— Сто лет тебя не видел…
Чистый поток: преувеличивает.
Либо мой фильтр не знает этого расхожего выражения, либо мой старый друг действительно намеренно искажает информацию.
— Вов, ты случаем, не в курсе, что со мной могло приключиться?
Он как–то дергано посмотрел на часы, и я решил проверить его профиль.
Состояние: нервничает.
Либо из–за меня (что в целом не удивительно), либо по каким–то своим причинам.
— Ты всегда был мастером, находить приключения, — он как–то хитро на меня посмотрел. — Мы так давно не виделись, может быть, встретимся где–нибудь и спокойно поговорим? У меня просто назначена встреча, и я бы не хотел опаздывать на нее.
Применять кредиты, принуждая старого приятеля остаться, я не решился. Все–таки это как–то по–свински, и что бы ни говорил Юрка, совесть у меня где–то да завалялась.
— Вов, — я решил честно выпросить себе немного времени и задать пару вопросов, — я целых полгода ничего о себе не знал, даже в какой–то момент решил, что кукухой двинулся, а теперь нашел тебя. Хотел бы узнать хоть что–нибудь о себе, прежде чем уйду.
Вовка потер ладони, затем указал рукой на диван.
— Ладно, давай присядем, у меня есть еще пара минут. Что ты хочешь узнать?
— Раз ты не знаешь, что со мной случилось, может, расскажешь немного о моем прошлом? Мы с тобой в МГУ учились?
Вовка покивал.
— Учились, но недолго. Ты потом перевелся, я пошел в аспирантуру. Мы общались, пока жили в Москве. Потом ты начал путешествовать, работая по удаленке. А я перебрался в Питер, устроился сюда, — он провел ладонью по подлокотнику кожаного дивана.
— Неплохой у тебя получился карьерный рост, — усмехнулся я, рассматривая кабинет.
Обставлено все было со вкусом и в одном стиле: самурайские мечи на подставках, несколько кинжалов разных форм и размеров, плюс китайские (или японские?) вазы, наверняка стоившие не меньше, чем любая из машин в его личной коллекции.
— Я много трудился, чтобы достичь этого, — Вовка пожал плечами, и мне показалось, что мои слова его задели. — У тебя своя история Золушки, у меня своя.
— О чем ты? — спросил я, но у него заиграл мобильный. Он встал и отошел к огромному во всю стену окну.
Вот так встретились со старым другом! Поговорить толком не поговорили, а нахамить я уже успел, причем сам не понял как. Интересно, что он под историей Золушки имел в виду?
— Нет, — рявкнул Вовка в трубку, — не надо этого делать. Я уже в курсе. Да. Встретимся, как договаривались. Жди, где обычно. Нет, охрану усиливать не нужно. Иду.
Он сбросил вызов и развернулся ко мне.
— Очень рад был увидеть тебя, но мне пора бежать, — он протянул мне лист бумаги, подхваченный со стола. — Запиши мне свой номер, я тебя наберу, как будет время.
Я чиркнул номер, и мы вышли в холл. Вовка передал меня в руки одному из своих сторожевых псов в форме (наверное, чтобы я не разгуливал, где не нужно) и слился, даже не попрощавшись.
— Выйду через парковку, — бросил я охраннику, когда мы спустились вниз. Он кивнул, провожая меня взглядом — должен был убедиться, что бронированная дверь с электронным замком захлопнется у меня за спиной.
Теплый пыльный воздух, пропитанный запахами бензина и шин, ударил в лицо. Я медленно шел вдоль ряда новеньких иномарок, пытаясь максимально оттянуть момент, когда полностью выйду за пределы здания.
Отправляясь сегодня в «ТехноДрайв» я рассчитывал, что узнаю что–то важное о своем прошлом. Был просто уверен, что единственная зацепка должна дать хоть какой–то результат, а по итогу — получил пшик, завернутый в фантик. Столько людей, столько препятствий! И ради чего? Единственным приятным впечатлением за день стала Светочка, которая хоть как–то оживляла это футуристическое, но почти мертвое по духу место.
И кстати…
Я поднялся по ступенькам, и встал, прислонившись к одной из колонн, поддерживающих здание над парковкой, развернул карту событий. На ней пульсировало несколько оранжевых точек, которые я не мог раскрыть без второго триггера.
