Чарльз был монстром. Убийцей для своего отца. Анна не позволит себе снова поверить в ложь. Если бы Бран отдал приказ, Чарльз убил бы Джека, даже зная, что он — всего лишь жертва и, скорее всего, хороший человек. Но она видела его облегчение, когда Бран нашел альтернативу убийству.
Ее пара — убийца, но ему это не нравилось. И Анна изумлялась, как ему удавалось вести себя так цивилизованно и в то же время соответствовать своему занятию.
Вода остыла.
Анна с удовольствием вымыла волосы шампунем, наслаждаясь тем, как пена легко смывается. Вода в Чикаго была намного мягче. Потом нанесла на волосы бальзам, который пах травами и мятой. И поняла, что так пахли волосы Чарльза. К тому времени вода практически полностью остыла.
Анна долго расчесывала спутанные волосы, не глядя в зеркало и стараясь отбросить все эмоции. У нее это хорошо получалось, она научилась этому за последние три года. Когда снова столкнется с Чарльзом, то не хотела показаться трусливой плаксой.
Поэтому ей нужно контролировать свой страх.
Анна знала способ сделать это. Это обман, но она позволила себе это хотя бы на сегодняшний вечер, потому что уже и так выставила себя такой дурой, спрятавшись в ванной.
Она смотрела на себя в зеркало и видела, как карие глаза бледнеют до серебристо-голубых и обратно. Сила и бесстрашие волчицы окутали ее и придали спокойствия. Что бы ни случилось, она выживет. Так было и раньше.
Если Чарльз и был монстром, то это скорее по необходимости, чем по выбору.
Анна надела желтую рубашку и джинсы, затем медленно открыла дверь ванной.
Чарльз, все еще с золотистыми глазами, прислонился к стене напротив двери. За исключением глаз, он был воплощением расслабленности, но она знала, что все можно прочитать по глазам.
Прежде чем закрыть дверь, Анна оглянулась в зеркало и проверила свои собственные глаза.
— Я решил, что тебе нужно узнать об Асиле, — сказал Чарльз, как будто в их разговоре не было перерыва.
— Хорошо. — Анна осталась в дверях, чувствуя тепло ванной комнаты за спиной.
Он говорил медленно и отчетливо, как будто выталкивая слова сквозь зубы.
— На самом деле его зовут не Асил, хотя большинство людей называют его именно так. Но его также называют Мавром.
Анна напряглась. Может, она и необразованна в вопросах своего вида, но слышала о Мавре. С таким волком не стоит связываться.
Он увидел ее реакцию и прищурился.
— Если в этом мире есть волк старше моего отца, то это Асил.
Казалось, он ждал от нее ответа, поэтому она спросила:
— Ты не знаешь, сколько лет Асилу?
— Я знаю, сколько ему лет. Асил родился незадолго до того, как Чарльз Мартелл, дед Карла Великого, победил мавров в битве при Туре.
Наверное, она выглядела озадаченной, потому что он пояснил:
— Восьмой век нашей эры.
— Значит, ему…
— Около тысячи трехсот лет.
Анна тоже прислонилась к стене. Она видела в его глазах груз возраста, но никогда бы не подумала, что ему столько лет.
— Значит, ты неуверен в том, сколько лет твоему отцу?
Тысяча триста лет — это долгий срок.
Чарльз пожал плечами, ответ явно не имел для него значения.
— Папа старый. — Он отвел янтарные глаза от ее лица. — Асил пришел сюда около четырнадцати или пятнадцати лет назад, чтобы попросить моего отца его убить. Вместо этого папа пообещал, что убьет его, как только решит, что Асил действительно сумасшедший. — Чарльз слегка улыбнулся ей. — Асил не против того, что мой отец — его альфа. Но у него были проблемы с тем, что я более доминирующий. Вот почему, думаю, что папа может быть старше Асила. Я молод по сравнению с ним, и это как заноза в его лапе.
Анна прикинула в уме.
