То есть ты поверил, что если умрёшь, всё будет хорошо? — уточнила Оливия. — То есть умереть, как я понимаю, надо было именно там? В Небесной пристани? Чтобы попасть в это самое царствие?
Грегор кивнул.
— Еще говорил, что это счастье на самом деле, — едва слышно произнес он. — Если умрёшь вот так. Что счастлив тот, кто там погибнет… Он это в шутку говорил, конечно. Я тогда, когда вы… я как он сказал. Почти повторил. Про шею и про царствие.
— Вот это круто, — одобрил Скрипач. Ит молчал, с любопытством глядя на Грегора. Тот казался растерянным и, кажется, сам был немало удивлен своим же слова.
— Ты что-то недоговариваешь, — заметил Эдди. Ветер и Оливия тут же закивали. Они тоже почувствовали, что Грегор сказал не всё.
— Ну? — требовательно спросила София. — Ты собираешься молчать вечно, или всё-таки поделишься тем, что забыл, с нами?
— Да. Этот человек… он был не один. Он был с большой белой собакой.
* * *
День решили провести дома. Проводили делегацию, клятвенно пообещав придти вечером в таверну, потом попросили Фиолетового убрать со стола гадость, и выдать что-нибудь приличное. Получив по тарелке холодного овощного супа и большой кувшин сангрии, быстро перекусили, и пошли, наконец, осматривать дом — до этого на детальный осмотр времени не было.
…Не сказать, что дом им достался большой, но он оказался более чем уютным и, что важно, всё в нём было сделано с умом. На первом этаже — большая столовая, она же гостиная, уставленная удобной тяжелой мебелью — угловой диван, кресла, низкий стол, Скрипач обнаружил, что стол раскладывается и превращается в высокий; кухня, в старинном стиле но с хорошей современной плитой на шесть конфорок, объёмистая духовка, шкаф для быстрого разогрева, здоровенный холодильник; библиотека — причем часть полок оказалась ничем не заполненной, а у окна примостился удобный рабочий стол. В неприметном углу возле лестницы пряталась дверь в отличную ванную комнату, но это была гостевая ванная, хозяйская располагалась на втором этаже.
Второй этаж имел три небольшие спальни, и одну спальню побольше; так же, кроме ванной, на нём находилось нечто вроде рабочего кабинета, пока что практически пустого: в кабинете стояли широкие светлые столы, по стенам — узенькие полки с бортиками, и стулья, явно не предназначенные для отдыха, самые простые, деревянные, покрытые светлым лаком. Окнами кабинет выходил на море, из него отлично было видно и мол, и самолеты.
— Интересно, а мастерская есть? — задумчиво произнес Ит, когда они, прогулявшись по второму этажу, спустились вниз. — Или всё можно заказать? Эй, Фиолетовый, если что-то понадобится, нужно заказывать, или можно где-то сделать самим?
— Обычно заказывают, — откликнулся трансфигуратор. — А вы что-то хотели?
— Ага. Нам нужны часы, — Скрипач задумался. — Даже двое часов. Для гостиной, внизу, и сюда. И можно третьи, кстати. В спальню.
— Хорошо. Какие часы? Сколько часов хотите на циферблате? Сколько стрелок?
— На циферблате двенадцать часов, стрелок три, часы, минуты, секунды, стрелки движутся слева направо, если стоять лицом к часам, — сообщил Скрипач. — А вот дизайн… дай подумать. Одни давай напольные, в стиле гостиной.
— Светлые, темные? Если что-то не так, я потом переделаю.
— Давай темные. И белый… нет, серебристый циферблат, — размышлял в слух Скрипач.
— Эстет, — пробормотал Ит. — Его лучше не спрашивать. Он сейчас наговорит такого…
— На стрелках можно так. На часовой стрелке солнце, на минутной луна, а на секундной ничего не надо, но пусть она будет красненькая, а две другие стрелки черные. Корпус… ммм… такой, знаешь, тяжелый, красивый, с резьбой.
— Какая резьба?
— Корабли и самолеты. И мосты. И эти, как их…
— Электрички, — подсказал Ит.
— Да ну тебя! Аэропланы можно. И парашюты.
— Вот спасибо, — сардонически усмехнулся Ит. — Порадовал.
— Ну тогда пусть будут только самолеты, — смилостивился Скрипач. — И облака. Немножко. Так можно?
— Сделаю, — кажется, Фиолетовый тяжело вздохнул. — Сюда какие часы?
— Простые, — поспешно встрял Ит. — Самые простые. Большие белые часы, цифры и стрелки просто черные. Круглые часы. На стенку повесим. Главное, чтобы было хорошо видно.
— Размер какой? — уточнил Фиолетовый.
— Сантиметром шестьдесят, наверное.
— Сойдет? — через несколько секунд спросил трансфигуратор. — Вы обернитесь, посмотрите. Такие?
На стене, до этого пустой, висели часы — серебристый металлический корпус, белый циферблат, крупные черные стрелки.
— Отлично, — одобрил Ит. — И такие же, только поменьше раза в два — в спальню.
— Нет в тебе никакой романтики, — расстроился Скрипач. — Зачем делать так, если можно сделать красиво?
— Зная твоё чувство прекрасного, я лучше поостерегусь, — хмыкнул Ит. — Рыжий, это рабочая комната. Столы для карт, окна на море, чтобы видеть погоду, стены для приборов. Сюда не надо красивое. Сюда надо полезное. Фиолетовый, я прав?
— Очень, очень прав, — обрадовался трансфигуратор. — Полки для приборов, столы для карт. Точно.
— Ит, у тебя нога как? Не болит? Ты пойди, приляг, — елейным голосом предложил Скрипач. — Тебе вообще ходить много сейчас вредно. Ты полежи, а я тут немножко того…
— Ни-за-что, — с ужасом произнес Ит. — Я не хочу проснуться во дворце Людовика четырнадцатого, а потом слушать от тебя, что так и было.
— Ну вот, — расстроился Скрипач. — Всегда так. Ничего! Ты у меня еще проснешься… когда-нибудь… и пожалеешь, что уснул! Причем тогда, когда ты и ждать ничего не будешь.
— Чего ты злишься? — миролюбиво спросил Ит.
— Того! В кои то веки можно сделать так, как хочется, так нет, тут же вылезает эта унылая язва, и начинает всё рационализировать и подгонять под свою унылую гребенку! Ит, это Берег, в конце-то концов! Почему не сделать, если можно?!
— Ох… делай что хочешь, — сдался Ит. — Я и правда пойду, поваляюсь часок. Нельзя с переломом и такой поддержкой столько ходить. Ты лучше скажи, ногу мне сделаешь потом?
— Давай завтра, — предложил Скрипач. — Перелом всё равно не свежий уже. Завтра как раз сделаем из одной спальни операционную, а то мало ли что. Сделаем, и на твоей ноге опробуем. Фиолетовый, ты с медицинскими приборами дело имел?
— Немножко имел, — осторожно ответил трансфигуратор.
— А мысли читать умеешь?