Она провела языком по пересохшим губам.
— Больше этого не будет.
— Пообещайте мне. Ни глотка.
Джулия удивленно посмотрела на него, Саймон вдруг поднял руки и отстранился.
— Извините. Я зашел слишком далеко. У меня нет никакого права брать с вас какие-либо обещания.
Интересно, подумала она, чего ему стоила вчерашняя твердость? Какой, должно быть, жалкой выглядит женщина, умоляющая мужчину остаться с ней на ночь!
— Обещаю. Вообще-то я и не пила никогда. Отец был очень строг в этом отношении и не позволял нам даже глотка пива. Я плохо помню мать, потому что она умерла, когда я была ребенком, но, кажется, она даже лечилась от алкоголизма.
— Вы ничего не говорили о своей матери.
Джулия пожала плечами.
— Если у вас когда-либо появится такое желание, вы найдете во мне доброжелательного слушателя.
— Спасибо.
— А теперь вернемся к нашей сегодняшней теме. Итак, вы родились в Бостоне в тысяча девятьсот…
Год ее «рождения» так и остался тайной для Джулии, потому что с подъездной дороги донесся резкий сигнал автомобиля.
Выглянув в окно, Саймон покачал головой.
— У нас снова гости. Черт возьми, это снова Ребекка!
— Мне надо где-то спрятаться. — Джулия заметалась по комнате. — Может быть, я запрусь здесь?
Времени на раздумье не оставалось.
— Да, хорошо. Я постараюсь отвлечь Ребекку.
Заперев за Саймоном дверь, Джулия прислушалась. Приветливый голос Саймона доносился из холла.
— Ребекка, ты прекрасно выглядишь сегодня. Пройдем в кабинет. Я приготовлю что-нибудь выпить, а ты расскажешь, что привело тебя сюда так рано.
— В кабинет? — В голосе женщины прозвучало недовольство. — А почему не в розовую гостиную? Мне там нравится больше. К тому же…
— Извини, но Патрик затеял в гостиной уборку. Ты же его знаешь, он помешан на чистоте.
— Ты слишком многое ему позволяешь. Патрик чувствует себя здесь хозяином. На твоем месте…
— Извини, но Патрик для меня часть семьи, — твердо перебил ее Саймон.
Голоса стихли. Джулия отошла от двери и устало опустилась в кресло. Подумать было над чем, но она решила не тратить время на пустые размышления, а заняться чем-то полезным. Например, почитать справочник «Кто есть кто в Сан-Франциско». Однако уже через пять минут книга была отложена — упрямо лезшие в голову мысли не позволяли Джулии сосредоточиться на чтении.
Утренний разговор с Саймоном не прошел бесследно. Конечно, она вела себя глупо и неосторожно, но дело было в другом. Саймон ясно дал понять, что между ними не может быть иных отношений, чем те, которые существуют сейчас. У Джулии не осталось никаких сомнений в том, что Саймон не испытывает к ней нежных чувств. Разумеется, она пришла в этот дом не для того, чтобы закрутить роман или даже завести интрижку с мужчиной, чей статус для нее просто недосягаем. У нее была определенная цель, и цель эта с каждым днем становилась все ближе. Романтические отношения могли бы лишь помешать. Но, к сожалению, доводы рассудка не всегда совпадают с устремлениями души.
После утреннего разговора осталось ощущение пустоты. Вновь и вновь воссоздавая перед глазами его образ, Джулия вновь и вновь упиралась в стену, которой Саймон отделил себя не только от нее, но и от всего мира.
А если все так безнадежно, то зачем мучиться, зачем тешить себя несбыточными мечтами? Надо раз и навсегда понять: ей здесь не место.
Да, деньги необходимы. Для отца. Для Рона. Но как только она их получит…
В дверь постучали.
— Джулия?
— Саймон? — Она соскочила с кресла и, подбежав к двери, торопливо повернула защелку. — А где Ребекка?
— Уехала, — коротко ответил он.
— Странно, я даже не слышала шума машины.
— Ребекка приезжала забрать кое-какие свои вещи, — объяснил Саймон, хотя Джулия и не спрашивала его о цели визита его подруги. — А вы чем занимались? — Его взгляд упал на лежащую на столике книгу. — О, вижу, вы не тратили времени даром.
— Нет, я не читала. Думала.
— О чем же, если не секрет?
— О том, что я совершила ошибку, когда уехала из дому. Мне казалось, что, уезжая, я оставляю там все свои проблемы, что в большом городе легче найти не только хорошую работу, но и счастье. Вышло не совсем так. — Она перевела дыхание. — Мне неуютно здесь. Этот мир чужой для меня. Вместо того чтобы заниматься делом, я играю в какую-то не совсем понятную игру, подражаю чужой жизни. А от проблем не убежишь, каждый человек носит свои проблемы с собой. Когда Кен предпочел мне другую женщину, он поступил совершенно правильно. Нельзя жить мечтами. Нужно просто жить. Жить там, где ты родился, где твой дом.
Саймон поморщился.
— С каких это пор Кен стал для вас авторитетом? На мой взгляд, у парня явные нелады со зрением.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что он не заметил сокровище у себя под носом.
Он шагнул к Джулии, и в следующий момент ей уже ничего не оставалось, как ответить на его поцелуй. Губы ее раскрылись сами собой, и его желание хлынуло в нее бурным, сметающим все на своем пути потоком, проникая в ее кровь, пробуждая ответную страсть. Подчиняясь этой ответной страсти, Джулия прижалась к нему всем телом и тут же ощутила словно рванувшуюся ей навстречу плоть.
— Саймон, — прошептала она, и он с глухим стоном разжал объятия и сделал шаг назад.
— Ты сводишь меня с ума. Я обещал, что не прикоснусь к тебе, и впервые нарушаю данное слово.
— Но я доверяю тебе, — запротестовала она.
— Нет. — Саймон бросил это слово, как бросают камень, и когда Джулия посмотрела ему в глаза, то увидела в них неугасимое желание. — Мы оба совершим серьезную ошибку, если позволим себе увлечься. Я лишь причиню тебе боль. Мой отец был безответственным человеком, которому не было никакого дела до семьи. Я поклялся, что никогда не стану таким, как он, но не избежал его ошибок. Я собирался жениться на женщине, с которой меня связывали чисто деловые отношения, но все равно ухитрился обидеть ее. Любовь несет боль и утрату независимости, и это неприемлемо для меня. Случай с Марго стал последней каплей. Я не хочу разбивать сердца. Рано или поздно ты поняла бы, что твое тепло, отданное мне, возвращается холодом. Сейчас мы с тобой деловые партнеры, и я сделаю все, чтобы успешно завершить наше предприятие. Но я хочу тебя, поэтому не доверяй мне. Я не могу гарантировать, что при определенных обстоятельствах не отброшу свои обязательства ради удовольствия.
Впервые за все время Джулия видела его таким: с потемневшими от желания глазами, подавленного, без привычной маски равнодушной благожелательности. Она видела его ребенком, лишенным отцовского внимания, и взрослым, не верящим в себя, пригнутым бременем своих и чужих ошибок, но он хотел ее, а она — да! — хотела его. Ночь с ним принесла бы ей счастье, но что принесло бы утро?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});