Смерть. Это было реально. Они были люди, а теперь – нет.
Наверху он слышал перестрелку. Туда ушел Бей. Бей, который тоже мог умереть.
Мертвец все еще сжимал PPG. Эл осторожно вынул его из теплых еще пальцев и медленно, совсем медленно, последовал за Беем вверх по ступеням.
Он миновал другие тела. Одно на ступенях, одно на первой площадке. Снаружи завыли сирены – регулярная полиция, сообразил он. Он включил PPG, обнаружил, что он уже заряжен. Человек снаружи, должно быть, погиб, отстреливаясь.
Цепочка тел вела к открытой двери. Эл заметил, что стрельба, кажется, прекратилась.
Он заглянул и обнаружил себя нос к носу с дулом PPG.
– Стойте! – сказал Бей откуда-то. – Он со мной!
Сердце Эла едва не выпрыгнуло у него изо рта. Лицо, глядевшее на него, было напряженным, почти безумным – но под ним был знакомый значок Пси-Корпуса.
"Тебе следует быть более осторожным, малыш".
Эл энергично кивнул, все еще не в силах что-либо сказать.
Бей был в глубине комнаты. Пятеро других копов заняли позиции. На полу валялось тел пятнадцать, и лишь на одном был значок.
– Обыщите все, – отрезал Бей. – Взламывайте все, что нужно. Где девушка? Когда глаза привыкли к затемненной комнате, Эл разглядел, что Бей
обращается к женщине лет тридцати. Ее платиновые волосы контрастировали с темно-коричневым деловым костюмом.
– Мне нужен мой адвокат, – сказала она.
Выражение Бея не изменилось – изменилось ее. Ее глаза закатились, спина выгнулась, руки свело судорогой. Она издала кудахчущий звук и неловко упала на твердый деревянный пол.
Он кивнул.
– Трое ко мне. Эл, я думал, что велел тебе… – он приостановился. – Нет, кажется, не велел, да? Моя оплошность. Тогда идем, – он заторопился.
Они вбежали в другой узкий коридор, старого дерева. Довольно необычно – воздух имел странный, антисептический запах.
Бей достиг двери и указал. Двое охотников выбили ее.
– Эй! – мужчина внутри был рослый, широкоплечий, с орлиными чертами лица. Он как раз надевал белую рубашку. Остальная его одежда лежала кучей на полу. – Слушайте, я хорошо заплатил… – тут он разглядел, кто они.
PPG взвыли.
– Нет, – скомандовал Бей. – Я хочу, чтобы этот пошел под суд. Сделайте снимки.
Один из охотников надвинулся на мужчину и пнул его в пах. Когда тот согнулся, он ударил его прикладом PPG в основание черепа. Парень рухнул со стоном.
Бей игнорировал все это и подошел к кровати. Там и была Кристобан. Эл последовал за ним, почти не соображая, что делает. Кровь была повсюду. Он тупо отметил, что она скорее забрызгала простыни, нежели пропитала, как будто простыни с таким расчетом и делались.
Она была еще жива, привязана за раскинутые руки. Нагая. Один глаз подбит и заплыл, лицо разбито до неузнаваемости.
"Помогите…"
Бей перерезал путы маленьким ножом.
– Скорая сейчас будет, сэр, – сказал один из охотников.
– Пусть поторопятся.
"Я разве… мне плохо".
– Не беспокойся об этом, – сказал Бей тихо. – Ни о чем не беспокойся. Просто держись, ладно?
"Я просто не хотела – я хотела, чтобы все было как прежде…"
– Так и будет. Точно как прежде. Мы позвонили твоим родителям. Они едут забрать тебя.
"Правда?"
– Правда.
И тут ее не стало.
Бей склонил голову, затем выпрямился и встал. Он был ужасен, как бог во гневе, одинокая слеза ползла по его щеке.
"Проклятие. Будь они прокляты", уловил вдруг Эл его мысль. Это имело странный подтекст, почти как если бы они говорили вовсе не о преступниках, которые изнасиловали и убили Кристобан, а…
Но это было невозможно.
– Идемте, м-р Бестер, – тихо сказал он. – Нам пора.
Бей помешивал свой кофе и глядел на кремовый утренний свет над каналом. Колесный пароходик с юной парочкой в ярко-желтых футболках разогнал семейство уток. Окно в третьем этаже открылось, и прелестная девушка с длинными белыми волосами высунулась наружу, под дуновение ветерка.
– Я сожалею, сэр, – сказал Эл, отпивая свой кофе.
– О чем вы сожалеете, м-р Бестер?
– Я знаю, когда кто-то гибнет, это вас расстраивает.
Бей, казалось, долго обдумывал это, пока Амстердам оживал: улицы начали заполняться мужчинами и женщинами в деловых костюмах, витрины ресторанов и магазинов отворялись. Глаза взрослого воспринимали все это, и лицо его было безмятежно, но Эл был уверен: осмелься он сейчас сканировать Бея, услышал бы Стравинского.
