Читать интересную книгу Взгляд в Бездну (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович

Нет, редким в тролле были одеяния жреца Эммиды на нем.

— Благодарю вас, почтенный Хрырг, за вашу доброту и помощь, - поклонилась ему Марена. - Я не могу ответить на ваш вопрос, так как сама еще не знаю, как мне идти по пути служения Справедливейшей.

Тролль задумчиво смотрел сверху, неожиданно напомнив ей чем-то Гатара. Возможно, общим зеленоватым видом, могучим ростом и мышцами. Возможно, орки и тролли были родственниками? Возможно, все живые были родственниками друг другу так или иначе? Марена не знала ответов на эти вопросы и сомневалась, что они помогли бы ей в ее квесте.

— Поиски себя и пути служения, - пророкотал Хрырг, - это сложно.

Слушай живых, узнавай их, учись понимать других, неожиданно вспомнила Марена советы деда.

— А как вы нашли себя, почтенный Хрырг? - спросила Марена.

Обычно жрецы ходили в длинных, пышных одеяниях, скрывающих тело, но здесь, возле Провала, они были не в чести - сражаться неудобно. И сейчас, на лице, части торса, руках и ногах тролля-жреца Марена видела следы прожитой им бурной жизни. Обычные царапины и синяки, как правило, исчезали сами собой, когда регенерация очков жизни восстанавливала их до максимума. Целебная магия и различные зелья, опять же, обычно справлялись с вещами, сложнее царапин и ушибов, убирая их бесследно.

На коже Хрырга виднелись следы, словно от когтей, пятна, шрамы "звездочкой", вмятины, как будто ему пытались там выжечь клеймо или продавить насквозь.

— Нам стоит пройти наружу, госпожа Марена, - пророкотал Хрырг, - голос у меня могучий и было бы несправедливо отвлекать других от молитв.

Подобно храмовым площадям в городах, в монастырях тоже была отведена под них часть места. Этакое полукольцо, опоясывающее среднюю часть монастыря, с видом на степь и скальное кольцо, портальные площадки и основной вход. Марену сюда привели слова Феолы, о выполнении клятвы-квеста, о жизни после Провала и такое расположение храмов показалось ей немного странным. Разве не разумнее было бы расположить их с противоположной стороны, с видом на Провал, чтобы сразу разить вылезающих оттуда демонов?

Она и Хрырг вышли "наружу" - в скальную галерею, широкую и опоясывающую дугой все храмы, позволяющую пройти к любому из них. Могучие колонны подпирали свод, в то же время не препятствую проникновению воздуха и света, а невысокая каменная ограда - по грудь Марене - была изукрашена сценами битв с демонами.

Здесь неспешно прогуливались другие живые, кто-то из солдат просто смотрел на степь, вдыхая полной грудью воздух, куда-то спешили жрецы иных богов. В нишах и углублениях были устроены скамейки, для желающих присесть. Если не знать, ни за что в жизни не удалось бы понять, что с другой стороны скалы - страшный Провал, ужас, которым пугают не одно поколение детей и взрослых.

— Когда-то моя община мирно кочевала по подобным местам, - заговорил Хрырг, указывая на степь снаружи.

Марена залезла на ограду, а в галерею выпустила Моростона, который тут же засопел и задергал носом, принюхиваясь к вкусным камням вокруг. Степь за пределами галереи пестрела выжженными проплешинами и островками травы.

— Но живые совершили набег на нас, увели часть родичей в плен, чтобы сделать из них рабов и бойцов на потеху публике, - зарокотал Хрырг.

Вот там он и выучился драться, подумала Марена и ошиблась.

— Мы послали гонцов в соседнюю общину, Сломанного Моста, и вместе пошли в ответный набег. Наши ноги скользили по внутренностям убитых, мы радостно слизывали их кровь с лиц, - рассказывал Хрырг, глядя куда-то вдаль.

Марена сжала зубы, ибо подобные картины постоянно мелькали в ее голове, звали к мести за отца и бабушку!

— Живые...

— Прошу прощения, почтенный Хрырг, но кто они были?

К северу от Стордора жили и кочевали племена и общины троллей, а ничейная полоса вокруг драконьих гор и была степью. Неужели? Марена поняла, что должна знать правду, но почему-то страшилась услышать "люди из Стордора".

