клятвопреступника, — снова прозвучал голос, теперь еще более мощный, так как энергия в пещере заставила все мое тело покалывать. — Потомок обманщика. Сын разрушителя. Предлагаешь ли ты свою жизнь в качестве платы за разрушение уз?
Моя рука задрожала, прижавшись к камню, и я закрыл глаза от золотого сияния, исходящего от него, наполняя разум образами девушки, ради которой я с радостью готов отдать все, безмолвно извиняясь перед ней за то, что был таким эгоистом, принимая такой выбор. Хотя и знаю, что у меня нет другого выбора.
Без нее не будет меня. И я готов отдать свою жизнь за ее жизнь, даже если бы мне пришлось умереть прямо сейчас. Я сделаю этот год незабываемым. Я искуплю все ужасные вещи, которые когда-либо делал ей, и уничтожу своего отца, дабы убедиться, что она будет в безопасности от его тирании, когда меня не станет.
В конце концов, для меня существует лишь она. Я написал это на своей коже, и это клеймо на моем сердце. Она владеет мною полностью, и я никогда не сделаю другого выбора.
— Я принимаю твои условия, — прорычал я глубоким голосом, в котором звучала окончательность. — И я предлагаю свою жизнь в качестве платы.
Тори
Вокруг меня полыхал огонь, когда я стояла перед Лайонелом, стиснув зубы от отчаяния, пытаясь остановить себя от нападения на Калеба. Но всё бесполезно, связь вынуждает меня бороться, как бы я ни сопротивлялась.
Я держала воздушный щит вокруг себя и Лайонела, и стук моего сердцебиения в ушах заставлял мою голову кружиться.
Калеб с решительным криком бросился вправо от меня, и я подняла руки, намереваясь облить его магией воды, но как только сила достигла кончиков моих пальцев, огромный взрыв энергии чуть не сбил меня с ног.
Я пошатнулась на шаг назад и резко вдохнула, моя магия запульсировала в моей коже незнакомой волной, словно солнечный свет на моей плоти в яркий летний день и отголосок чего-то темного и забытого, проникающего в мою душу.
Моя левая рука горела так, что по коже побежали мурашки удовольствия, а когда я посмотрела на нее, то обнаружила, что знак Овна, которым Лайонел заклеймил меня, исчезает, а оковы в моем сознании начинают спадать.
Я втянула изумленный воздух, когда моя сила всколыхнулась во мне, и я повернула голову, взглянув на человека, который украл мою корону.
Щит, который я использовала для нашей защиты, распался, так как принуждение защищать его покинуло меня. Лайонел схватил меня за запястье, крича что-то неразборчивое, а я сузила глаза, наконец-то не чувствуя ничего, кроме ненависти к этому чудовищу, которое держало меня в тюрьме и пытало.
Уголком глаза я заметила, как в мою сторону метнулось какое-то пятно, воспользовавшись тем, что я впервые опустила щит, и вздохнула, когда острый укол врезался в мою руку.
Калеб исчез так же быстро, как и появился, но эффект от противоядия, которое он только что дал мне, пронесся по моему телу, как лесной пожар, когда мой Феникс проснулся, и огонь заплясал в моей душе.
— Что, черт возьми, ты наделала? — прорычал Лайонел, его хватка на мне усилилась, когда он почувствовал, как связь между нами разрушается.
Но он явно пока еще не понял, что именно происходит, и этот момент оказался единственным, который мне нужен.
С ревом ярости моя форма Феникса вырвалась из моей кожи, и я окуталась пламенем, которое при моем изменении пылало жарче, чем поверхность солнца.
Лайонел закричал, когда его руку охватило пламя, и взрыв воздушной магии ударил мне в грудь с такой силой, что меня выбросило из королевской ложи в яму под нами.
Вонь горящей плоти осталась со мной, пока я падала, его магия била по мне с такой силой, что я шлепнулась на песок в яме, не успев даже попытаться отбиться от нее.
Песок был твердым, как камень, мои крылья подмяли меня под себя, а вокруг вспыхнуло пламя, и агония рикошетом пронеслась по моему позвоночнику.
Я задохнулась от боли в теле, исцеляясь от самой сильной, когда оказалась в гуще битвы, происходящей здесь, внизу, хотя ни одна из Нимф еще не обратила на меня своего внимания.
Я выругалась, вскарабкавшись на ноги, и обугленная, почерневшая рука упала с моего запястья, где его пальцы все еще обвивались вокруг меня, на песок. Дикая и жестокая улыбка заиграла на моих губах, когда я посмотрела на Лайонела, который стоял и кричал на меня с королевской ложи, на месте правой руки у него был мозолистый обрубок, а на его лице отразилась полнейшая паника, когда он увидел передо мной обугленный кусок плоти.
Он метнул в меня магический снаряд, но я оказалась намного быстрее, поскольку он с трудом управлялся со своим Элементом одной рукой, испытывая ослепляющую боль от ранения, и его удар отрикошетил от моего воздушного щита безо всякого эффекта.
Магия забурлила в моих жилах, когда я взглянула на него, видя свой шанс покончить с этим раз и навсегда, и пламя, покрывавшее мое тело, разгорелось вокруг меня в пылающее инферно, скапливаясь в моих ладонях, когда я приготовилась уничтожить его.
Но прежде чем я успела уничтожить его, между нами проскочила женщина, окутанная тенями, в ярости выкрикивая мое имя, когда она заметила меня и потянула за тени, которые прикованы к моей душе, пытаясь снова подчинить меня своему контролю.
Но мне надоело быть игрушкой для теней и этого ублюдочного Дракона. И пока тьма вздымалась в моих жилах и пыталась заставить меня пасть под ее властью, Феникс внутри меня разгорался все ярче и ярче. Вся моя душа была выкована в огне, и когда я отдалась жару пламени, оно устремилось под мою кожу, выслеживая темную силу, которая никогда не должна была стать моею в первую очередь. Пламя сжигало тени одну за другой, освобождая меня от каждой из их оков, до тех пор, пока каждый клочок тьмы во мне не был изгнан.
Я задохнулась, когда последняя из них была выжжена из моей души, и встала во весь рост, когда тяжесть этих оков отпустила меня, и я наконец вернулась к самой себе.