– Один парень отправился однажды на природу, – начал Бей, – и остановился на одной ферме. Он разговаривал с фермером, когда заметил свинью с тремя деревяшками. Три деревянных ноги и одна настоящая. Он спросил об этом фермера.
"Послушай, что я тебе расскажу об этой свинье, – говорит фермер. – Это та еще свинья. Однажды эта свинья спасла мне жизнь. Дом горел, а эта свинья ринулась внутрь и вытащила нас с женой наружу".
"Это просто поразительно", сказал парень.
"Это не всё. Эта свинья умеет считать и знает всякую математику. Прикинь, говорят, она даже доказала последнюю теорему Ферма".
"Кажется, я читал об этом в газетах несколько лет назад", говорит городской парень.
"Ага. Репортеры из-за этого приезжали. Еще эта свинья умеет играть на пианино – предпочитает Шопена. Она действительно та еще свинья".
"Ну, я должен согласиться, – ответил городской парень, – Но что случилось с ее ногами?"
"Ну, – говорит фермер, – когда у тебя такая особенная свинья, ты не захочешь есть ее всю разом".
Эл моргнул, чувствуя, что губы невольно дрогнули.
– Да, это был анекдот, м-р Бестер, – отозвался Бей, – разрешаю смеяться.
– Да, сэр. Это был ужасный анекдот, если можно так выразиться, сэр.
– М-р Бестер, поскольку я не полагаю вас знатоком юмора, то приму это как комплимент. Культивируйте чувство юмора, м-р Бестер. Оно понадобится вам для самосохранения. А если вы будете правильно им пользоваться, то сможете даже убедить простецов, что вы почти человек, – он допил свой кофе.
– Что мы будем теперь делать, сэр?
– Я должен буду пойти в суд сегодня днем. Я думал отправить вас назад в Женеву.
– Если я мешаю, я понимаю.
– С другой стороны, у меня большая часть дня свободна, так что вместо этого я подумывал, что мы можем посетить несколько музеев – тут есть очень симпатичный музей современного искусства, знаете ли. Мы можем перекусить фриттами с майонезом, прогуляться по набережной, взглянуть, чем была улица красных фонарей до неолютеранской чистки последнего столетия. Прекрасные здания, которые видели века лучшего и худшего, что может сотворить Человек. Мы можем напомнить себе, что мы еще живы, и что это все-таки хорошо. Что скажете, м-р Бестер?
Эл подумал обо всем, что узнал благодаря этой поездке.
– Мне нравится, как это звучит, сэр.
Глава 9
Клинок блеснул, словно в прямом выпаде, но Эл знал, что это обманка. Он все равно парировал, однако вместо того, чтобы оставаться на месте или нанести ответный удар, как ожидал его противник, он проворно отступил, поймал скользнувшую рапиру, теперь парируя прим, нырнул прямо под кончик клинка противника, и, наконец, нанес укол – трудный прием, но очень элегантно выглядит, если удается.
Ему удался. Зеленый свет, очко – его.
Счет стал 14-14. Эл вернулся на исходную позицию и стянул свою маску. Он отсалютовал своему противнику, костлявому большеротому парню по имени Эмори. Эл послал ему улыбку. "Еще разок. Проигравший угощает".
Эмори слегка нервно кивнул.
Вполне расслабившись, Эл согнул ноги и взял рапиру наизготовку. Они начали танец.
Эмори был несколько предсказуем. Удар, стремительный нижний кварт, укол, отход. Он "передал" свое следующее движение – или то, что он хотел выдать за свое следующее движение: выпад – поворот рукояти – укол, но вместо этого сделал финт, надеясь завлечь Эла прямо на свой клинок.
Эл поддался. Дай парню передышку – он за целый день не победил, да, в конце концов, это только тренировка. Если они когда-нибудь встретятся друг с другом в официальной схватке, Эмори узнает, к своему огорчению, что Эл фехтовал значительно ниже своих возможностей.
– Здорово, – сказал Эл, снимая маску и салютуя. Он с воодушевлением протянул руку и пожал руку Эмори.
– Хорошая была схватка, – сказал Эмори. – Я удивлен, что побил тебя.
– Не прибедняйся. У тебя были хорошие атаки. Той последней ты меня провел. Похоже, с меня угощение.
Эмори ухмыльнулся.
– Похоже на то. Я – ой – я обещал кое-кому из друзей, что встречусь с ними в закусочной в парке. Не против составить компанию?
– Ничуть, – ответил Эл, – твои друзья – мои друзья.
– …и фермер говорит: "Ну, когда у тебя такая особенная свинья, ты не захочешь есть ее всю сразу".
Все пятеро поморщились. Исключая Эмори, Эл никого из них не встречал – они все были второкурсники, а он выпускник.