входя в кабинет.
Илиск молча принимает из рук подчиненного кубическое приспособление, представляющее собой одновременно и записывающее устройство и воспроизводящее.
Положив на стол перед собой эту маленькую фигуру из матового серебра, начальник сыска сживает ее с двух сторон. Над кубом тотчас же выпрыгивает 3д изображение мрачного происшествия в городской больнице.
Это запись с камер видеонаблюдения, установленных в родильном отделении той клиники. Палата с детскими кроватками на мелких колесах — кувезами, что стоят правильными рядами. Цифровые часы на неосязаемом экране показывают 2.34 ночи, когда в полутёмное помещение входит медицинская сестра.
Она суетливо перемещается между новорожденными, читая светящиеся электронные надписи на прозрачных высоких стенках кроваток. Там отмечены имена родителей, дата рождения, вес и прочие данные.
Девушка останавливается перед одним из кувезов, напряженно перечитывая надпись. Смотрит на ребенка, словно раздумывая, что делать дальше.
А через секунду она нервным рывком выхватывает малыша из постели и бросается к выходу.
Сразу становится ясно, что на записи не работница родильного дома. Персонал бы так себя не вел. А еще им неизвестно, где установлены камеры. Про расположение кубических наблюдателей знает лишь охрана и Тазрны из руководства клиники.
А незнакомка точно в курсе, куда оборачиваться не стоит. Несмотря на нервозность и явное волнение, она ни разу не повернулась в сторону камер. Голова оставалась опущенной,
Медицинский колпак плотно надвинут на лицо с неопрятно торчащей челкой и копной черных волос. На глазах, ожидаемо, очки.
Это не Безликая, — понимает Илиск.
Той незачем скрываться под неуклюжим гримом. Однако у незнакомки Илиска есть сообщница. А может, и целая команда пособников.
— Кто-нибудь из группы захвата признал в ней ту же, что была среди грабителей склада? — спрашивает он.
— Там были две похожие девушки. Без особых примет, — отвечает офицер. — Похитительница младенца обладает идентичным ростом и телосложением. Лицо не распознано, — докладывает он.
— Установить личность отца ребенка смогли? — ровная интонация Илиска не меняется, но офицер четко чувствует недовольство шефа тайной полиции.
— Мы проверили все контакты матери за последний год. Вероятность того, что кто-то из окружения человеческой женщины стал отцом ее ребенка минимальна. Сама мать всё так же настаивает на том, что зачала от Тазрна, с которым была лишь раз после знакомства в ночном клубе. Имя называть отказывается.
— Чем объясняет отказ?
— Опасается расправы за поклёп и попытку подбросить чужого ребенка Тазрну, — отвечает следователь.
— Правильно опасается. У нас не бывает случайных детей, — говорит Илиск, повторно прокручивая запись.
Если бы всё было так просто!
Глупые девчонки, время от времени надеющиеся вылезти из небогатой серости своих будней, врут о беременности от того или иного Тазрна.
Знали бы они, как сильно в нас желание обзавестись потомством! А может, и знают…
Но им невдомек, что сделать это порой неосуществимо сложно.
Во-первых, женщина не забеременеет, пока Тазрн в своём подсознании не даст ментальное добро согласно древнему закону.
А во-вторых, мало какой пусть и хладнокровный индивидуум примется играть жизнями девушек безосновательно. Сначала он получит какие-никакие медицинские подтверждения того, что рождение сына возможно. Процентов на 20… на 24, 36 %, однажды даже на все 27.8 %… Такие ответы получал сам Илиск…
Он так и не решился попробовать…
Исходя из этого, медицинское "есть вероятность" вовсе не означает, что, даже получив этот ответ, Тазрн примется осеменять всех подходящих женщин, угодивших в этот максимальный на сегодняшний день процент. Это было бы нерационально. Он выберет одну или двух, может, трех, чтобы в сотый раз убедиться — Тазрну обзавестись наследником в тысячу раз сложнее, чем проявить чуткость или милосердие.
И к тому же не каждой смертной дано понести от Тазрна. А случись такое чудо, то всё равно крайне мало шансов, что человек сможет выносить магическую расу в своём чреве. А родив — не расстанется с жизнью. Или и того хуже, малыш тоже появится на Свет уже без признаков жизни.
Однако Благостная Луна всё же дарует редким счастливчикам жизнеспособное дитя. Такое событие превращается в настоящее празднество. И десятки мрачных завистников с каменными лицами приходят поздравить удачливого папашу.
Над решением проблемы в передовых клиниках и лабораториях работают лекари, ученые, биологи, маги… Но за столько лет Тазрны даже близко не подошли к разгадке главного: как определить женщину, которая сможет родить? А еще лучше — остаться после этого в числе живых и стать заботливой матерью для необычного, замкнутого сына Тазрна.
Кто они, эти необыкновенные девушки? Избранницы Луны? Индивидуальные пары для каждого отдельного Тазрна? То есть те же женщины, кто обретает бессмертие рядом со своей мужественной половинкой?
Проверить эту теорию не представляется возможным. Потому что для этого пришлось бы подвергнуть опасной беременности свою единственную, а не просто приятную особу человеческой расы. И, конечно же, еще ни один Тазрн не согласился рискнуть своей парой, найденной благодаря счастливому стечению обстоятельств. Так что детей Тазрнам продолжают дарить обыкновенные женщины. Увы, зачастую расплачиваясь за это чудо рождения собственными жизнями…
— Пригласите мать ко мне, — говорит Илиск, отложив куб видеозаписи в сторону. — Как только приведете в состояние, подходящее для общения.
— Будет сделано, — чётким кивком ответствует докладчик. — Сейчас же дам указания врачам.
Глава 17. Фифи
Ты в своём уме?! — кричит обычно сдержанный Алькет. — Нем! Ты украла ребенка!
— Я его спасла, — нервно раскачивается понурая подруга, сидя на кухонной табуретке. Вперед-назад, как заведенный маятник…
— Похитив малыша у матери?! — распекает Ал и так убитую своим импульсивным поступком Сенемду.
— Крохе бы вкололи ту же дрянь, что и моему Миэлю, — трясется подбородок подруги от недавних рыданий. — И он бы тоже спал. Всё время спал… Если мы сумели выяснить, что он тайно рожден от Тазрна, то они бы и подавно узнали.
— А другим таким же не вколят? Ты теперь всех собираешься похищать?!
— Слышь, Фифи? Нам пора подыскивать участок под интернат для недоТазранят! — ершисто бубнит себе под нос Джейзен, прямо тут же, на нашей кухне, изучающий поганые свойства фарм. препаратов, которые мы стащили со склада.
— Как тебе только в голову такое влезло?? — недоумевает Ал, вышагивая по потёртым плитам на полу.
Джейзен что-то химичит на лабораторном столе, установленном прямо посреди нашей кухни. Он подносит грушевидную колбочку с мерцающей жидкостью к носу, морщится и, вернув ее на подставку, набирает пахучий раствор в заранее подготовленный шприц.
— А я предупреждал, — сопровождает Джи свои действия колючим смешком. — В Сенемду вечно влезает что-то вредоносное, а отдуваться потом окружающим. Да, кузина?
Похабной шутке улыбается лишь младенец, ёрзающий на моих руках.
— Как его держать, чтобы не шевелился? —