На четвертом этаже процессия вышла в коридор, миновала еще одного стражника и повернула налево. В проходе, который был тускло освещен призрачными факелами, у дверей, что вели в комнату с королевой, новорожденными детьми и королем, стояли гвардейцы правителя — его личные рыцари, которые давали клятву верности Утеру Пендрагону.
Оказавшись внутри, маг и рыцарь увидели счастливую королеву Игрэйну с двумя детьми на руках. Бывший король — отец Артура, сидел на кровати и гладил свою жену по руке. Призрачные слуги и повитухи хлопотали, занимаясь различными делами. Даже эта иллюзорная картина была пропитана счастьем. Королева нежно передала два свертка с младенцами появившимся женщинам, а король легким взмахом руки отпустил их:
— Вы можете идти! Я скоро приду на них посмотреть!
Монтель жестом показал Бедиверу, что пора идти за кормилицами. Когда они вернулись к выходу с винтовой лестницы, то лицезрели призрак самого Мерлина, поднимающегося по ступенькам. Ничего толком не объясняя, великий маг и защитник Камелота забрал одного ребенка у изумленной кормилицы.
— Я должен забрать королевское дитя! Король об этом извещен!
Не успела удивленная женщина что-то вымолвить, как две пары дюжих мужских рук забрали мальчика, будущего короля Артура, и передали Мерлину. Также ничего не говоря, великий маг, в сопровождении двух рыцарей, стал спускаться вниз. Изумленные служанки и оставшиеся воины недолго потоптались на месте и понесли девочку в комнату, куда обещал наведаться король Утер.
Монтель рукой загородил дорогу Бедиверу. На непонимающий взгляд рыцаря волшебник ответил:
— Теперь подождем здесь! Сдается мне, что беда придет снизу! Следом за Мерлином…
И действительно, через какое-то время послышались топот и шум, шедшие снизу. Через мгновения уже больше дюжины призрачных убийц в накидках с капюшонами вместе с королевскими стражниками поднялись на этаж, где была новорожденная принцесса Артория. Воин у выхода с винтовой лестницы не оказал никакого сопротивления. Даже напротив, он указал рукой сначала одно направление, а потом — другое, произнеся:
— Король и королева там! Ребенок в тех покоях!
Ассасины разделились. Предатель лично повел свою группу на королевских гвардейцев. Двое против восьмерых: исход легко предсказать. После убийцы ворвались в покои, где отдыхала королева вместе со слугами и мужем. Оттуда стали доноситься звуки короткой схватки и женские истошные вопли.
Бедивер хотел пойти туда, но Монтель поймал того за руку:
— Их судьба предрешена! Я хочу, чтобы ты лицезрел другое! Пойдем!
Уже не зная, какие ночные ужасы ожидать, беловолосый воин последовал за магом. Монтель остановился в паре шагов от оставшихся убийц. Рыцарь встал подле волшебника.
Один из призраков-ассасинов начертил на каменной стене магические символы. Это позволило убийцам узнать расположение рыцарей и женщин внутри комнаты. Один воин стоял спиной к деревянной двери, а второй стоял рядом с кормилицами, которые аккуратно, словно драгоценный груз, укладывали маленькую новорожденную девочку в колыбель.
Все произошло мгновенно, так как наемники знали свое дело. Бедивер великим усилием воли поборол желание развернуться и уйти отсюда, лишь бы не видеть этой бойни!
Призрачная фигура изменника в доспехах стража достала свой длинный меч из ножен, прицелилась и нанесла смертельный удар сквозь деревянную преграду. Клинок предателя поразил рыцаря на другой стороне, пронзив сердце. Несчастный упал на пол бездыханным. Дверь была выбита, и убийцы ворвались в залу. После послышался женский крик ужаса, но помощи ждать не стоило.
Ворвавшиеся ассасины быстро умертвили оставшихся людей, что стояли на их пути. Воин в капюшоне бросил кинжал в рыцаря у кроватки, угодив тому в горло. Туда, где брони не было. Быстро мелькнули клинки наемных убийц в воздухе, прочертив дуги. Несчастные женщины упали на пол, захлебываясь собственной кровью. Тщетно они пытались остановить алую кровь, хватаясь за раны на шеях.
