марта 1948 г. // РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 53.
1351
Копии записки были разосланы Сталину, Молотову, Берии, Микояну, Маленкову, Вознесенскому, Кагановичу и Булганину.
1352
[Докладная записка П. И. Лебедева А. А. Жданову об итогах работы Комитета по Сталинским премиям], 17 марта 1948 г. // Там же. Л. 99.
1353
Стоит отметить, что драматургическое творчество Вирты в прогрессивной части творческого сообщества оценивалось чрезвычайно низко. Так, А. К. Гладков еще в апреле 1944 года писал брату: «Есть еще на рынке пьесы Вирты и Вишневского, но это ниже всякого литературного уровня, их не принял ни один моск[овский] театр, и не стоит посылать их для ознакомления даже» (цит. по: «Мы предчувствовали полыханье…»: Союз советских писателей СССР. Кн. 2. С. 122).
1354
В редакционной статье «Правды» упоминалась не только повесть Б. Горбатова «Непокоренные» (отмеченная Сталинской премией в январе 1946 года), но и пьеса И. Козлова «В крымском подполье», рекомендованная Комитетом на вторую премию (в отличие от пьесы Вирты, не набравшей достаточного количества голосов). Утверждалось, что в пьесе Козлова «правильно показана роль большевистской партийной организации».
1355
См.: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 100–108.
1356
См.: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 109–119. К записке прилагались проект постановления (Там же. Л. 120–124) и справка о кандидатах с характеристикой рекомендуемых произведений (Там же. Л. 125–154). Экземпляры документа были разосланы Молотову, Жданову, Берии, Маленкову, Микояну, Кагановичу, Вознесенскому и Булганину.
1357
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 117–119.
1358
[Докладная записка с прилагающимся перечнем кандидатов на Сталинскую премию за 1947 г.], без даты // РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 155–175. Примечательно, что на полях документа рядом с фамилиями лауреатов прошлых лет указан год премирования и степени присужденной премии.
1359
Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. С. 161–163. В мемуарах Эренбург приводит услышанную от Фадеева версию сталинских слов о его романе «Буря»: «В 1948 году я записал рассказ Фадеева, который, как председатель Комитета по Сталинским премиям, докладывал в Политбюро о выдвигаемых кандидатах. Сталин спросил, почему ‘Бурю’ выдвинули на премию второй степени. Я объяснил, что, по мнению Комитета, в романе есть ошибки. Один из главных героев, советский человек, влюбляется во француженку, это нетипично. Потом, нет настоящих героев. Сталин возразил: „А мне эта француженка нравится. Хорошая девушка! И потом, так в жизни бывает… А насчет героев, по-моему, редко кто рождается героем, обыкновенные люди становятся героями…“ Александр Александрович добавил: „Как вы понимаете, я не стал спорить“, — и громко засмеялся» (цит. по: Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь. Т. 3. С. 36).
1360
См.: Ивич А. Люди добрые // Литературная газета. 1947. № 66 (2381). 24 декабря. С. 3.
1361
См.: Гоффеншефер В. Нелюбимые герои // Литературная газета. 1947. № 66 (2381). 24 декабря. С. 3.
1362
См.: Литературная газета. 1948. № 1 (2384). 3 января. С. 3.
1363
Там же.
1364
См.: Смирнова В. У заводских ворот // Литературная газета. 1948. № 2 (2385). 14 января. С. 3.
1365
Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. С. 162, 165. Несколько иначе об этом случае вспоминал Шепилов: «В процессе таких поисков Сталин на заседании Политбюро 31 марта 1948 г. задал вопрос:
— А „Кружилиха“ Пановой выставлена?
Кто-то из присутствующих литераторов ответил, что роман Пановой „Кружилиха“ вызывает в писательской среде разногласия: одни — за, другие — против.
— А почему против?
— В очень нерадостных тонах показан быт рабочих.
— А как показана жизнь людей в „Городке Окурове“? А какая это хорошая штука. Весь вопрос — правдиво показана? Почему же нельзя дать премию за „Кружилиху“?
— Но ведь важно отношение писателя к событиям людям; кому он сочувствует.
— А кому сочувствовал Горький в „Деле Артамоновых“? Панову ругают за то, что она не разрешила счастливо коллизию между личным и общественным. Смешно. Ну а если так и есть в жизни? А кто из писателей разрешил эти коллизии?
Больше вопросов не было. Вера Федоровна Панова получила Сталинскую премию 2‐й степени» (Шепилов Д. Т. Непримкнувший. С. 131–132). Еще одну ремарку, касающуюся обсуждения романа Пановой, делает в мемуарах Эренбург: «Чем больше я думаю о Сталине, тем яснее вижу, что ничего не понимаю. На том же совещании он защищал от Комитета повесть В. Пановой „Кружилиха“, ехидно спросил Фадеева: „А вы знаете, как разрешить все конфликты? Я — нет…“» (цит. по: Эренбург И. Г. Люди, годы, жизнь. Т. 3. С. 36).
1366
Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. С. 168–169.
1367
Книга Тихонова называлась «Стихи о Югославии». Симонов, очевидно, путает название сборника с заглавием собственной книги «Югославская тетрадь», опубликованной в 1945 году в «Советском писателе».
1368
Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. С. 171–172.
1369
Стремительное ухудшение советско-югославских отношений (так называемый «советско-югославский раскол») произошло в начале 1948 года. Оно было связано, с одной стороны, со сближением Югославии и США, с другой же стороны, со сталинским неприятием «вождизма» на местах. Зимой — весной 1948 года события развивались стремительно: в начале февраля Сталин запретил размещение в Албании югославских военных баз, к концу марта Молотов направил Тито телеграмму, в которой обвинил Югославию не только в недоверии, но и в недружелюбии к советским работникам. Подробнее о советско-югославском конфликте см.: Волокитина Т. В., Мурашко Г. П., Носкова А. Ф., Покивайлова Т. А. Москва и Восточная Европа. Становление политических режимов советского типа: 1949–1953: Очерки истории. М., 2002; Животич А. Югославско-советские военные противоречия (1947–1957): Искушения союзничества. М., 2019.
1370
См.: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 13. Л. 176–180. Документ опубликован в: Правда. 1948. № 93 (10834). 2 апреля.
1371
Д. Шепилов писал в воспоминаниях: «Когда Сталин подмечал у начинающего писателя дарование настоящего художника, он проявлял о нем заботу. Помню, что, когда вышел роман Михаила Бубеннова „Белая береза“, Сталин интересовался жизненным путем Бубеннова. Поддержал его роман на первую премию. При обсуждении этого вопроса на Политбюро Сталин интересовался его здоровьем. Узнав о болезни Бубеннова, предложил мне организовать его лечение. „И не под Москвой. На