Читать интересную книгу Похищение Бет - Ребекка Маддимен

Гарднер прикусил ноготь на большом пальце. Вполне возможно, что человек, забравший Бет, вовсе не знал Эбби. Возможно, в каком-то смысле это получилось случайно. Людям нужен ребенок. Они видят Эбби с Бет и начинают ехать за ними, выжидая удобного случая. Если действовала банда, это объясняло присутствие тех мужчин в фургоне. Существуют преступные группировки, которые занимаются похищением младенцев и детей, а потом перепродают их бездетным семейным парам или или того хуже — переправляют в публичные дома или в рабство. В полиции рассматривали и такую версию, но пока не нашли никаких ее подтверждений.

Гарднер закрыл глаза. Что еще у них есть на сегодняшний день? И кто еще есть? Он был убежден, что может исключить причастность к этому самой Эбби. У Пола было алиби. Когда это произошло, он был в магазине, камера видеонаблюдения подтвердила это. Не было никаких доказательств, что он мог заплатить кому-то за нападение на жену и похищение Бет. Из распечатки его телефонных звонков также не было видно, чтобы он был связан с кем-то еще: разговоры он вел только с Эбби, с Лаурой, своей помощницей по магазину, с поставщиками или с партнерами по бизнесу, а еще со своим дантистом. Лаура заявила, что никогда его ни с кем не видела: не было каких-то постоянных клиентов, которые бы как-то выделялись среди других и которых бы она когда-то видела с Полом. Наиболее очевидным кандидатом в подозреваемые был Саймон Эббот. У него был мотив. Он сам признался, что совершил ошибку, отказавшись от Бет. Он бывал в Восточной Европе, возможно, у него остались там связи. Но уверенности у Гарднера не было. Если Бет забрал Саймон, где она сейчас? Все это звучало как-то неправдоподобно по сравнению с похожими случаями. Если ребенка забирал второй из родителей, его будут прятать и дальше и уже не отдадут обратно.

Джен? Вряд ли. Да, раньше у нее был роман с Полом Хеншоу. Возможно, она действительно ревновала или завидовала Эбби, как предположила Лоутон. Джен могла думать, что у Эбби есть все то, что она хотела бы иметь для себя. Но опять же — у нее было алиби. Строители подтвердили, что в тот день она постоянно была дома. Только один раз на несколько минут выходила в магазин за чаем в пакетиках и молоком. Гарднер пробыл в обществе этой женщины совсем недолго, однако, судя по всему, должен был согласиться с Полом Хеншоу: что бы она стала делать с младенцем? У него сложилось впечатление, что главным человеком в жизни Джен была она сама, и это практически не оставляло там места для ребенка. И даже если она и завидовала отношениям между супругами Хеншоу, он все равно сомневался, что она стала бы отыгрываться на Бет. Более вероятно, что она просто доставала бы Пола.

Гарднер взглянул на часы на стене. Господи, неужели столько времени? Сегодня уже слишком поздно, но завтра он обязательно поговорит с Джен и копнет их отношения с Полом поглубже. Нужно будет еще раз рассмотреть версию с организованной бандой. А еще он навестит Саймона Эббота у него дома. Может быть, ему все же удастся вернуть Бет домой.

Он встал, надел куртку и направился к машине, по пути вспомнив о том, что завтра должны быть готовы результаты экспертизы. Захлопнув дверцу, он откинулся на сиденье и подумал, что, в зависимости от этих результатов, есть определенная вероятность, что уже никто не будет в состоянии когда-либо вернуть Бет родителям.

Глава 34

Эбби, сгорбившись, сидела на одном конце дивана, Саймон — на другом. Она уже рассказала ему подробности того, что произошло, умолчав о некоторых деталях — для его же и своего блага. Она ввела его в курс расследования, рассказала все как есть. И теперь ожидала самой тяжелой части этого разговора — обвинения, распределения ответственности, поиска виноватых.

— Почему ты не позвонила мне? — спросил он.

— Я пыталась, — сказала Эбби, понимая, что пыталась она недостаточно настойчиво. — Я пыталась позвонить тебе из полицейского участка в тот день… — Она запнулась. Подходящий эвфемизм никак не приходил в голову. — Я пыталась, но там был Пол, и я не знала, что сказать. Как я могла рассказать тебе такое по телефону?

— Я должен был быть здесь, — сказал он.

Эбби не поняла, то ли он обвиняет ее в том, что она не позвонила сразу после происшедшего, то ли просто разговаривает сам с собой.

— И что бы тогда было? — спросила она.

Саймон притянул ее к себе.

— Они сказали, что то тело, похоже, пролежало в воде уже неделю, верно? Значит, это может быть и не Бет.

