Кох вскоре уехал в Германию и больше оттуда не возвращался. Но справедливое возмездие ожидало других гитлеровских палачей на Украине.
Среди бела дня на улицах города Ровно Кузнецов совершил акты возмездия над имперским советником генералом Гелем и его адъютантом; заместителем гаулейтера генералом Паулем Даргелем; заместителем имперского комиссара Украины по общим вопросам генералом Германом Кнутом; главным судьей оккупированной Украины обер-фюрером СС Альфредом Функом; похитил командующего карательными войсками на Украине генерала фон Ильгена...
- Как поживает генерал фон Ильген? - спросил однажды Медведев, прогуливаясь за чертой лагеря по лесу. Он часто совершал такие одинокие прогулки, о чем-то сосредоточенно размышляя. Теперь ему составил компанию Кузнецов, только вчера вернувшийся из Ровно в отряд на короткий отдых.
- Благоденствует: отправил со своим адъютантом и четырьмя "казаками" двадцать чемоданов награбленного добра "нах фатерлянд". Грозится ликвидировать всех партизан в районе на сто километров от Ровно и похваляется, что скоро будет беседовать с вами у вас в лагере.
В глазах у Медведева заиграли озорные искорки:
- А что, эта идея мне нравится. Может быть, предоставим ему такую возможность? Красть нехорошо, - назидательно продолжал он, - но кражу фашистского генерала нам в Москве, думаю, простят.
Кузнецов мгновенно уловил мысль командира и усмехнулся. Некоторое время он молчал, что-то прикидывая в уме, а потом сказал:
- Считаю, что это реально. В задачу войск генерала Ильгена входит борьба с партизанами. Никто лучше его не знает численность этих войск, их дислокацию и ближайшие планы. Беседа с ним будет интересной...
Через три дня Кузнецов отправился в Ровно...
Вот что рассказывал об этой операции Николай Владимирович Струтинский.
План похищения генерала Ильгена разрабытывался тщательнейшим образом. Наблюдение за ним вели Лидия Лисовская и Майя Микота. Они информировали Кузнецова о малейших подробностях жизни генерала. А непосредственное участие в операции принимали сам Струтинский, Ян Каминский и Мечислав Стефаньский.
Разведчицы сообщили, что, кроме денщика, в доме генерала никого нет, его охраняет один часовой, который меняется каждые два часа, а Ильген является не раньше 16 часов.
В 14.00 Струтинский на "адлере" подъехал к дому Яна Каминского, где его ждали Кузнецов и Стефаньский, одетые в форму офицеров рейхскомиссариата Украины. Струтинский был в форме солдата вермахта. Около 16 часов "адлер" подъехал к генеральскому особняку, все вышли из машины. Завидев немецких офицеров, часовой вытянулся, все беспрепятственно вошли в дом. Через минуту Кузнецов вышел и приказал часовому отдать винтовку и каску Струтинскому, а ему велел следовать за собой. В доме денщику и часовому объявили, что "господа немецкие офицеры" - советские партизаны и если изменники хотят жить, то должны помочь. В этой острой ситуации те колебались недолго. Под диктовку Кузнецова денщик написал на листке бумаги: "Мне надоело прислуживать немцам. Ухожу в партизаны. А чтобы не скучал без меня господин генерал, беру его с собой в лес".
До прихода генерала оставалось мало времени, кроме того, скоро должна была произойти смена караула, о чем напомнил часовой. Ему поверили и возвратили на пост. И как раз вовремя - к особняку подъехал "мерседес". Из него вышел высокий, крепко сложенный генерал-майор, "мерседес" уехал.
В доме Кузнецов, козырнув генералу, объявил, что тот арестован. От неожиданности генерал растерялся. Партизаны окружили его, связали руки, вставили кляп и предупредили, что его доставят через два дня по назначению, если он будет вести себя благоразумно. В противном случае уничтожат на месте.
Из особняка первыми вышли Стефаньский, Каминский, Струтинский и денщик. За ними Кузнецов вел Ильгена со связанными руками. Но как только все оказались на улице, генерал резким движением корпуса оттолкнул от себя Кузнецова, вырвал руки из петли, выплюнул изо рта кляп и стал призывать на помощь. Партизаны снова молниеносно набросились на него, сшибли с ног. Ильген отчаянно сопротивлялся: он сильно ударил Кузнецова ногой в живот, до крови укусил Струтинского за руку.
На крик генерала к месту происшествия поспешило несколько офицеров, оказавшихся вблизи особняка. Положение стало критическим: многие офицеры лично знали Ильгена, среди бросившихся на помощь могли оказаться и такие. Но Кузнецов не растерялся: на голову генерала он набросил полу его шинели и, когда подоспели офицеры, козырнув, представился как офицер СД. В подтверждение он предъявил гестаповский жетон и объяснил, что им задержан партизанский бандит, переодевшийся в немецкую форму и пытавшийся пробраться в генеральский особняк. Офицеры, конечно, были возмущены происками "партизана".
Казалось, все окончилось благополучно. Но Кузнецову этого было мало. Он предложил офицерам предъявить документы и, установив, что один из них является личным шофером Коха, решил взять его с собой в качестве "понятого". Перегруженный до предела "адлер" заревел и тронулся с места... Разведчики благополучно добрались до "маяка".
Медведеву лично не удалось побеседовать с Ильгеном: обстановка сложилась так, что генерала невозможно было доставить с "маяка" в отряд. Однако его допрашивал Кузнецов и получил ценнейшую информацию.
Каждая из операций по уничтожению гитлеровских ставленников на Украине заранее разрабатывалась командованием отряда. Большую инициативу, смелость, мужество, находчивость и настойчивость в их осуществлении проявил Н. И. Кузнецов. Все эти смелые до дерзости операции Николай Иванович Кузнецов совершал с Николаем Струтинским и другими партизанами. Принимали участие в их подготовке Валентина Довгер, Лидия Лисовская, Майя Микота.
Успешно действовали и партизаны-подпольщики. Ими был составлен список главарей украинских националистов, активно сотрудничавших с гитлеровцами и окопавшихся в Ровно. Девятнадцать этих предателей понесли заслуженную кару за свои злодеяния. Их ликвидировали Николай Поцелуев и Федор Кравчук. Несколько акций по уничтожению гитлеровских палачей в Луцке совершили Николай Григорьев-Громов и Виктор Измайлов.
Наступила пора активных разведывательных и боевых действий и для всего отряда. Из Москвы поступила радиограмма о том, что в ближайшее время ожидается крупная переброска гитлеровских войск с запада на восток через Ковель. Предлагалось максимально активизировать диверсионную деятельность на указанном участке.
Медведева это вполне устраивало: он давно думал, как лучше обмануть гитлеровцев, ввести их в заблуждение по поводу местопребывания отряда. Отправка группы за полтораста километров от Цуманских лесов под Ковель как нельзя лучше способствовала такому замыслу. Командиром этого небольшого самостоятельного отряда в сорок человек был назначен старый чекист и давний друг Медведева Владимир Григорьевич Фролов. Он должен был вести в заданном районе разведку, а замечательный подрывник, инженер-лейтенант Константин Маликов - совершать диверсии на железной дороге, действуя одновременно четырьмя группами. Причем разведчики должны были предварительно сообщать подрывникам точные данные о находящихся на станциях эшелонах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});