– Господи! Гриппа?
– Расслабься. Обычного гриппа. Аспирин справляется с температурой, ничего страшного… и никаких рецидивов и черных пятен на шее. Но Дик не уверен, нужно ли использовать антибиотики и какие, и сидит над книгами далеко за полночь, пытаясь это выяснить. Опять же он боится, что гриппом заболеют другие, и начнется паника.
– Кто заболел?
– Женщина. Ее зовут Рона Хьюитт. Она прошла пешком большую часть пути из Ларами и сильно ослабла. Дик говорит, что такие и заболевают.
Фрэнни кивнула.
– К счастью для нас, эта Лори Констебл запала на Дика, пусть он и в два раза старше ее. Думаю, это нормально.
– Как великодушно с твоей стороны, Стюарт, одобрить их отношения.
Он улыбнулся.
– Короче, Дику сорок восемь, и его немного беспокоит сердце. Сейчас он чувствует, что не может отвлекаться… он же практически учится на врача. – Стью пристально смотрел на Фрэн. – Я понимаю, почему Лори запала на него. Дик – настоящий герой. Он всего лишь сельский ветеринар и до смерти боится, что кого-нибудь убьет. И он знает, что люди приходят каждый день, некоторые совсем больные.
– То есть нам нужен еще один человек.
– Да. Ральф Брентнер горой стоит за этого Ларри Андервуда, и, судя по твоим словам, он очень нам подходит.
– Да, подходит. Думаю, он нам нужен. Сегодня я встретила в городе его женщину, Люси Суонн. Она очень милая и нахвалиться не может на Ларри.
– Думаю, так и должна вести себя каждая хорошая женщина. Но, Фрэнни, скажу тебе честно… мне не понравилось, что он так разоткровенничался с человеком, которого только что встретил.
– Думаю, причина в том, что я была с Гарольдом с самого начала. Возможно, он не осознавал, что перед ним я, а не Гарольд.
– Интересно, как он оценит Гарольда?
– Спроси его и узнаешь.
– Обязательно спрошу.
– Ты собираешься пригласить его в комитет?
– Скорее да, чем нет. – Стью вылез из ванны. – Я бы хотел включить в комитет того старика, которого все зовут Судья. Но ему семьдесят, он слишком старый.
– Ты говорил с ним насчет Ларри?
– Нет, говорил Ник. Ник Эндрос хорошо соображает, Фрэн. Он кое-что изменил в обход Глена и меня. Глен поначалу рассердился, но даже ему пришлось признать, что у Ника хорошие идеи. Короче, Судья сказал Нику, что Ларри – именно тот парень, которого мы ищем. По его словам, Ларри стремится выяснить, может ли он принести пользу, и у него получается все лучше и лучше.
– Мне представляется, что это отличная рекомендация.
– Да, – кивнул Стью. – Но я хочу узнать, что он думает о Гарольде, прежде чем приглашать его в нашу команду.
– А что насчет Гарольда? – нервно спросила Фрэнни.
– С тем же успехом можно спросить, а что насчет тебя, Фрэн. Ты все еще считаешь себя ответственной за него.
– Правда? Не знаю. Но когда я думаю о нем, у меня возникает чувство вины… с этим не поспоришь.
– Почему? Потому что я увел тебя у него? Фрэн, ты когда-нибудь его хотела?
– Нет, Господи, нет. – Она чуть не содрогнулась.
– Один раз я ему солгал, – признался Стью. – Ну… не совсем солгал. В тот день, когда мы встретились. Четвертого июля. Я думаю, он уже тогда почувствовал, к чему все придет. Я сказал ему, что не хочу тебя. Откуда я мог знать, как все обернется? Любовь с первого взгляда бывает в книгах, но в реальной жизни…
Он замолчал, потом его губы медленно растянулись в широкой улыбке.
– И чему ты улыбаешься, Стюарт Редман?
– Просто подумал, что в реальной жизни у меня на это ушло… – Он потер подбородок. – Да, четыре часа.
Она поцеловала его в щеку.
– Как мило.
– Это правда. В любом случае я думаю, он по-прежнему злится на меня.
– Он не сказал тебе ни одного грубого слова, Стью… или кому-то еще.
– Не сказал, – согласился Стью. – Он улыбается. Вот что мне не нравится.
– Ты же не думаешь, что он… планирует отомстить или что-то такое?
Стью улыбнулся:
– Нет, только не Гарольд. Глен думает, что оппозиционная партия может сплотиться вокруг Гарольда. Это нормально. Я только надеюсь, что он не попытается вставлять палки в колеса тому, что мы сейчас делаем.
– Просто помни, что он одинок и испуган.
– И ревнует.
– Ревнует? – Она подумала, потом покачала головой. – Я в этом сомневаюсь… правда. Я с ним разговаривала, и, наверное, я бы знала. Хотя он, возможно, чувствует себя отвергнутым. Я думаю, он ожидал, что его включат в организационный комитет.
– Это одно из собственных решений Ника, с которым мы все согласились. Как выяснилось, никто из нас полностью Гарольду не доверял.
– В Оганквите он был самым несносным подростком. По большей части это была реакция на ситуацию в семье… его считали гадким утенком или что-то в этом роде… но после гриппа он вроде бы изменился. По мне, так точно изменился. Пытался быть… мужчиной. Потом снова изменился. Как по мановению волшебной палочки. Начал постоянно улыбаться. С ним теперь нельзя говорить. Он весь… в себе. Так ведут себя люди, когда обращаются к религии или прочитывают… – Она резко замолчала, в ее глазах на секунду застыло удивление, очень близкое к страху.
– Прочитывают что?
– Что-то такое, что изменяет их жизнь, – ответила Фрэнни. – «Капитал». «Майн кампф». А может, перехваченные любовные письма.
– О чем ты говоришь?
– М-м-м? – Она посмотрела на него так, будто только что проснулась. Потом улыбнулась. – Не важно. Разве ты не собирался повидаться с Ларри Андервудом?
– Да, конечно… если ты в порядке.
– Я лучше, чем в порядке… мне запредельно хорошо. Иди. Быстро. Заседание в семь. Если поторопишься, я еще успею накормить тебя ужином.
– Хорошо.
Он уже подходил к калитке, отделявшей двор от лужайки перед домом, когда она крикнула вслед:
– Не забудь спросить, что он думает о Гарольде!
– Не волнуйся, – ответил Стью. – Спрошу.
– И следи за его глазами, Стюарт, когда он будет отвечать.
Когда Стью как бы мимоходом спросил, какое впечатление произвел на него Гарольд (прежде чем упомянуть о пустующем месте в организационном комитете), в глазах Ларри Андервуда мелькнули настороженность и недоумение.
– Фрэн рассказала тебе, – на ты они уже успели перейти, – о моей зацикленности на Гарольде, так?
– Да.
Ларри и Стью сидели в гостиной типового дома, какими застраивался район Столовой горы. На кухне Люси готовила обед, подогревая консервы на газовом мангале, который соорудил ей Ларри. Она пела «Кабацких женщин»[166] и, судя по голосу, пребывала в прекрасном расположении духа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});