отказался от дрочки.
- Я хочу это увидеть, - сказала она ему, когда они репетировали "Макбет", пьесу, которую Даллас счел цветистой чушью.
Он думал, что она имела в виду его член, но теперь она ясно дала понять, что ее интересует не его член, а то, что он производит.
- Я хочу твою сперму, - сказала она ему.
Он почти не знал Сару, но видел ее в школе, хандрящей на скамейках, густая перхоть забрызгивала ее толстовки, словно полчище личинок. Она всегда казалась ему ребенком-готом без макияжа "Hot Topic" и черной краски для волос. Ее натуральные рыжевато-каштановые волосы были анархичны, черты лица размыты на фоне бледной плоти, а брови настолько тусклые, что казалось, будто у нее их нет, пока не подойдешь поближе, что делало ее похожей на скелет и причудливо статной. Она была миниатюрной, и если на ее теле и были какие-то примечательные достоинства, то они всегда были прикрыты поношенной одеждой, которая сидела на ней, как садовые мешки для мусора.
- Я хочу посмотреть, что у тебя есть, - сказала она. - Держу пари, что смогу выбить ee из тебя за пять минут.
Он фыркнул, обидевшись.
- Эй, я продержусь дольше.
Это не было ложью. Он не был Казановой старшей школы, но он переспал с двумя девушками и получил отсос от других. В последнее время у него наступил период затишья в области "кисок" - девочек в школе больше интересовали тупоголовые футбольные звезды и длинноволосые бунтари, - но он все еще не был каким-то "Далласом-скорострелом".
- Я действительно хороша в этом, - сказала она.
Она сказала это очень буднично, безо всякого соблазна. В ней не было ни страсти, ни радости - просто пустая девушка, ведущая себя как автоматический номеронабиратель.
Он принял ее предложение, рассматривая его почти как вызов или пари, и они пробрались за кулисы и прятались, пока урок не закончился. Теперь она держала в руке его возбужденный член и гладила его, используя свою слюну в качестве смазки. Она не говорила ему ни грязных слов, ни милых словечек, только ровное взбивание масла своим искривленным запястьем.
Она не лгала. Она была хороша в этом.
Сара стояла позади него, чтобы взять его исподтишка - стиль, с которым его тело было знакомо по мастурбации. Ее дыхание струилось по его плечу, пахло "Skittles", ее маленькие груди прижимались к его спине, как пена для пейнтбольного ружья. Она вытащила его гениталии из ширинки и задела яйца ногтями. Даллас рано почувствовал предэякуляцию. Она скопилась в его дырочке, и Сара намеренно потерла ее большим пальцем.
Даллас подумал о своей 30-летней классной руководительнице с карамельными руками и пухлыми грудями, которые дрожали под тугими блузками, как джем. Он подумал о популярных девушках с глазами пантеры, атлетичной блондинке Лопес из спортзала, и чирлидершах цвета слоновой кости, чьи минеты были предметом осознанных сновидений.
Это были минуты или секунды? Даллас сбился со счета, когда его ноги начали трястись.
- Кончай, - прошептала Сара.
Ее внезапный призыв подтолкнул его за край, создав оргазмическую лавину, и горячие струи спермы брызнули из него крошечным гейзером. Даже в почти полном мраке он мог видеть, как Сара свободной рукой сформировала чашку, которая поймала еe. Когда он закончил, она опустила его воспаленный член и отступила, а он засунул его обратно. По-прежнему не было ни улыбки, ни светской беседы. Она подошла ближе к щели в двери, куда падал луч света, и подняла ладонь, чтобы рассмотреть поближе. Ее другая рука играла со спермой, напоминая Далласу о маленьких пластиковых контейнерах с игровой слизью, которые он всегда упрашивал свою мать покупать ему из автоматов в продуктовом магазине. Но в Саре была серьезность, которая компенсировала глупость, делая ее еще более странной.
- Такой объем, - сказала она, и когда он подошел ближе, понял, что она имела в виду. Сперма скользила по ее сложенной чашечкой ладони. Следы его "соплей" из члена выплеснулась за борт, как волны в бассейне после пушечного ядра. - Хорошая консистенция.
- Эм, да.
Он застегнул ширинку. Теперь, когда возбуждение улеглось, он почувствовал себя неловко - не то, чтобы стыдно, но несколько смущенно, что принял участие в какой-либо сексуальной активности с таким своеобразным изгоем. Сара Оуэн была не из тех любовниц, которыми хвастаются парни. Она не была уродливой или толстой, но была тихоней, прозрачной в своей банальности. Казалось, она ничего не знала о светских приличиях, не говоря уже о косметике и подходящей одежде. В ней была унылая бесполость, которая была не столько андрогинной, сколько детской асексуальностью, так что Бен и парни, вероятно, даже не поверили бы ему, даже если бы ему захотелось похвастаться. Он вздохнул, чувствуя, как будто он каким-то образом изнасиловал себя.
- Ну, - сказал он, - я собираюсь пойти перекусить, пока еще есть время.
Он направился к двери, но остановился, когда она подняла ладонь "чашечкой" с липкой жидкостью, чтобы понюхать ее. Он с отвращением отвернулся, а когда оглянулся, то увидел, что она лакает ее, как кошечка сливки с блюдечка. Этого было почти достаточно, чтобы заставить его спросить - что, черт возьми, с ней не так? - но, он предпочел оставить это в покое.
Зачем вообще заморачиваться? Просто оставь.
Когда он направился к двери, она оторвала взгляд от своей "миски".
- Приходи ко мне домой после школы, - сказала она.
Он моргнул.
- Что?
Она подняла намазанный "маслом" кулак.
- Это очень хороший материал.
Он почувствовал, как у него сейчас начинает болеть голова от одного только разговора с ней.
- Слушай, может быть, нам не стоило...
- Приходи около четырех, если хочешь по-настоящему.
Он снова моргнул.
- По-настоящему?
Они посмотрели друг другу в глаза, и ее взгляд киношного киборга заставил его задницу сморщиться. Она заметила его внезапную перемену.
- А что? - спросила она. - Тебе не нравится "киска"?
* * *
С края подъездной дорожки он