ванне.
Его выступления все также неизменно хороши, но я закатываю глаза, когда он продолжает сдерживаться, укрывая внутри себя эти несколько хрупких частичек себя, не позволяя им ни засиять, ни разбиться.
Когда он заканчивает, я хлопаю ему вместе со всеми, но аплодирую я больше его самообольщению, нежели выступлению.
Браво, что снова сфальшивил, Итан.
Ты – идеальная копия того, кого, как мне казалось, я любила.
Мы громко поем. Кружимся и танцуем после того, как выкурили порцию домашней травки Лукаса. До начала занятия еще полчаса, чему я только рада, потому что так сильно я не смеялась уже давно и мне не хочется, чтобы это заканчивалось.
Не понимаю как, но я знаю наизусть слова песни «Не могу оторвать от тебя взгляд». Мы все знаем.
Наше поведение несносно и неуместно, но хоть какая-то часть тяжести в моей груди, которая была там со дня нашего расставания, наконец-то, уменьшается.
Миранда толкает меня к Джеку. Он ловит меня и передает Лукасу. Айя обнимает нас обоих и гладит меня по волосам. Лукас зовет Коннора и потом бросает меня к нему в объятия. Коннор смеется, теряя равновесие и мы оказываемся на полу. Все смеются. Коннор обнимает меня, и пока я смеюсь вместе с ним, его улыбка постепенно сходит с его лица подобно краске с холста.
Он пристально смотрит на меня, и не успеваю я опомниться, как уже тоже не смеюсь. Его лицо слишком близко. Его выражение лица просит слишком о многом, словно бы напевая о том, что я слишком хороша, чтобы быть правдой.
Долгие секунды, мне кажется, что он поцелует меня, но вместо этого он откидывается на спину и прижимает меня к своей груди. Люди танцуют и поют вокруг нас, словно мы центральное звено какого-то причудливого языческого ритуала, и хоть мне кажется, что это неправильно – находиться в такой интимной позе, я все равно не двигаюсь с места, проверяя свою реакцию. От него исходит тепло и приятный аромат, и мне нравится, как он нежно ласкает мою руку.
Но я не хочу его.
Когда Итан бросил меня, я заделала все дыры, которые он оставил во мне, бетоном. Это защищает меня от излишне сильных чувств. Да и потом – уже ничего и нет. Нет места ни для чего-то другого, ни для кого-то.
Я закрываю глаза. Все, что я вижу – это образы Итана.
Меня одолевает чувство клаустрофобии.
— Эй, ты в порядке? – Коннор обеспокоен. Я тоже.
Его голос не такой. И лицо не такое. Мне хочется находиться в объятиях другого человека. Ощущать другие стуки сердца под своей рукой.
Я встаю и пошатываясь иду к фонтанчику с водой.
Такое ощущение, что я пью целую вечность, а затем просто позволяю воде стекать по моим губам и языку. Я чувствую обезвоженность.
— Кэсси? — Коннор оказывается рядом, весь такой заботливый и милый. Совсем не такой как Итан. — Ты как?
Я киваю и пытаюсь улыбнуться.
— Да, все нормально. Наверно, просто небольшое головокружение.
Нет, это еще легко сказано. У меня полномасштабное эмоциональная потеря ориентира. Внутри меня все полностью перевернулось. С ног наголову и наизнанку.
Мне ненавистно то, как я неправильно ощущаю себя без ''него''.
Я позволяю Коннору обнять меня и проводить в класс. Я позволяю Итану увидеть, как он обнимает меня, когда мы заходим. Я позволяю себе улыбнуться, когда лицо Итана трансформируется в грозовую тучу из самых темных измерений.
Отлично. Пусть в нем тоже все перевернется.
По крайней мере, теперь я не одна такая.
— Мисс Тейлор?
Эрика обеспокоено смотрит на меня. Я стою возле ее стола уже несколько минут, неотрывно глядя на список групповых занятий, написанный на доске, и не в состоянии понять, что же она натворила.
Ей известно о нас с Итаном. Как она может не знать, когда все вокруг до сих пор жужжат об этом, как мухи над гниющей тушей? Прошло уже больше двух месяцев, и она никак не могла оставаться в полном неведении того трепета ожидания, который сочится в воздухе каждый раз, когда мы вместе входим в помещение. Словно все молят о том, чтобы мы поругались. Или занялись сексом. Или и тем, и другим.
Неужели мой фасад настолько безупречен, что она верит в то, что существует возможность того, что я могу снова выступить с ним?
Я искоса смотрю на Холта. Он смотрит на доску с таким же ошеломленным выражением лица.
— Мисс Тейлор? — говорит Эрика уже громче. — Есть какие-то проблемы?
Большинство одногруппников уже собрали вещи и ушли, но те немногие, кто остался, молчат словно они боятся пошевелиться и спугнуть драму, которая вот-вот разыграется.
— Эрика… я просто… — Как мне сказать это и не выставить себя перед всеми… перед ним… слабой? — Этот список групп для сценок. Не уверена, что я могу быть в этой группе.
Джек и Айя задерживаются около двери. Лукас делает вид, что возится со шнурками. Фиби и Зои стоят, уставившись в свои телефоны, поглядывая исподтишка на нас. Эрика вежливо велит им уйти.
Затем она поворачивается к Итану.
— Мистер Холт? Может вам стоит присоединиться к нам? У меня такое чувство, что это имеет к вам отношение.
Итан напрягает челюсть и резко встает со стула. Пока он перекидывает рюкзак через плечо и подходит, мурашки начинают бегать по моей коже.
— А теперь, — говорит Эрика, когда он встает так далеко от меня, насколько это возможно, стараясь при этом не выставить меня носителем чумы. — Мисс Тейлор, почему именно вы не можете играть в группе, в которую я вас включила?
Она знает и все равно хочет, чтобы я сказала это. Перед ним. Иногда, мне кажется, что она наслаждается нашим смущением.
— Я просто не думаю, что я и… — Я не могу сказать его имя. Если я произнесу его, оба – и он, и Эрика увидят, что я ни капельки не забыла его. — Не думаю, что будет честно для остальных членов группы, если мы оба будем там. Будет чувствоваться… напряжение.
Эрика смотрят на нас поочередно. Я не смотрю на Холта, но чувствую, что он хмурится.
— Мистер Холт? Вы согласны?
— Да. Там определенно возникнет напряжение.
— Так, вы оба ждете, что я буду оказывать вам особое отношение, потому что работать вместе будет некомфортно?
Никто из нас не отвечает. Это именно то, чего мы ждем, но