— Макс Россмара так не считает.
— Он все равно женится на мне, а я ее потерплю никаких интрижек с его стороны.
— От кою я это слышу? — усмехнулся Хорас. — Интересно, все ли женщины говорят такое перед свадьбой?
Гермиона отвернулась.
— Выслушай меня, дорогая, — это все, что мне от Тебя нужно, — сказал Хорас. — Сегодняшний вечер станет моей гарантией. Если ты попытаешься обмануть меня и захочешь лишить меня моей доли, Зинния тут же расскажет мистеру Россмара о том, как ты рылась в его личных вещах и осуществляла на практике некоторые весьма любопытные идеи.
— А если он спрятал журнал? Если я не смогу его найти?
— Он пойдет проверять свой тайник, а Я буду начеку и прослежу за ним.
— Он может вообще к нему не прикасаться, — заметила Гермиона.
Хорас усмехнулся.
— Тогда мне придется осуществить мой второй План и позаимствовать у Россмара его подружку.
— Этим его не возьмешь, — заявила Гермиона. — Женившись на мне, он тут же ее забудет.
— Россмара не оставит эту девушку на произвол судьбы.
Узнав, что с ней собираются сделать, он бросится ее выручать.
— И тогда тебе придется возиться и с Максом Россмара, и с дочкой фермера. Как скучно и хлопотно!
— Я так не думаю, — сказал Хорас.
Чуть приподняв Гермиону, он уложил ее на живот и принялся хлопать ладонями ей по ягодицам. Она возмутилась, и Хорас со смехом проговорил:
— С твоей помощью — а ты у меня теперь опытная — я устрою для мистера Россмара маленькое представление. В конце концов он согласится отдать нам журнал — я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Он обратится в полицию.
— Покойники не обращаются в полицию.
Глава 8
Черное!
Макс остановился на пороге утренней столовой и уставился в спину Керсти. На ней было черное платье из плотной саржи — мешковатое и совершенно в данный момент неуместное. Платье оказалось для нее слишком длинным, и она подняла талию повыше и подвязалась коричневым бархатным поясом. Как Керсти могла надеть такое в первый день своей новой жизни? Неужели она оделась так ужасно специально, чтобы досадить ему. Максу?
А ведь сегодня он собирался познакомить ее с людьми, на которых она должна была произвести впечатление!
— Доброе утро, Керсти.
Она вздрогнула, уронила чашку и блюдце, которые несла к столу, и резко обернулась.
Макс невольно поморщился — платье действительно выглядело ужасно. Сделав над собой усилие, он попытался улыбнуться. Затем наклонился, чтобы собрать с пола фарфоровые осколки, но подоспевший слуга взял этот труд на себя.
— Садись, пожалуйста, — проговорил Макс с напускной веселостью; он старался не смотреть на наряд Керсти. — Прости, что напугал тебя. Это был чай?
Она села на стул и молча кивнула.
— Вот и хорошо. Я составлю тебе компанию. — Макс налил в чашки чай и благополучно донес их до стола. — Хочешь тосты?
Керсти отрицательно покачала головой.
— Может, яичницу? Фасоль? Копченую рыбу?
Керсти снова покачала головой и побледнела.
«От страха у нее пропал аппетит», — решил Макс. Он принес девушке тосты и джем.
— Керсти, поешь хоть немного. Я знаю, что ты очень волнуешься, но все-таки тебе необходимо позавтракать.
Она улыбнулась, и Макс успокоился — теперь он не сомневался Керсти Мерсер сумеет взять себя в руки.
В этот момент в столовую вошел Арран. Макс посмотрел на него с удивлением. Когда Грейс и детей не было дома, маркиз обычно завтракал один в башне Ревелейшн-Тауэр.
— Доброе утро. Макс, — сказал Арран., — И тебе тоже, Керсти Мерсер. Рад видеть тебя за нашим столом. Какое чудесное утро!
Керсти снова улыбнулась. Ее взгляд, обращенный к маркизу, был полон безграничного доверия.
— Доброе утро, ваша светлость. Надеюсь, я не помешал?
— Нисколько, — ответил Арран. — Макс сказал мне, что ты будешь ему помогать. Что ж, ему действительно требуется помощник Полагаю, он сделал правильный выбор.
Керсти опустила глаза и покраснела.
— Сегодня я буду лично инспектировать поместье, — сообщил Арран — И загляну к твоим родителям. Хочешь им что-нибудь передать?
Макс вздохнул с облегчением.
— Даже не знаю, — пролепетала Керсти. — Если вам не трудно, передайте, что я их очень люблю. И наверное, зайду к ним сегодня вечером.
— Конечно, не трудно. С удовольствием передам.
Арран налил себе кофе и одним глотком осушил всю чашку.
— Ну, я пойду, — сказал он, — Позаботься о ней. Макс.
Наши мужчины, при всех своих достоинствах, привержены старым взглядам на жизнь. Им будет непросто смириться с тем, что ты взял на службу женщину Но ты, Керсти, прекрасно подходишь на эту Должность. Я очень рад за тебя, моя девочка. — Взглянув на девушку, маркиз улыбнулся и, поднявшись из-за стола, вышел из комнаты.
— Какой замечательный человек! — проговорила Керсти с восхищением. — Нам, фермерам, очень повезло, что мы здесь живем.
— Но ты больше ему не подчиняешься, . — заметил Макс. — Теперь ты у меня на службе.
Керсти промолчала.
Она так и не притронулась к чаю. К тостам и джему тоже.
Макс взглянул на слугу, стоявшего у серванта. Этот молодой человек с волосами песочного цвета и белесыми глазами оставался совершенно безучастным ко всему происходившему.
— Уилки, спасибо. Можешь идти, — сказал Макс. — Пожалуйста, закрой за собой дверь и скажи на кухне, что нам больше ничего не нужно.
Уилки молча кивнул и удалился.
Макс внимательно Посмотрел на Керсти. Затем поднялся из-за стола и принялся расхаживать по комнате.
Правильно ли он поступил, поселив ее в замке?
Не будет ли она здесь тосковать?
Макс остановился и снова посмотрел на девушку. Она сидела, опустив голову, глядя на свои руки, сложенные на коленях.
Что бы ни случилось, он не должен терять самообладание и выплескивать на нее свой гнев. Не ее вина, что он не может бросить все ради любви к ней.
— Где ты нашла это платье? Неужели оно висело в шкафу?
Она подняла на него глаза и молча покачала головой.
— Отвечай мне, когда я с тобой разговариваю.
— Нет, сэр.
— Черт возьми! С каких пор ты стала такой робкой? Не надо пытаться меня обманывать, я все равно тебе не поверю, ясно?
Керсти густо покраснела.
— Да, сэр.
Макс нахмурился.
— Откуда этот чудовищный наряд? — Он понимал, что ему лучше уйти и успокоиться, а потом уже разговаривать с Керсти.
— Не скажу, сэр. Мне пытались помочь, и я не хочу, чтобы у людей были неприятности.
— Это Мэри, да? Почему ты решила, что у нее будут неприятности? Ты попросила у нее платье, и она тебе не отказала. Что в этом плохого?
— Да, вы правы. Она очень добра.
— Почему ты не сделала так, как я тебе велел?