Читать интересную книгу Похищение Бет - Ребекка Маддимен

Эбби подумала о том, чтобы развернуться и уйти, переночевать где-нибудь в гостинице, но это был не выход и долго так продолжаться не могло. С деньгами было слишком туго, и она понимала, что завтра все равно придется вернуться обратно. После того как она продала свой дом, чтобы финансировать поисковую кампанию, он поддержал ее и предложил жить у него. Сначала она снимала небольшую квартирку в городе, но почти ею не пользовалась. Потом пошло-поехало: сначала съемные комнаты, пансионы, а потом все чаще — диван у него в гостиной. Теперь это ее дом. Или, по крайней мере, место в ее ситуации, максимально к нему приближенное. Правда, время от времени ей необходима была компания живого человека, но если рассуждать более прагматично, ей нужно было место, где будет жить Бет, когда в конце концов вернется.

На противоположной стороне улицы завелась машина, и недовольное ворчание двигателя прервало ее мысли. Трогаясь, автомобиль взвизгнул шинами на мокрой дороге. Эбби глубоко вздохнула и, роняя с кончика носа капли дождя, побрела в сторону дома.

Она увидела его через окно сидящим на диване с закинутой на спинку рукой. Он обернулся и посмотрел на нее. Бросил на нее тот самый взгляд и встал. Она поднялась на крыльцо и стала доставать ключ, но он уже открыл дверь. Стоя на пороге, он оценивающе оглядел Эбби и только потом отступил в сторону, пропуская ее в дом.

— Погоди, — сказал он и, сбегав в кухню, принес полотенце.

Он отдал его Эбби, и она, сбрасывая с ног мокрые кроссовки, вытерла лицо.

— Спасибо.

Он оперся о перила лестницы, а она, сняв промокшую куртку и джинсы, бросила их на пол у двери.

— Привет.

Она подняла глаза и увидела Джен, стоящую позади Саймона с чашкой кофе в руке.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Эбби.

— Ну, ты не пишешь, не звонишь… — улыбнулась Джен. — Вот я и подумала: дай, мол, заеду, хоть поздороваюсь.

Эбби взглянула на Саймона, который стоял и смотрел в пол. Она вдруг почувствовала себя так, будто была голой.

— Мне нужно принять душ, — сказала она и начала подниматься по лестнице.

— Подожди.

Саймон взял ее за руку и повернулся к Джен, которая кивнула и огляделась, куда бы поставить чашку.

— Нужно было перезвонить, — сказала Джен, — предупредить заранее. — Она надела плащ и остановилась перед Эбби. — Позвони мне. Мы что-нибудь придумаем.

Эбби кивнула, глядя, как Джен перед уходом стиснула плечо Саймона. Она хотела уйти, но ладонь его по-прежнему лежала у нее на руке. Она стояла перед ним в нижнем белье и дрожала, ожидая, пока он что-то скажет. Она видела, что он взвешивает «за» и «против»: то ли объясниться с ней, то ли оставить все как есть. На самом деле она не винила его за это. Иногда она и сама задумывалась, сошла ли с ума уже или только на пути к этому. Был ли в этом вообще какой-то смысл? Наверное, нет. Но отсутствие другого плана и других занятий заставляло Эбби продолжать делать то, что она делала.

Наконец Саймон принял решение.

— Как сегодня? Ничего? — спросил он.

Эбби покачала головой и почувствовала странную благодарность, что он решил продолжать эту игру. Он подошел ближе.

— Ты должна была мне позвонить. И я бы тебя забрал. Это было бы хорошим поводом выпроводить ее, — с улыбкой сказал он.

Эбби снова кивнула и попробовала его обойти, чтобы подняться наверх. Но вместо того, чтобы пропустить ее, Саймон протянул руки и прижал ее к себе. Она даже не сопротивлялась. Он поцеловал Эбби в лоб, а потом, положив ее голову себе на грудь, обнял, согревая продрогшее, промокшее под дождем тело.

Через несколько секунд он отпустил ее, продолжая удерживать только за руку.

— Пойди прими душ. А я пока приготовлю что-нибудь поесть.

Эбби сжала его руку и тут же отпустила. На середине лестницы она остановилась и, не поворачиваясь, окликнула:

— Саймон?

Саймон поднял голову и посмотрел на нее сквозь стойки перил.

— Спасибо тебе, — сказала она и исчезла наверху.

Глава 38

Эбби, завернувшись в полотенце, сидела на краю кровати. Не обращая внимания на капли воды, стекавшие с мокрых волос на спину, она смотрела в окно на залитую дождем улицу и думала о том, как же она до этого дошла. Как могло такое произойти с ее жизнью? Это даже и жизнью-то не назовешь. Она чувствовала себя каким-то призраком.

