её в этом случае ждёт.
Прерываюсь, на большой глоток кофе. Ставлю чашку на блюдце, задумчиво верчу её пальцами.
— Митя советует всё оставить как есть. Он думает, что всё равно проку уже не будет. Мол, только зря нервы потратим. Боится, что вся эта процедура всколыхнёт наболевшее. Что я могу не выдержать такой стресс… Ну он не очень верит, что Катя могла такое вытворить.
— Понятно. А ты? Ты что думаешь? — спрашивает Гоша.
— Я? — прислушиваюсь к себе, — Знаешь, наверное я хотела бы попробовать. Даже если её не осудят, то я хотя бы буду знать, что сделала всё, для того, чтобы её поступок не остался безнаказанным.
— Прекрасно тебя понимаю, — кивает Воробей.
— Но, с другой стороны, если не удастся доказать её причастность, то я только зря усложню отношения с Митей. Мы же вроде как всё обсудили и я пообещала, что не буду ничего делать за его спиной.
Мой друг хмурится, но сохраняет молчание.
— Птиц, ну скажи уже что-нибудь! Посоветуй, как мне быть. Я совсем запуталась. Голова гудит, когда думать об этом начинаю. И Светлая, как назло, улетела. А кроме неё и тебя у меня настолько близких людей больше нет. Приятельницам и коллегам такое просто так не расскажешь…
Он отводит взгляд, смотрит куда-то мимо меня, задумчиво барабанит пальцами по столу.
— Мышка, мне тут сложно какой-то совет давать. Учитывая, что вы с мужем во мнении не сходитесь, боюсь ненароком внести раскол в ваши отношения… Так что советовать я тебе ничего не стану. Но скажу одно: Прямых доказательств против твоей сестры конечно нет. Но, кто его знает, вдруг дознаватели что-нибудь да откопают. Если всё-таки решишь дать ход делу, то сообщи мне. У меня есть один полезный знакомый — человек, занимающий определённое положение в органах. Я его жене очень помог — она чуть ребёнка не потеряла, а я, по словам её мужа, чудо совершил. Дяденька этот меня отблагодарить давно рвётся. Говорит, что не любит быть кому-то обязанным. То, что он мне обязан — это какие-то его загоны, но… Короче, он, конечно, ничего противоправного делать не станет, но вполне может своих подчинённых замотивировать всерьёз взяться за твоё дело. Так что, если надумаешь этим заняться, то сразу меня в известность поставь. А я с ним пока переговорю, узнаю, что он по этому поводу думает.
— Спасибо, даже не знаю как тебя благодарить! Тебе точно это лишних хлопот не доставит?
— Маш, если бы я не имел такой возможности, то помощь бы не предлагал, — успокаивает он, — Ты с мужем это обсуди. Объясни, как на тебя эта ситуация давит. Вдруг он своё отношение к данному вопросу пересмотрит.
— Да, конечно. Обязательно с Митей поговорю. Спасибо, Птиц!
— Абсолютно не за что, — улыбается он. — А теперь давай, рассказывай, как ты без меня тут жила-была. Откуда взялась идея на инженерный идти? Ты же вроде бы доктором стать хотела. Я когда о тебе вспоминал, то почему-то уверен был, что мы с тобой коллеги по специализации.
— Ага, хотела… Твоё влияние, — шутливо подмигиваю ему, — Я бы за тобой даже в мореходку пошла, если бы взяли. Ну и когда ты медициной заболел, то я ей тоже заболела. За компанию, — улыбаюсь немного печально, вспоминая, то время, — Но потом планы поменялись. О чём я, кстати, ни разу не пожалела — обожаю свою работу. А вообще — это дедушкина заслуга. Знаешь как он меня уломал, чтобы я по его стопам пошла? Сейчас расскажу…
Мы говорим, говорим и говорим. Хочется наверстать упущенное, закрыть пробелы. За разговорами время летит незаметно. Воробей — замечательный собеседник. Умеет слушать. А сам из самой заурядной ситуации такие уморительные сюжеты создаёт, что не рассмеяться просто невозможно. Через некоторое время расслабляюсь настолько, что перестаю сдерживаться и ухохатываюсь до слёз.
— Мышка, а ты сейчас и не мышка совсем, а миленькая такая пандачка, — хитро улыбается Гоша.
Ойкаю, провожу рукой по щеке. И правда — на пальцах чёрные разводы от потёкшей туши. Вот же!
— Так, Птиц, не улетай. Я этот ужас смою и сразу вернусь.
— Да ладно. Ты меня и не умытая вполне устраиваешь. Забавная такая. Не покривлю душой, сказав, что тебе этот раскрас очень даже к лицу, — стебется он.
— Ну тя! — прыскаю, когда он корчит мне забавную рожицу, — Прекрати, а то я уже смеяться не могу…
Поднимаюсь из-за стола, поворачиваюсь и застываю на месте. В двух шагах от меня стоит Митя. И вид у него такой, что я вздрагиваю невольно.
— Можешь мне объяснить, что здесь происходит? — спрашивает он холодным тоном, глядя мне прямо в глаза.
Я дар речи теряю. Меня пугает его реакция, пугает этот металл в голосе. Кроме того, я совсем не ожидала сейчас его увидеть. Судя по тому, что он мне говорил о своих планах, в город он должен был вернуться не раньше чем через четыре часа. А с учётом пробок и того позднее. И к тому же он говорил, что сразу домой поедет.
— Я чего-то не знаю? Кто этот мужик? — Митя подходит ко мне, берёт за локоть, поворачивает меня в сторону нашего столика и жестом указывает на Воробья.
— Это мой старый друг, — отвечаю я растерянно, — Мить, ты что себе напридумывал? Мы с Воробьем ещё с детства дружим…
Воробей поднимается из-за стола, приближается к Мите, протягивает ему руку для знакомства:
— Меня Георгием зовут. Маша говорит правду, мы с ней действительно просто друзья. Давно не виделись, вот и захотелось поболтать, вспомнить общее детство… — объясняет он.
— Интересно вы так дружите… Тайно. И почему же, она мне про тебя раньше не рассказывала, друг? — скептически прерывает его Дима, потом отворачивается от Гоши, и тянет меня в сторону выхода из заведения, — Маша, поехали домой — там поговорим.
От его грубости я наконец-то прихожу в себя. Замечаю, что на нас начинают оборачиваться другие посетители. Что они, глядя на эту сцену, себе представляют? Со стороны,