Я знала, что у Рида есть еще одна сводная сестра. Но ранее не придала этому значения.
Слова Хоуп вызывали любопытство.
— Что же он такое делает с девушкой, что заставляет ее плакать?
На моем лице вежливо-заинтересованная улыбка, а под столом сжимаю пальцы до боли. Я слишком хорошо помню, как Джейсон Рид заставил плакать меня однажды. Те слезы стали предвестниками чего-то более ужасного.
Хоуп обхватывает чашку обеими ладонями и задумчиво улыбается.
— Точно не знаю, но чтобы он ни делал, это действует.
— Тебя он тоже заставляет плакать? — негромко спрашиваю я. Почему-то мне не верится, что Рид может быть жесток с Хоуп. Только не с ней.
Девушка быстро мотает головой, опровергая мои слова.
— Нет, никогда. Лучшего брата и желать нельзя. Да, Джейс бывает строгий, и иногда откровенно упрямый, но он замечательный.
Каждое ее слово пропитано любовью и уважением к нему. Отлично, сидеть и слушать о том, какой великолепный парень Джейсон Рид — это не то, чего я хочу.
— Значит, тебе повезло, — с искусственной улыбкой изрекаю я, и Хоуп кивает.
Мы сидим еще немного, но я слишком рассеянна, чтобы поддерживать беседу. Прощаясь с Хоуп, я обещаю, что скоро позвоню ей и покидаю кафе, нацепив на глаза большие солнцезащитные очки.
Джейс
До начала заезда остается не более тридцати минут, но мне уже не терпится. Огонь предвкушения сумасшедшей гонки разносится по венам. Я в своей стихии. Я люблю эту жизнь, и на любом треке чувствую себя как дома. Здесь даже воздух другой, особенный и ни с чем несравнимый.
— Эта куколка полностью готова, — Джерри похлопывает по блестящему красному капоту моего сток-кара, показывая кривые зубы в довольной улыбке. — Малышка идеальна, она мой шедевр.
— Я в этом даже не сомневаюсь. — Я смеюсь, хлопнув Джерри по плечу. После долгих часов в мастерской, он буквально сделал авто совершенным. Мне хотелось немедленно вывести сток на трассу и показать, на что он способен. — Отличная работа, Джерри!
Мы с Джерри обсуждаем технические детали, и я слушаю его наставления — он всегда дает их мне перед любым состязанием. Я так увлекся, что не обращаю внимания на команду Фаулера, которая расположилась в соседнем боксе, а когда все же бросаю взгляд в ту сторону, замечаю Блисс. Она стоит в компании Дэйва, его менеджера Роджера и других парней из команды и смеется над чем-то.
Невольно, я задерживаю взгляд на ней. Сейчас она кажется такой естественной, настоящей. В голубых джинсах, белой футболке и свободно спадающими на спину волосами, с широкой улыбкой на губах она едва похожа на заносчивую, стервозную супер-модель.
И я гадаю, какая из этих двух девушек и есть настоящая Блисс?
Нет, не Блисс. Сара.
Ухмылка играет на моих губах, когда я вспоминаю, как она взбесилась, когда я использовал имя, данное ей при рождении. Я не мог не заметить, как она морщится каждый раз, когда зову ее Сарой. Отныне, она всегда будет для меня Сарой. Не могу лишить себя удовольствия погладить эту киску против шерсти.
— Фаулер завел себе новую шлюху?
Язвительный голос Саймона прерывает мысли о Блисс. Я перевожу взгляд на менеджера, непроизвольно сжав кулаки.
— Что ты имеешь в виду? — напряженно спрашиваю я. Мне не должно быть никакого дела до этого, но я чувствую отвращение к тому, что он назвал Блисс шлюхой.
— Только то, что сказал. — Сай дергает плечом, прищуренным взглядом пялясь на Блисс. — Разве ты не знаешь, что все эти модельки шлюхи. Любительницы раздвинуть ноги.
Саймон ржет, закинув в рот жвачку. Я стискиваю зубы, борясь с желанием заехать другу в челюсть. Я давно привык к Саймону, и его слова не должны меня трогать — обычно так и бывает, но сейчас все не как всегда. Я испытываю гнев от того, как он отзывается о ней.
— Ты не знаешь ее. — Я кладу руки на пояс, хмуро глядя на Саймона.
Черт, будто я ее знаю!
— Они все одинаковые, приятель. — Сай похлопывает меня по спине. Я хочу схватить его руку и сломать к чертям собачьим! — Да ладно, ты и сам это знаешь.
Мой потемневший взгляд наконец-то заставляет его заткнуться. Сай поднимает ладони, словно сдаваясь, и нервно усмехаясь, отступает назад.
— Проехали, идет? Кажется, ты не в духе. Давай, выйди туда и покажи им класс.
Он указывает в направлении трека и отходит. Я потираю шею, ругаясь под нос. Какого черта на меня нашло? Если кому-то и защищать честь Винтер, то не мне точно.
К тому же, насколько Сай не прав? То, что я успел узнать о ней, подтверждало его слова. И все же, я готов был ударить своего друга за то, что позволил себе так отозваться о ней.
Я точно ебнулся!
Предвкушение от скорой гонки сменяется раздражением. Что в ней такого, что я вдруг стал долбанным защитником?
Я вновь нахожу взглядом Блисс — она как раз быстро удаляется вглубь стадиона. Возможно то, как она обхватила себя руками, или то, что ее походка кажется нетвердой — но во мне рождается тревога.
Бросаю взгляд на часы. Десять минут до старта. Слишком мало времени, но я поддаюсь внутреннему порыву и, перепрыгнув ограждение, направляюсь за ней.
Кажется, я веду себя, как кретин. Но хочу удостовериться, что мне показалось, что с ней что-то не так. После той ночи в отельном номере я постоянно думаю о ней.
Я ни хрена не понял, что тогда произошло, кроме того, что мы оба словили кайф от того, что она била меня своими ладошками. Неслабый, кстати, удар у малышки.
Я усмехаюсь, потирая щеку, будто все еще могу чувствовать контакт с ее рукой. Ее блестящий, ликующий взгляд выдал ее с головой — она завелась с пол-оборота, когда влепила мне первую пощечину.
Штучка не так проста, хотя я с самого начала понял это.
Я успеваю заметить, как дверь одной из уборных захлопывается за Блисс. Подхожу ближе и останавливаюсь около двери, чувствуя себя идиотом, который торчит под женским туалетом.
Возможно, мне только показалось, и сейчас я выставлю себя последним придурком, ведущим себя как повернутый сталкер.
Я чертыхаюсь, заведя руки за голову.
Да какого хрена!
— Блисс, — громко зову я, постучав в дверь. Думаю, сейчас не самое удачное время действовать ей на нервы, поэтому я оставляю «Сару» на потом.
Ответом мне служит тишина — представляю, что она сейчас думает обо мне. Я поднимаю глаза к потолку и глубоко вздыхаю.
— Блисс, я не уйду, пока ты не ответишь мне, — предупреждаю я. Я не знаю почему, но тревога внутри меня только набирает силу.
Я прикладываю ухо к дверной поверхности, стараясь игнорировать мысли о том, как я выгляжу со стороны. Хорошо, что поблизости никого нет.