После того как Гарднер сообщил, что тело, обнаруженное в реке, принадлежало не Бет, ее переполняла надежда, что дочь все-таки вернется к ней, целая и невредимая. Но недели ожидания превращались в месяцы, месяцы — в годы, и в конце концов оказалось, что все вокруг сдались, кроме нее. Порой она даже забывала, что Бет пропала. Она просыпалась по ночам, потому что ей казалось, что она слышит плач дочки. Но когда она бежала успокоить ее, там никого не оказывалось. Просто еще один призрак.

Прошло несколько месяцев, и этому делу стали уделять меньше времени и меньше ресурсов. Пропадали другие дети, и другие матери требовали к себе внимания полиции. Эбби это понимала, она знала, что они делают все, что могут, но ей все равно было больно, что больше никого это не волнует, что все уже смирились, в то время как сама она могла думать только об этом. Время от времени она вспоминала о том ребенке из реки. Его мать нашли только через несколько недель. Молодая девушка, проблемная по части наркотиков, обнаружила свою дочку в кроватке мертвой и запаниковала. По действующим законам таким людям, как она, в принципе не разрешается заводить детей. В законах вообще много чего сказано.

Она думала о матери Челси Дейвис: что она сейчас чувствует, так ли одинока, как была Эбби? Репортерша спросила, не хочет ли она что-нибудь передать той матери, но что она могла ей сказать? По крайней мере, люди еще не потеряли интерес к Челси, никто не отвернулся ни от нее, ни от ее матери. При этом Эбби продолжала слышать отдельные голоса, которые до сих пор обвиняли ее. Кто-то говорил, что она плохая мать, шлюха, лгунья… И она по-прежнему прислушивалась к ним, по-прежнему им верила.

Она знала, что Гарднер, как и раньше, был на ее стороне. Он подбадривал ее, говорил, чтобы она не сдавалась, но время шло, и поддержка его постепенно становилась все менее обнадеживающей. Она видела это по его глазам. Она знала, что официально дело не закрыто, но у нее сложилось впечатление, что запас оптимизма у Гарднера истощился. Иногда Эбби казалось, что он неохотно встречается с ней, чтобы его упадническое настроение не передалось ей.

Она по-прежнему звонила ему, когда появлялась информация, которая, по ее мнению, могла относиться к делу, и каждый месяц обязательно связывалась с ним, чтобы быть в курсе. Он всегда выслушивал ее, записывал ее информацию, проверял версии, причем даже те, которые в принципе не могли никуда привести. Она знала наверняка, что он часто использует личное время, чтобы проверить некоторые вещи, которые его полицейские боссы считали не заслуживающими внимания в рабочее время. Он нравился ей этим. Он был единственным, кто остался рядом с ней. Кроме Саймона, конечно. Джен то приходила, то уходила. Ей нужно было заниматься личной жизнью.

Эбби слышала, как Саймон орудует внизу, гремя кастрюлями и сковородками. То, что было между ними, большинство не назвали бы настоящими отношениями. Она не могла себе представить, что их отношения вообще станут нормальными хоть когда-нибудь. Они жили вместе. Вместе спали, когда инициатива исходила от Эбби, но в тот злополучный день у нее отобрали все. Она больше не жила, просто по инерции переставляла ноги. Она часто задумывалась, сложилось бы все по-иному, если бы Бет вернулась, осталась бы она с Саймоном? Она по-своему любила его. Во время этих испытаний он оставался рядом с ней. Когда она наконец уступила его предложениям насчет жилья, он хотел убрать свою студию из второй спальни, но она отказалась. Работа — это было для него все. Его предложение насчет комнаты Бет было сразу же отклонено: Эбби не хотела в ней ни к чему прикасаться. Она понимала, конечно, что если — когда! — Бет вернется, она уже не будет младенцем и комната эта окажется, по сути, бесполезна, но все равно отказывалась здесь что-то менять, отчаянно цепляясь за малейшие детали, напоминавшие о ее маленькой девочке.

Дверь открылась, и на пороге появился Саймон.

— Готово, — сообщил он.

Она взглянула на часы над кроватью. Неудивительно, что она была такой голодной.

Кивнув, Эбби встала, набросила чистую одежду и досуха вытерла волосы. Саймон все это время следил за ней и, когда она проходила мимо, нежно провел пальцами по ее шее. Она улыбнулась, и он пошел за ней вниз.

Они ели спагетти болоньезе и без особого энтузиазма говорили о последней поездке Саймона в Лондон. Когда они закончили, Саймон сложил грязную посуду в мойку, прихватил со стола бутылку вина и бокалы и направился в гостиную. Эбби пошла за ним и, прежде чем упасть в глубокое кресло у окна, с удовольствием приняла из его рук уже второй бокал вина. Саймон сел на диван, положив руку на его спинку. Он ждал, пока она усядется, чтобы начать разговор.