— Но что, если они ошиблись? Они же не могут сказать наверняка, да? Что, если…

Эбби, уткнувшись лицом в грудь Саймона, залилась слезами. Она не могла этого вынести! Она не могла вынести этого тягостного ожидания и картин, которые возникали в голове всякий раз, когда она закрывала глаза. Как она сможет жить дальше, если Бет не будет? Горло сжал мучительный спазм, и она зарыдала еще сильнее. Саймон только крепче прижал ее к себе.

Эбби проснулась очень рано и обнаружила, что свернулась калачиком на диване рядом с Саймоном. Спадавшие на лицо волосы все еще были мокрыми от слез. Саймон пошевелился.

— Эй, — сказал он, — я хочу выпить. Принести тебе чего-нибудь?

Эбби покачала головой, глядя, как он уходит в кухню. Было странно видеть его здесь, в ее доме. В доме Пола. Она встала и передвинула кресло к окну.

— Это моя вина, — сказала Эбби, когда Саймон вернулся.

Он нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы я с самого начала сказала правду, может быть, ничего бы этого и не случилось.

— Почему?

Эбби чувствовала, что попала в тупик. Она не знала, как это объяснить. В глубине души она понимала, что это не имело никакого смысла, но все же чувствовала себя виноватой в происшедшем — из-за того, что лгала.

— Теперь, когда правда выплыла наружу, это как-то приблизило их к тому, чтобы найти Бет? — спросил Саймон.

— Нет, но если бы я не изменяла Полу, этого, вероятно, не произошло бы.

— Если бы ты не изменяла Полу, Бет вообще бы не родилась.

Эбби закрыла глаза.

— Я знаю. Но, может, это мне наказание.

Саймон фыркнул.

— И кто тебя наказал? Бог? Даже если бы мы не были с тобой вместе, если бы Бет была дочкой Пола, тот ублюдок, что забрал нашу дочь, все равно похитил бы ее. А те сволочи, которые напали на тебя… — Он остановился и перевел дыхание. — Ничего из того, что ты сделала или не сделала, Эбби, никак не изменило бы ситуацию. Ничего. То, что сделали мы с тобой, не имеет к этому никакого отношения.

Эбби снова закрыла глаза.

— Возможно, — прошептала она. — Но как я могла поступить так по отношению к нему? Как я могла причинить ему такую боль?

— Люди постоянно изменяют друг другу. Не скажу, что это в порядке вещей, но такое случается каждый день. И после спокойно живут с этим.

— Нет, — возразила Эбби. — Нет. Только не Пол. Ты не понимаешь. Ты не знаешь, сколько ему пришлось пережить. Его родители…

— Что? Они развелись? Ну и что из этого? Многие разводятся.

— Нет, для него и его семьи все было по-другому. Его отец подумал, что жена изменяет ему, и решил убить того парня, — сказала Эбби.

— Ну и что? Ты думаешь, это у них семейное? Ты думаешь, что он придет по мою душу?

Эбби встала и подошла к окну.

— Не говори глупостей! — воскликнула она. — Его отец сел в тюрьму. А мать через год после этого покончила с собой. Передозировка. Его воспитанием занимались дедушка и бабушка.

— Выходит, жизнь у него была хреновая. Со многими такое случается, — сказал Саймон, и Эбби кивнула. — Но когда люди заводят романы на стороне, они руководствуются вовсе не тем, сможет ли муж или жена пережить такое. Это просто случается. Такие вещи происходят сами собой.

Эбби смотрела на Саймона. Он всегда был очень прагматичен. Работа в Гонконге имела значение для его карьеры, при этом они всегда могли поддерживать связь. В том, чтобы переложить воспитание Бет на Пола, было еще больше смысла: ведь Саймон часто уезжал за границу. А теперь он уверяет, что Эбби не сделала ничего такого, чтобы навредить Бет или как-то усугубить ситуацию. Она взяла его за руку и сделала глубокий вдох.

— Ты когда-нибудь жалел о нашем решении?

— Каждый божий день!

Она ожидала подобного ответа, но не предполагала, что это прозвучит так резко. Конечно, она знала, что Саймон любит Бет и с удовольствием проводит с ней время, но никогда не думала, что он мечтал бы стать настоящим, полноправным отцом — на полный день, так сказать. Он никогда не говорил, что хотел бы что-то изменить в их отношениях.

— А ты думала, что видеть ее раз в две недели для меня достаточно?

— Но… Ты никогда ничего не говорил… Мы с тобой обговаривали это, мы принимали решение вместе. И тогда ты не хотел этого.

— Нет, Эбби, это ты не хотела этого для меня.

Для Эбби это было как удар ножом. Почему он говорит это только сейчас? Почему раньше молчал?