Где-то со стороны королевских покоев доносились звуки бьющегося стекла. Послышались торопливые шаги в коридоре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бедивер стоял у выхода из небольшой залы, глядя на все немигающими глазами! Неужели это было «славным» началом истории Артура? Как всеведущий Мерлин мог проглядеть и допустить это?
Расправившись со всеми, кроме младенца, убийцы замерли на месте. Оставалась последняя преграда, и дело можно считать сделанным! Но медлят белесые фигуры ассасинов, никто не хочет брать страшный грех на душу! Призрачный человек в капюшоне прошел сквозь Бедивера и Монтеля, размахивая эфемерным факелом.
— Чего вы ждете? На уходить!!!
С этими словами пришедший воин бросил пару склянок с какой-то жидкостью в стены. Ассасины стали выходить из зала, оставляя за собой трупы. Один из них встал у кроватки, медленно занес клинок над беззащитной Арторией и быстрым движением опустил его. Ничего не последовало! Не было ни плача, ни последнего вскрика! Убийца, словно сам не веря, что смог совершить такое, медленно поднял белое лицо на своего командира. Тот лишь одобрительно кивнул:
— Уходим! — кивком призрачная фигура указала на выход.
Когда убийца сестры короля Артура вышел в коридор, оставшийся ассасин подошел к кроватке, чтобы проверить работу, огляделся и бросил горящий прозрачным огнем факел туда, где недавно разбился один из сосудов. Пламя стало поглощать залу, а комната, где были король с королевой, уже была охвачена мистическим огнем. Огненная иллюзия поглотила и скрыла, как могла, преступления таинственных убийц. На этом заклинание Монтеля развеялось.
После этого, почти не разговаривая, колдун и воин вернулись к себе, чтобы немного отдохнуть, поспать и позже продолжить свои поиски. Бедивер не мог уснуть и долго просто сидел на своем ложе.
Про себя рыцарь твердо решил: «Какие бы там тайны ни скрывались, но убийство ребенка — худшее из преступлений! Даже моя вера пошатнулась! Говорят, что дети — это ангельские души! Так почему же карающая рука Бога не поразила убийц? Почему гнев Господень не предотвратил преступление? Вероятно, Монтель прав! Свободная воля для людей — слишком шикарный подарок, который люди не в состоянии понять и оценить! И, если есть хотя бы один шанс на миллион, я приложу все силы, но изменю трагичную судьбу королевы Артории!»
Королева и рыцарь
Поспать вдоволь Бедиверу и Монтелю не удалось. Спустя какое-то время раздался сильный стук в дверь. Испуганный посланник от сэра Борса сбивчиво поведал магу и рыцарю, что их ожидают в винном погребе нового замка и дело это срочное! Также паренек сбивчиво рассказал о каком-то знаке, который будто бы начертали кровью. Когда маленький человечек ушел, Монтель сел на кровать, поскреб подбородок и рассеянно сказал, глядя на сонного воина:
— Да! Винишко сейчас точно будет кстати!
Как это порой бывает, короткий сон может вернуть силы и внимательность людям, что и случилось с волшебником и Бедивером, которые уже шли по дорожке в саду, которая соединяла старый и новый замки. Монтель что-то неразборчиво напевал себе под нос, а рыцарь Круглого стола, оглядываясь по сторонам, отметил необыкновенное оживление внутри Камелота.
Было известно, что сегодня состоится совет между баронами, но чутье подсказывало обоим, что не это событие являлось причиной суматохи. Еще на подходе к новому Камелоту, величественному строению с высокими башнями и витражами вдоль стен главного зала, Монтель заметил толпу. Всем места не хватало, многие находились у больших ворот, которые вели в замок.
Предвидя появление своих знакомых, Парсифаль и Борс ожидали у главного входа. Из-за таинственной находки оба рыцаря так и не явились в старый замок Камелота, как было условлено ранее. Поприветствовав друг друга, сэр Парсифаль перешел к сути:
— Когда слуги спускались за напитками в погреб, то случайно оборвали занавеску, которой специально прикрыли какую-то пентаграмму. Я не знаток волшебства, но даже я могу понять, что связано это с велиарами и магией тьмы.