— Как, а разве…
— Осталось две недели, — с улыбкой напомнила ей мать.
Мей смущенно взглянула на ухмыляющегося Роджера. Надо же, подумала она, у меня совсем вылетело из головы. Как неловко получилось!
— Хорошо, мама. Мне еще нужно свериться с планами Косты, но полагаю, что он сумеет выбрать время для этого ужина.
— Можешь сделать это прямо сейчас, детка, — добродушно заметил Роджер. — Вот так сюрприз!
Не успела Мей осмыслить значение сказанного, как кто-то тронул ее сзади за плечо.
— О чем тебе хотелось поговорить со мной, дорогая?
Мей быстро повернулась, и с ее губ слетело изумленное восклицание:
— Ты?!
Пред ней действительно стоял Коста.
— Я ждала тебя не ранее завтрашнего вечера, — успела сказать Мей, прежде чем губы мужа прижались к ее рту.
Все вмиг смешалось в голове Мей. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы заново собрать разлетевшиеся мысли. Почему Коста оказался здесь, в этом ресторане?
— Я добрался сюда на такси, — сообщил ей муж.
— Ты голоден? — спросила Кейт, когда Коста сел на соседний с женой стул.
— Нет, я поел в самолете. Но от кофе не откажусь.
Он нашел руку Мей и поднес к губам, а затем, не выпуская, положил к себе на бедро. От его улыбки захватывало дух.
— Так о чем ты собиралась спросить меня? — повторил Коста.
Это нечестно, пронеслось в мозгу Мей. Не может быть, чтобы в одном мужчине сосредоточивалось столько чувственности! Или чтобы я была настолько к ней восприимчива.
Мей не без труда удалось вспомнить, о чем шла речь до появления супруга.
— Мы приглашены на день рождения папы. И Никос тоже, — пояснила она, не переставая гадать, откуда Косте стало известно, что они ужинают в этом ресторане.
Джеймс Патерсон! Вот кто обо всем знал. Вероятно, сразу после разговора со мной он позвонил в Нью-Йорк и предупредил Косту, догадалась Мей. Однако не мог же мой супруг ни с того ни с сего все бросить и примчаться сюда сломя голову? Что же такого стряслось?
Как бы то ни было, придется ждать до тех пор, пока мы останемся наедине, решила Мей.
Обо всем этом она размышляла, машинально помешивая ложечкой кофе. Потом Мей выпила превосходно сваренный напиток, совершенно не отдав должного его замечательному вкусу и аромату.
Следующий час показался ей самым долгим в жизни. Она вздохнула с облегчением, когда Коста объявил, что им пора отправляться домой.
Едва устроившись в автомобиле и дождавшись, пока муж уложит в багажник дорожные вещи, Мей разразилась взволнованной речью. Единственное, что Коста мог сделать, чтобы заставить ее замолчать, это зажать рот рукой.
— До самого дома ничего объяснять не буду, — твердо заявил он.
После этого Коста решительно включил зажигание: сегодня Мей уступила место за баранкой мужу.
— Уж это дудки! — яростно возразила она. — Я хочу быть в курсе событий. И не допущу, чтобы со мной обращались с такой беспардонностью!
Коста тронул «форд» с места и коротко взглянул на жену.
— Ты недовольна тем, что я сократил поездку и вернулся, чтобы находиться рядом с тобой?
— Просто я все еще злюсь из-за охранника. Не надо было его нанимать! Если мне не изменяет интуиция, именно Джеймса я должна благодарить за то, что он отчитывался перед тобой о каждом моем шаге?
— За это он и получает деньги.
— Даже если речь идет о невинном ужине с родителями? Это явный перебор!
— Ты наверняка изменишь мнение, когда я покажу тебе кое-что.
Некоторые настораживающие интонации в голосе мужа заставили Мей повременить с готовым сорваться с уст возражением. Ее сердце словно стиснула чья-то ледяная рука. Она повернулась к Косте, напряженно всматриваясь в его лицо. Мей сразу заметила, что зубы мужа стиснуты, а взгляд напряжен.
— Здесь замешана Франческа?.. — едва слышно произнесла она, не столько спрашивая, сколько утверждая. — Какую штуку она еще выкинула?
Они сами не заметили, как подъехали к дому. Коста свернул в ведущую к особняку аллею и через несколько минут въехал в гараж. Там он достал из багажника чемодан и кейс.
— Давай все же войдем внутрь, ладно? Коста отвел жену в кабинет, где поместил кейс на стол. Открыв его, он вынул большой конверт из плотной бумаги.
— Это было передано мне через коридорного буквально за десять минут до звонка Джеймса. Вероятно, послание было переправлено из Хьюстона в Нью-Йорк на самолете с кем-нибудь из стюардесс. — Он извлек пять цветных снимков и веером разложил на столе. — Смотри.
С первыми двумя фотографиями все было ясно. Они изображали Мей и Антонио за ланчем. Следующие три представляли собой нечто совершенно иное.
На них были Коста и Франческа. Они сидели за столом. Вместе. Но что самое ужасное, оба смотрели друг другу в глаза так, как могут смотреть только влюбленные.
Мей внезапно почувствовала сильную слабость. У нее перехватило дыхание. Что же это? Коста встречается с итальянкой?
— Взгляни повнимательнее, солнышко, — мягко подсказал Коста. Он видел, как побледнела жена, и его наполнил сильнейший гнев, который, впрочем, до поры следовало сдерживать. — Эти снимки на самом деле не совсем то, чем кажутся на первый взгляд.
— По мне, они самые что ни на есть настоящие. Во всяком случае, так я их воспринимаю.
— Чего и добивались создатели данных шедевров. — Коста взял фотографии из рук жены. — Если присмотреться как следует, становится заметным некоторое несовпадение в направлении теней. Вот здесь, видишь? — указал он карандашом. — И здесь!
Местами отбрасываемые предметами тени действительно падали в разные стороны.
— Над снимками кто-то изрядно потрудился, — продолжал Коста. — Убрали твое изображение, а взамен вставили Франческу. Я и сам не сразу сообразил что к чему.
Не проронив ни слова, Мей вновь тщательно исследовала фото. Затем тяжело вздохнула.
— Как ты думаешь, чего следует ожидать от Франчески в ближайшее время? — тихо спросила она, стараясь не выдать боли, терзавшей ее душу.
— Полагаю, она скоро познакомит нас с новой партией подобной продукции. Возможно, уже завтра.
— Причем принесет снимки лично, а некоторые еще и сопроводит комментариями, — предсказала Мей. — Я должна извиниться перед тобой.
Коста собрал фотографии, положил в конверт и спрятал в кейс.
— За что конкретно?
— За то, что, по моему мнению, ты излишне перестраховывался, — угрюмо пояснила Мей. — А сейчас мне хочется поблагодарить тебя за предусмотрительность. Хорошо, что ты заранее успел показать мне это, — брезгливо кивнула она на кейс. — Если бы завтра со снимками явилась Франческа… — Мей обмерла от одной лишь мысли об ужасном шоке, который непременно ожидал бы ее в подобном случае.