Видя это, удивленно молвил царевич спутникам: «Смотрите-ка, слон, тварь лесная, а ведет себя, как человек! По какой бы это причине и почему оказался он здесь? А человек очень напоминает мне друга моего Прачандашакти. Но почему он слеп? Посмотрим!» И, так сказав друзьям, остался Мриганкадатта стоять незамеченным и слушал, а слон в это время спросил слепого, пришедшего в себя: «Кто ты, и каким образом попал сюда и как случилось, что ослеп?»
И тогда слепец ответил лучшему из слонов: «Живет на этой земле царь Амарадатта, правящий в городе Айодхья, а у него есть сын по имени Мриганкадатта, наделенный совершеннейшими добродетелями, а я — слуга Мриганкадатты, а назвали меня, счастливого своим рождением, Прачандашакти. По какой-то причине изгнал Амарадатта царевича вместе с нами, десятью его друзьями. Когда пошли мы все в Удджайини за суженой Мриганкадатты, красавицей Шашанкавати, из-за проклятия нага оказались все разлучены. Вот я из-за этого проклятия и ослеп и в скитаниях своих дошел досюда, и не мог я ни сорвать плод, ни вырыть корень, ни найти воды, и стала самой желанной для меня смерть от падения в пропасть или по какой-нибудь другой причине. Но не дал мне творец избавиться от мучений, а дал прийти сегодня сюда, где по твоей милости и голод я утолил, и облегчил свое горе, и надеюсь я, что так же исчезнет и слепота моя— ведь ты же божество!»
Когда договорил такие слова слепец, Мриганкадатта, преисполненный и горя, и радости, уверился в своей догадке и прошептал министрам: «Это и в самом деле Прачандашакти, пришедший в такое печальное состояние. Но не следует нам спешить встретиться с ним. Наверное, этот слон избавит его от слепоты, но если слон заметит нас, то сразу же исчезнет». И остался царевич со своими спутниками стоять там же, где и был, и стал слушать, а Прачандашакти между тем обратился к слону: «Расскажи мне теперь о себе, великодушный, — поведай, кто ты? И как это случилось, что ты, будучи слоном, наделен человеческой речью, но лишен присущего слонам безумия?»
Вздохнул, услышав его вопрос, царственный слон и сказал: «Слушай, поведаю я тебе, что случилось со мной с самого начала, расскажу я
о распре царевича Бхимабхаты и царевича Самарабхаты
Правил в городе Экалавья царь Шрутадхара, и было у него два сына от двух жен. Когда царь вознесся на небо, младший брат, Сатьядхара, сверг с престола и изгнал из царства старшего брата, по имени Шиладхара. Исполненный гнева Шиладхара ушел, и стал поклоняться Шанкаре, и, обрадовав его подвигами, попросил у него в награду: «Обрати меня, повелитель, в гандхарву, свободно движущегося в небесах, чтобы смог я погубить за нестерпимое поношение родича моего Сатьядхару!» Услышал мольбу его Шамбху и так изрек: «Пожалую я тебе этот дар, но зачем он тебе — ведь сегодня сам умер недруг твой. Родится он теперь в городе Радхе любимым сыном царя Уграбхаты, и назовут его Самарабхатой, а ты будешь сыном того же царя, только от другой жены, и имя твое будет Бхимабхата. Убьешь ты Самарабхату и станешь править страной. Но раз ты подвиги во славу мою совершал, охваченный гневом, то за это проклянет тебя мудрец, и лишишься ты теперешнего облика, и станешь диким слоном, но будешь помнить о прежних рождениях и сохранишь способность человеческой речи. Когда же ты утешишь гостя, попавшего в беду, и поведаешь ему, что с тобой случилось, тогда избавишься от слоновьего обличья и станешь гандхарвой, и твоему гостю от этого будет великое благо».
Произнеся это, исчез Бхарга[116], а Шиладхара, видя, что тело его истощено подвижничеством, бросился в Гангу.
А в это время к тому царю Уграбхате, о котором уже упоминалось, счастливо жившему в городе Радхе с супругой, которую звали Манорама, вполне достойной его, пришел из другой страны актер Ласака. Показал он царю представление о том, как Хари, прикинувшись женщиной, похитил у дайтьев амриту. Во время представления заметил царь дочь Ласаки, имя которой было Ласьявати, исполнявшую роль Амритики, и, когда увидели царские очи ее красоту, подобную самой амрите, погубившей данавов[117], одолела Уграбхату страсть. Когда окончилось представление, царь щедро наградил деньгами Ласаку, а его дочь поместил к себе в антахпур и устроил свадьбу, и взгляды его были прикованы к лицу Ласьявати.