Всплыло уведомление.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вы подвержены состоянию «Печаль».
Все характеристики снижены на 25%. Способности работают вполсилы.
Отлично! Вот только этого мне еще и не хватало. Я начал звереть.
Мое проклятье опять обо мне вспомнило и более того — стало сжирать двадцать пять процентов вместо двадцати! Прогрессировало во всех смыслах. Мои опасения, что оно усиливается из–за моей неспособности разобраться в собственном прошлом, подтверждались. Сегодняшний облом усугубил ситуацию. Если так пойдет и дальше, я превращусь в безвольного овоща, который не сможет встать с дивана, а если попадусь «костюмам» — и вовсе могу оказаться разобранным на детальки в глубоких подвалах секретных лабораторий.
Дико захотелось курить, и я машинально похлопал себя по карманам в поисках пачки, которой там быть не должно. Что это, дурная привычка из прошлого?
Вместо пачки я достал тренькнувший телефон. Раскрыл эсэмэс, писала Лариса:
«Я уезжаю на открытие новой гостиницы. Коллега заболела, придется экстренно подменить. Не скучай без меня. Целую. Твоя Л.»
Если вселенная решила надо мной посмеяться, то ей это удалось на все сто. Весь этот день обернулся одним сплошным разочарованием. Что ледяная Анжелика, что мой старый приятель — оказались из серии «мы вам перезвоним», а теперь еще и Лариса скрылась в неизвестном направлении на неизвестный срок. Придется идти глушить мою печаль старым и единственным доступным мне сейчас способом — алкоголем в сочетании с хорошей музыкой.
Если б у меня была сигарета, можно было еще постоять здесь, понаблюдать, не вызывая никаких подозрений. Вместо этого я накинул на себя «Цифрошум» — на десять минут хотя бы для техники я невидимка.
Что–то внутри стопорило меня, не позволяя просто так взять и уйти. Не покидало ощущение, что я упускаю какую–то очень важную деталь.
Бронированная дверь раскрылась, и на парковке показались Вовка с Анжеликой в компании парочки бугаев. Я отошел дальше за колонну, чтобы меня не было видно. Прищурился. Автоматически сработала абилка «Соколиный глаз», разученная мной, когда я только вышел из больницы и как параноик присматривался ко всем и вся. Способность была крайней полезной в условиях слежки — она усиливала зоркость не хуже дула объектива.
Вовка за что–то отчитывал Анжелику, стоящую ко мне спиной. Я не мог видеть выражения ее лица, но сразу заметил, что с ней что–то было не так. Она как будто стала мельче и даже стройнее. Немного съежилась.
Что за?..
Ответ пришел, когда она повернулась, и я смог внимательно все рассмотреть.
Светлый костюм, темно–зеленая блузка с бантом на шее, округлые солнцезащитные очки в широкой оправе — именно то, в чем сегодня Ларисы вышла из дома.
* * *
Они сели в машину и уехали, а я еще с десяток раз перечитал отправленное мне эсэмэс. В том, что с Вовкой сейчас уехала моя (вроде как) девушка, я не сомневался. Зато сомнение вызывало все, на чем строилась моя реальность.
Алене я верить не мог, потому что она появилась невесть откуда и привела на хвосте «костюмов».
Ларисе, получается — тоже. В любой другой ситуации я запросто мог представить, что у нее отношения с Вовкой, а со мной она просто развлекается, когда нам обоим это удобно. Но какое–то слишком странное получалось совпадение. Почему именно он? Можно было бы предположить деловые отношения, но о том, чтобы что–то связывало «ТехноДрайв» с сетью гостиниц, я не слышал. Быстрый серфинг в сети тоже результатов не дал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я шел по тротуару, сжимая в руке телефон, и не знал какого еще пинка ожидать от судьбы. Можно было позвонить Ларисе, спросить с кем она, куда едет и зачем, но она, скорее всего, списала бы все на приступ ревности. Скажи я, что видел ее в компании Вовки — отмазалась бы, что он деловой партнер.
Нужно было все хорошенько обдумать и действовать по Юркиному методу. Собрать информацию, набросать план. Но для начала хотелось хотя бы просто избавиться от проклятья. Скинуть с себя эту чертову печаль, которая снижает мне статы и, кажется, даже не дает здраво мыслить.