— Неважно, - махнул ручищей Хрырг, - это было давно и не здесь. Мы возвращались, опьяненные кровью и местью, когда живые догнали нас и ударили в спину. Не все выжили, но те, кто выжил, сбились в отряд и начали мстить. Нас становилось все меньше, а тело мое постепенно украшали следы и отметины. У нас не было целителей, но мы выживали, оправлялись от проклятий и заклинаний, и снова шли мстить. Мы жили, как звери, но не понимали тогда этого. И я до сих пор не понимаю, почему мы не стали Проклятыми, ведь мы взывали к небесам о мести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Грознейшая ответила на ваши молитвы? - неуверенно предположила Марена.

Моростон тихо похрустывал уголком колонны и облизывал камень перил рядом, заодно подставив спину, чтобы Марена могла опереться на панцирь ногами. Хрырг просто стоял рядом, глядя в степь.

— Нет, тогда мы не знали об Эммиде, - покачал головой тролль, - молились идолу племени, который таскали повсюду за собой и мазали его губы и живот кровью врагов. Затем в степь пришли монстры. Теперь я понимаю, что скорее всего мы просто так увлеклись истреблением друг друга, что некому стало следить за подземельями или подземелье живых оголодало и озверело. Но тогда это было просто бедствие, словно степной пожар, в котором мы оказались плечом к плечу с теми, кого еще вчера ненавидели и убивали.

Хрырг замолчал, пока Марена тихо ужалась представшей перед ней картине. Страшнее всего было то, с какой простотой говорил тролль о тех временах, даже не пытался скрыть своих деяний.

— С нами оказался паладин Эммиды, темный эльф. Мы бы скорее умерли, чем подчинились кровным врагам, но чужак, да еще и с такой необычной для нас внешностью? Мы подчинились ему и победили вместе, а потом он провел божий суд, от имени Грознейшей. Наша месть оказалась закончена, справедливо, ведь мы уже пролили кровь всех, кто учинил обиды.

Марена неожиданно поняла, что как-то приспособилась к монотонной, размеренной речи Хрырга, перестала слышать в ней рокот камней и теперь понимала все слова без труда.

— Наша община оказалась уничтожена и мы подались, кто куда, ища других родичей. Чтобы не повторялось такого, я тренировался с оружием, не просто учился биться, но и пытался осмыслить наши прошлые сражения. Что пошло не так и почему, с чего все началось, за что живые напали на нас, а мы на них. Шло время, я учился и сражался, набирал уровни, добился уважения в общине и начал подумывать о том, чтобы взять в жену добрую троллиху, завести детей.

— Вы заслужили право на семью! - вырвалось у Марены.

— Все так думали и я так думал, но что-то не давало мне покоя. Даже не пустота в груди, а словно нехватка чего-то или ощущение, что я живу неправильно, - отозвался Хрырг. - Тогда я тоже этого не понимал, я вообще мало что понимал сразу. Понимание приходило потом, после долгих размышлений.

Марена неоднократно слышала, что великаны и тролли туповаты, но, наверное, это говорили такие же живые, как те, что некогда не погнушались напасть на сородичей Хрырга. Нахлынуло сострадание к троллю, желание помочь и разделить его боль, облегчить ее. Перед глазами замелькали сообщения системы о повышениях уровня профессии эмпата, каких-то новых умениях, но Марена, в глазах которой стояли слезы, не в силах была сейчас прочесть их и осмыслить.

— Мне жаль, - прошептала она.

Хрырг посмотрел внимательно и неожиданно кивнул, словно понял о чем она. Марена шмыгнула носом, утерла слезу, отворачиваясь от галереи, чтобы никто не видел. От Моростона пришла эмоциональная волна поддержки, а Марена вдруг поняла, что опять забыла о подарке королевы эльфов, о древоне. Его следовало достать, подружиться, начать тренировать, потому что иначе выходило просто нечестно и несправедливо.

Как в истории Хрырга.

— Я отправился путешествовать, дабы понять живых и себя, - сказал тролль-жрец, - не зная, что именно тогда начался мой новый путь. Мне казалось, что я просто пойму, чего не хватает, научусь сражаться еще лучше и вернусь к остальным. Но я ошибался. Меня охотно брали к себе наемники, я таскал, рубил, копал, служил в страже и охране, ездил с караванами, сражался и смотрел на жизнь вокруг. Проливал кровь и меня ранили в ответ, но ощущение неполноты не уходило. Тогда я отправился в новое путешествие.