— На самом деле можно, — пожала плечами Амаранта.
— О Мерлин…
Гермиона рассказала Рону запутанное предсказание о своих снах, и они всё утро пытались разобрать его смысл — но так ни до чего и не додумались, а потому пришлось обращаться за помощью к изрекшей его провидице.
— С этим раскладом мне вообще должны сплошные зеркала в белых рамах сниться, — буркнула Гермиона, отворачиваясь в сторону.
— Кто‑то решил наказать тебя за какое‑то зло, — задумчиво сказала профессор прорицаний, — скорее всего, за какую‑то одну из этих искалеченных судеб. Остальные — просто приложение от проклятья. Оно не должно причинить тебе особого вреда, так сказал кристалл.
— Оно меня раздражает! — вскипела Гермиона. — Оно не дает мне спать! И эти видения — я совершенно не могу понять их! Уж скорее они жалят мое любопытство, чем совесть, если уж на то пошло!
— Лучше подумай, кому за свою жизнь ты так навредила: пока не снимешь маски со своих ночных визитеров, они будут появляться по кругу вновь и вновь.
— А еще лучше подумаем, кто мог настолько «обидеться», что наслал на тебя проклятье — и надерем ему задницу! — воинственно вставил Рон.
— Люди, которым я искалечила судьбы? — смущенно спросила Гермиона и потупилась. — Не знаю… Приемные родители? Из‑за меня убили их настоящего ребенка.
— Ты никогда не рассказывала, — осторожно заметил привратник Даркпаверхауса, мигом смиряя свой пыл. — А кто‑то из этих был похож на твоих приемных родителей?
— Или на их ребенка? — вставила Амаранта. — Сколько ему тогда было?
— Два года и месяц. Разве что одна из сегодняшних близняшек, — мрачно пошутила Гермиона. — А вторая — просто сбой в системе. Что‑то пошло не так и привидение продублировалось…
— Лаванда Браун, — тихо сказал Рон.
Амаранта вопросительно посмотрела на Гермиону.
— Да… Да, пожалуй, о ней забывать не стоит, — смутившись, пробормотала та и отошла к окну. — Мне снились… Снились две молодые девушки. Одна из них могла бы быть и Лавандой.
— А вторая? — мрачно спросил Рон. — Ты… Ты делала что‑то такое с другими молодыми девушками?
— Рон! Прекрати, пожалуйста, я тебя умоляю! Я вообще, кроме Лаванды и Малфоя, никогда никого не… Мингжу!!! — внезапно вскричала она, с горящими глазами поворачиваясь к Амаранте и Рону и мигом позабыв всё свое смущение. — Фигура в кимоно была Мингжу!
— Это еще что? — угрюмо спросил парень. — Впрочем, я далеко не уверен, что хочу это знать, — добавил затем он.
Гермиона покосилась на Амаранту, запоздало подумав о том, что и о Лаванде, пожалуй, упоминать при посторонних не стоило.
— Я не пойду к мракоборцам со списком всех невинноубиенных тобой молодых девушек, — хмыкнула полувейла, и Рон, то и дело останавливавшей на ней тут же туманящийся взгляд, вздрогнул и посмотрел в сторону, — обещаю. Если не хочешь говорить — не нужно, но помни: я и так видела очень много образов в белом — и каждый из них — искалеченная тобой судьба. Так что ты не пошатнешься в моих глазах сильнее, признавшись в убийстве.
— Это вышло случайно, — тихо сказала леди Малфой. — В Манчжурии. Мы с Генри… Это мой первый муж, он погиб… Мы с Генри занимались там исследованиями в одной деревеньке, над которой царило проклятье… Мингжу жила там. Это… Это был несчастный случай, я не собиралась ее убивать. Так получилось. Она была магглой, — помолчав, добавила Гермиона. — Больше ни одной молодой девушки, — сказала она затем. — И старой. И вообще больше никого, клянусь вам!
— А Малфой тебе не снился? — хмуро спросил Рон.
— Вроде нет. — Гермиону передернуло. — Приснится — разобью его харей окошко.
— Не забудь перед тем назвать его имя, чтобы образ не возвращался, — напомнила Амаранта.
— Ты даже не спросишь, чем мне так не угодил человек, носящий фамилию моего мужа?
— Я даже знаю, что этот человек был его сыном, — хмыкнула Амаранта.
— Что‑то больно болтливый магический кристалл.
— Кристалл тут ни при чем. Просто иногда я читаю газеты.
— Оу, — коротко пробормотала Гермиона.
— Не знаю, может ли это помочь, — прервал повисшую паузу Рон, — но мне уже которую ночь подряд снится Джинни. Это… моя сестра, не знаю, писали ли об этом в газетах, — с сомнением добавил он, покосившись на Амаранту.
— Мы с Джиной вместе работали, — напомнила женщина. — Здесь.
— Ой. Простите. Я не подумал. Ну, так вот… Она стала мне сниться… Она и раньше мне снилась, но не регулярно… Не знаю, важно ли это… Но последние дни она мне всё время снится в белом, — неловко закончил он.
— Ты не говорил, — подняла голову Гермиона. — Не говорил, что она снится тебе в белом.
— Ее сжигали в белом платье, — глядя в сторону, сказал Рон. — Я сразу не придал этому значение. И кстати… Добби тоже был в белом! — вдруг неожиданно закончил Рон, подскочив на месте.
— Добби?!
— Что такое Добби? — меланхолично спросила Амаранта.
— Эльф–домовик. Он тоже мне недавно снился. Один раз, правда. И он был в белом комбинезоне!
— Домовик в комбинезоне?
— Долго рассказывать, — отмахнулась Гермиона. — Постой, Джинни… И Добби… Добби ведь тоже убили на твоих глазах?
— И я мог остановить Гарри, но ничего не сделал, — кивнул Рон. — Но Добби мне больше не снится.
— А ты называл его по имени во сне? — спросила Амаранта.
— Не помню… Наверное.
— А Джину?
— Да, конечно.
— Ты называл ее… как? — после паузы спросила Амаранта.
— «Джинни», как же еще? — удивился Рон.
— Всё понятно, — откинулась в кресле полувейа. — Ничего загадочного. «Добби» — полное имя домовика, у них нет ни других имен, ни фамилий. А Джину ты называл не так, как ее запомнили Нарекальные чары.
— А как же магглы? — подала голос Гермиона.
— Должно сработать полное имя. Я так думаю.
— Но подождите, — замотал головой Рон, — это же бред. С чего мне и Гермионе стали являться эти образы?!
— Проклятье, — подняла брови Амаранта. — Я же говорила.
— На нас двоих?! — опешил Рон. — А может, теперь всем в этом замке являются образы искалеченных судеб?! — внезапно выпалил он, вытаращив глаза.
Рон и Гермиона, не сговариваясь, посмотрели на Амаранту. Та хмыкнула и покачала головой.
— Мне — ни разу, — уверила она. — Сей феномен может помочь нам добраться до истины. Вам двоим нужно только понять, чью судьбу вы искалечили вместе, — буднично сообщила она. — И, скорее всего, это и будет той причиной, по которой было наложено проклятье. Надеюсь, это урежет список?
— Мне никто не снился, кроме Джинни и Добби.
— А мне Джинни и Добби не снились ни разу, — подхватила Гермиона. — Кроме того… Гарри, конечно, пришел тогда ко мне… И я настаивала на том, чтобы выполнять его условия… Но, по большому счету, в смерти Джинни я мало повинна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});