Однажды обратился он к пурохите, имя которого было Яджухсвамин, великому совершителю жертвоприношений, с такими словами: «Нет у меня сына. Соверши такую жертву, чтобы родился от меня сын!» И тогда пурохита молвил в ответ: «Так тому и быть!» — и вместе с брахманами, знающими правила совершения жертв, устроил жертвоприношение ради выполнения царского желания. Разделив рис, освященный чтением мантр, на две части, первую отдал он, ранее ею облагодетельствованный, старшей из цариц, Манораме, а оставшуюся отдал Ласьявати. После этого зачали обе царицы тех самых Шиладхару и Сатьядхару, о которых я уже говорил.
Наступило положенное время, и родила царица Манорама сына, наделенного добрыми приметами, и как раз в это время явственно прозвучал голос с небес: «Прославится этот младенец, как царь Бхимабхата». А на другой день родила сына Ласьявати, и царь нарек его Самарабхатой. Были тогда совершены над младенцами все должные обряды, и стали они расти. Старший из них, Бхимабхата, превзошел добродетелями младшего, и вместе с соперничеством стала расти их взаимная вражда.
Однажды, когда упражнялись они в рукопашной борьбе, с ненавистью ударил Самарабхата брата рукой по горлу, а Бхимабхата, пришедший в ярость, схватил его обеими руками, поднял его и швырнул на землю. И тогда слуги Самарабхаты подняли своего господина, израненного и истекающего кровью, и отнесли к матери. А та, видя сына в таком состоянии и узнав, что случилось, охваченная любовью и состраданием, прижалась своим лицом к его лицу и горько зарыдала. В это время вошел раджа и, встревожившись при виде этого, спросил: «Что это?» И Ласьявати воскликнула сквозь рыдания: «Вот в какое состояние привел Бхимабхата моего сына! Всегда так случается, но я тебе, царь, ничего не говорила. Не знаю, как может благо тебе быть, царь, при таком сыне, но тебе самому об этом судить!» И когда услышал Уграбхата это от любимой жены, пришел в гнев, удалил от себя Бхимабхату, и назначил при этом в охрану Самарабхате сто раджпутов, и отдал ему, младшему, всю свою казну, а Бхимабхату и вовсе лишил всего.
Тогда призвала Бхимабхату к себе его мать Манорама и сказала так: «Отверг тебя отец, потому что охвачен он страстью к танцовщице. Поэтому отправляйся-ка ты к деду своему, моему отцу, в Паталипутру — у него нет сыновей, и отдаст он тебе свое царство, не то убьет тебя здесь Самарабхата, твой могущественный враг». Выслушав то, что мать ему сказала, Бхимабхата ответил ей: «Я, матушка, кшатрий, и не подобает мне, подобно трусливому евнуху, бежать из своей страны. Успокойся, какой подлец посмеет меня убить?» Возразила она ему: «Пусть так, но вот тебе деньги мои, и найми себе в охрану людей верных».
«Не годится мне, матушка, так поступать. Подумают тогда, что я и воистину против отца зло умышляю. А твое благословение окружает меня счастьем». И, утешив такими словами мать, ушел Бхимабхата.
Дошло все это до горожан, и стали все они думать так: «Недостойно поступил царь с Бхимабхатой и не годится, чтобы его законное царство похитил Самарабхата. Вот время для нас пришло отблагодарить Бхимабхату за прежние услуги». Так решив, тайком собрали горожане столько денег, что безбедно жил Бхимабхата со своими слугами. Младший же брат все время был занят мыслями, как бы убить Бхимабхату, считая, что ради этого окружил его отец такой обширной свитой.
Однажды пришел к Самарабхате брахман Шанкхадатта, молодой и богатый, обоим царевичам друг, и сказал ему: «Не годится враждовать тебе с братом, не в этом дхарма твоя. Если убьешь его, достанется тебе великий позор». Но тот накинулся на него с ругательствами и бранью — разве добрым советом умеришь гнев глупца? И возмущенный его гневом Шанкхадатта сделал своим единственным другом Бхимабхату, надеясь отплатить Самарабхате.
В ту пору прибыл туда из другой страны богатый купец по имени Манидатта и привел с собой коня, истинную драгоценность среди коней. Был тот конь бел, как луна, а звонкое ржание его напоминало чистый звук раковин или боевых труб, и казалось, будто вынесло его волнами из глубин молочного океана. Курчавилась грива его, и был он богато украшен чепраком и всем конским убором, и на голове у него сверкал драгоценный волшебный камень — и все это происходило оттого, что родился он в роду гандхарвов. Когда рассказал Шанкхадатта об этом дивном коне Бхимабхате, поспешил тот и купил этого лучшего из коней у лучшего из купцов. Тогда же узнал об этом и Самарабхата, и поспешил на торг, и попытался перекупить коня, предложив за него вдвое больше, но купец на это не согласился, так как был уже продан конь другому, и попробовал тогда завистливый Самарабхата силой увести коня.