до «Эль Сокорро»?
— Семь часов глайдером, — ответили ему. — Напрямик через озеро было бы ближе, но таких полоумных ни тут, ни там не найдёшь. Так что сиди спокойно. Из брони можешь вылезти, чего зря париться? Через пару часов проспится сокоррский пилот, с ним и поедешь.
«Семь часов… Стемнеет уже, наверное,» — подумал Гедимин, прикидывая, удастся ли поспать в дороге. «Хотя — какая разница, сарматы и ночью работают. Тем более — в тайном убежище.»
— Семь часов — неблизкий путь, — заметил он. — Там, наверное, свой ликвидаторский отряд? Отсюда не налетаешься.
Командир махнул рукой.
— Да там «чисто». Тихо и «чисто». Некого ликвидировать. Водоёмы далеко, а от рапторид и ограждения хватает. Они тоже не тупые. У сарматов пахнет нефтью, у «макак» — зверьём на фермах, — куда ящеры пойдут?..
Ближайшие ликвидаторы усмехнулись.
— А «Чёрный отряд» — он не в «Эль Сокорро»? — спросил Гедимин. — Тоже ликвидаторы… в каком они вообще гетто?
Сарматы дружно пожали плечами.
— Не у нас, это точно. В Мачикес, слышал, вызывали. А мы тут так обходились, когда бывало шумно. Своими силами. А в «Эль Сокорро» им делать нечего — там точно работы никакой. Местные «мартышки» — тихие. Жульё то ещё, но мирные. Это по большим городам вечно пострелушки…
— А мы с утра читали, что у вас в Маракайбо было, — вмешался другой ликвидатор. — Ты что, правда на баррикады полез⁈ И по тебе не жахнули⁈ «Чёрные» — они обычно не разбираются…
Командир смерил его долгим взглядом, и сармат смутился и подался назад.
— Давно ты сам рвался в «чёрные»? Хорошо, хватило ума не лезть! Нечего с «макаками» связываться. Мы на них сколько на Марсе работали — и что получили? И эти пострелушники то же получат. Верно говорю? — он перевёл взгляд на Гедимина. — Ты откуда будешь? Юпитер? Сатурн? Хорошо за работу наградили? Воевать за них пойдёшь — так же кинут через… отросток!
Разговор оборвался — командир ликвидаторов, поняв, что слишком разошёлся, решил чуть помолчать. Он поднялся со скамьи и обошёл ЛИЭГ по кругу.
— Кристобалю, значит, везёшь… Что ж, они там молодцы. Хорошую нору вырыли, на все двести метров. Но с их битумной пропиткой по всей площади иначе никак. Зато субстрат прямо с потолка будет капать, только собирай.
— Ты был в их убежище? — встрепенулся Гедимин. — Что там с верхним экраном?
Сарматы переглянулись.
— Нет его, — неохотно ответил командир. — И чем ставить, не знают. Но всё-таки двести метров — может, прикроет…
Гедимин резко качнул головой.
— Не от «омикрона». Тем более — не от «сигмы». А она тоже может… — он прижал ладонь к заэкранированному виску. Тянуло убрать пластины и поздороваться с местным хранителем — но вокруг были посторонние сарматы, явно о хранителях никогда не слышавшие.
Ликвидатор пожал плечами.
— Ну а от нас ты чего хочешь? Нам на свою нору еле-еле хватает. Один разговор, что атомная станция, — а всего в обрез, что ирренция, что ипрона. А ты про нефтедобытчиков…
«Ясно. Ещё один „Илгвен“,» — Гедимин покосился на карманы. Между перелётами и этапами строек синтезом сивертсенита заниматься было некогда. Ирренций ещё оставался, но тоже немного. «Пересечёмся в декабре с Вепуатом — надо взять руды. Не реактор же разбирать на „проекты“ Маккензи…»
…Пилот грузовика из «Эль Сокорро» проспался к одиннадцати, когда солнце жгло даже сквозь скафандр. Ликвидаторы, выходя из тени ангара, как по команде прикрывали глаза тёмными щитками. Пилот, кажется, даже спал в световой защите, — а вот руки и лицо у него, филка, были медно-красными, как у венерианца.
— А! Это тебя я ждал? — он протянул Гедимину голую ладонь. — А я думал — чего держат, погрузка закончилась…
— Ещё кое-что, — хмыкнул ликвидатор, указывая на «рюкзак» Гедимина, обёрнутый защитным полем. — Лети потише — такие штуки не любят тряски!
— Да? — сармат покосился на символ радиационной опасности, налепленный на контейнер. — Вы его тут проверили? Я-то без дозиметра…
— И без комбинезона, — ликвидатор неодобрительно покачал головой. — Ультрафиолет — тоже радиация, слышал?
Пилот фыркнул.
— Это у вас экзоскелеты с охлаждением! А я напяль комбинезон, так только зря перегреюсь.
— ЛИ… груз чистый, — вмешался в вялые пререкания Гедимин. — Куда ставить?
Пилот кивнул на открытый люк фургона. Грузовик был незнакомой Гедимину модели — явно не «Кенворт», что-то очень старое и сильно переделанное, но на вид надёжное.
— Раз тряски не любит — зарывай в матрасы. И сам бери любой и ложись. До места ехать и ехать, а смотреть всё равно не на что.
— Блокпосты в дороге будут? — деловито спросил Гедимин, закапывая ЛИЭГ в штабель матрасов. Самый большой внутренний отсек фургона был набит ими; по другим, судя по наклеенным меткам, лежало тряпьё, мыло и пищевые добавки. Гедимин достал матрас «сарматского» размера, принайтовал в проходе и растянулся, примеряясь к длине. Люк закрылся.
— Не, после станции не проверяют, — донеслось из динамика. — Да ты не бойся, поедем кружной дорогой. Даже в Тукупидо заезжать не буду. Мне они самому не сдались.
…Летел глайдер, и правда, плавно; Гедимин сквозь дрёму чувствовал разворот к югу, а затем — снова к северу. Что-то обогнув, пилот прибавил высоты и скорости, и полёт, уже не привязанный к неровностям рельефа, совсем выровнялся. Гедимин хотел было «посветить» наружу сигма-сканером, но решил не нарываться — местности он не знал, мог случайно попасть в какого-нибудь «бабуина» с дозиметром. «Ладно, спим,» — он снова растянулся на матрасе. «На месте разберёмся. „Эль Сокорро“… интересно, у них и убежище так же называется?»
…Сквозь сон Гедимин почувствовал слабый толчок. Потом загудел, открываясь, люк.
— Спишь? Выйди, разомни ноги, — пробубнил пилот с набитым ртом. В кулаке он держал какие-то пятнистые стручки длиной с пол-локтя. Гедимин высунулся из фургона, —