id="id13">
Глава 12
Жизнь и смерть
Я сдернула брезент и с восхищением уставилась на поразительную фигуру передо мной.
В отличие от обычных големов, которых постоянно изготавливали дворцовые мастера… которые имели лишь тело человека, а в остальном были просто кусками затвердевшей глины, облаченными в доспехи… этот голем выглядел произведением искусства. Моим произведением искусства. Умение, которое я унаследовала от отца.
Надо мной возвышался огромный зверь из красно-мраморной глины, украшенный перьями грифона. Мускулистые руки покоились по бокам, обрамляя широкую бронированную грудь, а глаза из обсидианового камня смотрели на меня из маски в виде черепа грифона, которую я использовала для создания его лица, делая его ужасающим и впечатляющим зрелищем. Получеловек, полумонстр… по крайней мере, именно такой облик я хотела создать.
— Черт, девчонка. А ты говорила, что у тебя нет своего идеального мужчины? — Сказала Кэсси рядом со мной, возвращая меня к реальности. — Кажется, ты его вылепила.
— Нет, Джудекс — мой идеальный голем; это другое. — Объяснила я, и она выгнула бровь. — Если бы я когда-нибудь встретила человека с черепом и клювом вместо лица, я бы с криком убежала в противоположном направлении.
Мы обе рассмеялись, но я не отводила от него взгляда. Джудекс. Он был всем, чем я не была… могущественным, пугающим, несокрушимым… проявлением моих внутренних слабостей и недостатков, усиленных талантом, которое проявилось в моей любви к грифонам.
Я посмотрела в угол комнаты, где Райкер прислонился к стене. Он смотрел на голема так, словно тот был не более чем пятнышком никчемной грязи, прежде чем встретиться с моим взглядом. Я отвернулась. Мне еще предстояло встретиться с ним лицом к лицу, и не была уверена, что когда-нибудь буду готова к этому противостоянию.
— Такая пустая трата времени. — Фыркнула императрица, входя в комнату в богато украшенном бирюзовом платье, с высоко поднятой головой, глядя на огромного голема. — Обычный голем подошел бы для тебя так же хорошо, как этот разодетый павлин, и занял бы вдвое меньше времени.
— И делать его было вдове веселее. — Вздохнула я. — Если я берусь что-то делать, то делаю это хорошо.
Лилит хмуро на меня посмотрела.
— В любом случае, что сделано, то сделано. Пока ты смешиваешь свою кровь с глиной, это все, что действительно имеет значение.
— Конечно. — Я посмотрела на свои руки. Там больше не было следов от уколов, но я все еще чувствовала раны, которые наносила каждый раз, когда лепила и формировала существо передо мной, смешивая свою кровь с его глиной, создавая кровавого голема… существо, единственной целью которого было служить и защищать меня… и Кэсси. Я ничего не рассказала матери, но я несколько раз просила Кэсси помочь мне, чтобы она тоже могла им управлять.
Волнение, смешанное с трепетом, бурлило в моем животе. Он был готов к пробуждению уже несколько месяцев. Я просто боялась сделать это.
— Хорошо, — сказала Лилит, пересекая небольшую рабочую комнату, которая была моей последние пять лет. Она направилась к задней двери, которая вела к печам и остальным помещениям мастерской. — Прежде чем ты пробудишь его, потренируйся на нескольких обычных големах, чтобы убедиться, что у тебя все получилось.
Я сглотнула, бросив последний взгляд на Джудекса, прежде чем выйти вслед за мамой и сестрой за дверь; Райкер последовал за нами. Я изо всех сил старалась не замечать его присутствия и остановилась рядом с Кэсси у дальней стены, наслаждаясь видом. Ряды големов заполняли оживленную комнату, все они находились на разных стадиях завершения. Некоторые были не более чем массивными глиняными глыбами, у некоторых конечности или голова были наполовину сформированы, как у существа, отчаянно пытающегося вырваться из своих пределов. Другие были близки к завершению, просто грубые формы с пустыми глазницами в качестве отличительной черты. Как печально.
— Хорошо, начнем, — объявила императрица, возвращаясь из другого конца комнаты, где она взяла книгу с рабочего стола мастера. Несколько любопытных глаз наблюдали за нами, и мои нервы напряглись. Меньше всего мне хотелось, чтобы зрители стали свидетелями моего первого пробуждения.
— Ты помнишь божественное слово, обозначающее жизнь? — Лилит указала на знакомый символ, протягивая мне книгу.
— Да. — Конечно. Я потратила бесконечные часы своей жизни, практикуясь в каллиграфии на божественном языке и символах, готовясь к этому моменту.
— Хорошо. Голем, которого ты пробудишь, будет стражем и получит символ защитника, дополнив свой знак отличия. — Она указала на другой знак на странице.
Я вздрогнула от неожиданности. Я видела сотни пробужденных големов, но никогда не была тем, кто делает это сам. Стоять перед неодушевленным предметом и с помощью своей крови наделять его даром жизни…
По спине пополз холодок. Это была не та сила, которую я точно хотела.
— Все будет хорошо, — пробормотала Кэсси, положив ладонь на мою руку и ободряюще улыбнувшись. — У тебя все получится.
Я кивнула и, сжав руки, чтобы они не дрожали, подошла к матери.
— Я готова.
Губы Лилит растянулись в довольной улыбке, и она наклонила голову в сторону моей первой жертвы. Один из слуг бросился вперед, притащив с собой платформу. Он поставил ее перед глиняным големом, и я поднялась по ней и заняла свое место.
Я оказалась на уровне глаз существа. Сжав руки, постаралась успокоиться. Я оглядела комнату. Все прекратили свои занятия, их глаза были прикованы ко мне… включая Райкера, который наклонился вперед и пристально смотрел на меня.
— Ваше величество. — Пожилой, лысый джентльмен стоял рядом с моей матерью. Гончар. Он протянул красивый нож, рукоять которого сверкала драгоценными камнями.
Я вздохнула. Это было не просто красивое украшение; это был церемониальный нож, и очень острый. Я уже видела, как им пользовались другие. Заставив свои руки не дрожать, я взяла рукоять и, прежде чем успела струсить, провела острием по кончику указательного пальца.
Боль пронзила палец, и я с шипением выронила нож. Звук его удара об пол разнесся по тихой комнате, и мое лицо покраснело. Вокруг раздалось несколько фальшивых покашливаний, скрывающих смех. Я подняла голову и увидела, что мама нахмурилась, когда гончар наклонился, чтобы подобрать нож… к счастью, он был цел и невредим.
Мама вздохнула и посмотрела мне в глаза.
— Помни, Калеа, божественность, текущая по твоим венам, — это дар. Она дает тебе силу, о которой простые смертные не могут даже помыслить. Не бойся ее и не недооценивай. Ты могущественнее, чем думаешь.
Она держала книгу, указывая на символ жизни. Выдохнув, я протянула руку и нарисовала символ на лбу голема. Моя кровь слегка размазалась, и символ получился не идеальным, но, когда я завершила его, голем вздрогнул