сумочки, и мои глаза буквально лезут на лоб. Еще час назад я должна была быть дома. Вот за что я не люблю большие магазины. Ни одного окна, нет часов и эта расслабляющая музыка. Можно настолько потеряться в этой атмосфере, что и не заметишь, как пробудешь внутри до глубокой ночи.
Леша: «Я так понимаю, ты где-то там заблудилась?»
Не успеваю ничего ответить, как телефон звонит. Лера. Показываю Тимуру на телефон и бегу к выходу из гипермаркета. Как только оказываюсь на улице, провожу дрожащим пальцем по экрану, принимая вызов.
– Привет, Лер.
Голос так дрожит, будто я убила кого-то и теперь пытаюсь спрятать труп, но мне внезапно звонит полицейский. Господи, ну что за чушь в моей голове? Но я никак не могу контролировать волны жара, которые то и дело окатывают меня одна за другой, когда я осознаю, в какие неприятности сейчас вляпалась.
– Вера, звонил Леша, он тебя ищет.
– Да, я знаю. Занятие затянулось.
– Верунь, я сказала, что ты была у меня, но уже ушла. А Леша ответил, что он в моем районе и заскочит завезти какую-то фигню для Пашки. Слушай, дуй домой, мне кажется, он очень недоволен.
Я крепко зажмуриваюсь, больше всего на свете мечтая о том, чтобы этот ужас, царящий в моей жизни, когда-нибудь прекратился. Даже боюсь представить, что будет, если Леша узнает о нас с Тимуром.
– Спасибо, Лерусь.
– Давай. Держись там. Если что, ты знаешь, куда идти.
– Да, спасибо, – произношу едва слышно севшим голосом и отключаю звонок.
Отвечаю Леше. Пальцы то и дело промахиваются мимо нужных букв, но я все же справляюсь.
Вера: «Прости, пожалуйста, я заезжала к Лере. Телефон сел, надо было подзарядить, а потом заболталась с ней и забыла тебе написать».
Леша: «Чтоб была дома максимум через полчаса».
Внутри меня все обрывается, потому что даже через сообщение я слышу грозный голос мужа, и понимаю, что след от «комода» на бедре – это самое малое, что ждет меня сегодня. Может, попросить защиты у Тимура? Нет, как только он узнает, что творится в моей семье, тут же изменит ко мне отношение на один из двух вариантов. Либо бросит меня, потому что, кому нужны проблемы с чужой женщиной? Либо поймет, что можно вести себя точно так же, ведь я столько лет терпела от Леши подобное отношение.
Тимур выкатывает тележку и, хмурясь, смотрит на меня.
– Случилось что? Ты чего побледнела?
Он подходит ко мне и заглядывает в лицо, пытаясь поймать мой взгляд.
– Мне домой нужно, – выдавливаю из себя.
– Я тоже хотел сказать, что пикник отменяется. Звонила Жанна, что-то с отцом, он в больнице.
Ну вот. Я уже склонялась к варианту попросить у Тимура защиты, но сейчас ему точно не до меня. Ладно, потерплю, первый раз, что ли? Но поджилки трясутся, а от страха внутри все сжимается с такой силой, что мне больно дышать. Это как предупредить человека о казни и дать несколько часов на осмысление этой информации. Я уже заведомо осведомлена, что ждет меня дома, и знаю, что будет больно. Тело само собой пытается стать меньше, а голова – утонуть где-то между плеч. Худшей пытки, мне кажется, придумать невозможно.
Молча доезжаем до станции метро, каждый погружен в свои мысли, а я еще и в страх. Чувствую, как меня уже тошнит и кружится голова, я на пороге панической атаки, которые в последнее время стали моими постоянными спутниками. Незаметно для Тимура достаю из сумки таблетку «Валидола» и забрасываю под язык, чтобы хоть как-то снять тошноту. А хочется что-нибудь посильнее, чтобы меня накрыло безразличием, и страх отступил. Но более серьезные лекарства стоят дороже, и я не могу себе это позволить. По крайней мере, до первой оплаты от Казанцева. Эти деньги будут только моими, точнее, их часть, потому что основную массу мне все равно придется отдать Леше.
Тимур останавливается и поворачивается ко мне.
– Ангел, точно все нормально?
– Да, все хорошо, – выдавливаю из себя. Голос такой… совсем на мой непохожий. Какой-то скрипучий и севший.
– А кажется наоборот. Не обиделась на меня?
– За что?
– За то, что пикник сорвался.
– Ну что ты? У тебя же отец в больнице, тебе надо к нему. Я бы поехала с тобой, но сам понимаешь…
– Понимаю. Завтра в то же время?
Я прикидываю варианты и понимаю, что завтра мы точно не сможем встретиться, потому что я наверняка буду «на больничном». Боже, как же страшно осознавать, что впереди тебя ждет пытка.
– Конечно, – вру я. Не могу же я ему сказать, что завтра буду лежать еле живая после побоев мужа?
Тимур выходит из машины, открывает мне дверь и помогает выбраться, потом коротко целует меня в губы, и я, привычно отложив новые часы на сиденье, отхожу от машины. Я даже не заметила, что Тимур привез меня к другой станции метро, в район, где по иронии судьбы живет моя Лера. Смотрю вслед отъезжающей машине и ежусь от озноба, который колючими неприятными мурашками покрывает все мое тело. Так часто бывает, когда я не могу контролировать реакции своей нервной системы. А сейчас я контролирую их все меньше. Мне так страшно идти домой, что я готова умереть, только бы не проходить снова через этот ад. Но куда я пойду? К Лере, у которой даже присесть толком негде, да и Пашка не лучше моего мужа? К Тимуру? На кой черт ему – молодому перспективному парню – нужны мои проблемы? Леша правильно говорит, кроме него я никому не нужна. А ведь так хотелось поверить в сказку.
Внезапно я вздрагиваю, когда тяжелые ладони стискивают мои плечи, а в ухе звучит знакомый низкий, обманчиво спокойный голос:
– Провела своего ебаря? – У меня перед глазами темнеет, когда я понимаю, что Леша видел меня с Тимуром. Дергаюсь в сторону, тело слабеет, но железная хватка на моих плечах не дает мне упасть. – Тише-тише. Кажется, в прошлый раз, когда от тебя воняло этим пацаном, ты не поняла мою позицию относительно наличия