— Разве он не говорил о своем альфе в Европе? И он не упоминал, что сам был альфой. — Было много историй о Мавре. Он был почти народным героем или злодеем среди волков.
— Быть альфой нелегко, — сказал Чарльз. — Это большая ответственность, много работы. Некоторым старшим волкам довольно хорошо удается скрывать свой возраст. Некоторым альфам не нравится, когда старые волки переходят в их стаи. Асил достаточно доминантен. — Чарльз снова улыбнулся, но на этот раз это больше походило на оскал. — Он жил здесь пару месяцев, когда я встал между ним и одним из людей. Ему не понравилось, что я более доминирующий, чем он.
— Он мог подчиняться твоему отцу, потому что Бран старше. Другим альфам он на самом деле не подчинялся. Но подчинился тебе, когда ты намного моложе и даже не альфа.
Чарльз кивнул.
— Итак, он дразнит меня, а я игнорирую его. Тогда он давит сильнее.
— Вот что было сегодня вечером? — теперь Анна понимала. — Он использовал меня, чтобы достать тебя.
Чарльз наклонил голову в жесте, который был больше волчьим, чем человеческим.
— Не совсем. У Мавра была пара, но он потерял ее пару сотен лет назад. Она умерла до моего рождения. Я никогда не встречал ее, но говорят, что она была омегой, как и ты. — Он пожал плечами. — Асил никогда не говорил о ней при мне, как и мой отец.
О Мавре ходит много историй, и если бы не увидел его реакцию на тебя на похоронах дока, я бы списал эти истории на байки наряду с множеством других легенд, связанных с его именем.
У нее заледенела кровь в жилах от воспоминания о том, как старый волк смотрел ей в глаза в церкви.
— Почему его реакция заставила тебя задуматься об этом?
Чарльз кивнул, показывая, что она задала правильный вопрос.
— Потому что когда он заметил, кто ты, то перестал беспокоить тебя, чтобы достать меня. И он заинтересовался тобой. — Чарльз глубоко вздохнул. — Вот почему он принес тебе цветы. Вот почему намекнул, что может попытаться увести тебя. Мне было трудно контролировать себя, потому что я знал, что он говорил серьезно.
Анна решила подумать об этом позже и сосредоточила внимание на разговоре, чтобы ненароком не надавить на него.
— Почему ты рассказываешь мне об Асиле? Ты хочешь меня о чем-то предупредить?
Чарльз отвернулся, его лицо снова превратилось в непроницаемую маску.
— Нет. — Он поколебался, затем сказал более мягким голосом: — Я так не думаю. Тебе показалось, что это было предупреждение?
— Нет, — ответила она, расстроенная тем, что не совсем понимала, что держало его волка так близко к поверхности.
Его что-то беспокоило, и Анна собиралась спросить его об этом. Но Чарльз отвернулся от нее и тут же выпалил:
— Он хотел, чтобы ты знала, что если до первого полнолуния решишь отказаться от меня, то сможешь выбрать его. — Даже сбоку Анна могла видеть его горькую улыбку. — И знал, что своим приходом вынудит меня рассказать тебе об этом.
— Почему ты мне рассказал? — мягко спросила она.
Он повернулся к ней.
— Ты имеешь право знать, что, хотя мы совместимы, все еще можешь отказать мне.
— А ты можешь мне отказать?
— Не знаю. Я никогда не слышал, чтобы связь рвалась. Мой волк выбрал тебя, твою волчицу и позволил меня следовать за ним. Но это не имеет значения, я не хочу тебе отказывать.
Волчица пояснила ей некоторые вещи, но она выбрала его и не скрывала, что даже не думает о выборе другого. Анне пришлось немного оттолкнуть свою волчицу, чтобы понять то, что он пытался ей сказать.
— А зачем мне это делать?
Хотел ли он, чтобы она отказала ему?
В ее горле пересохло, как в пустыне. И женщина, и волчица одновременно жаждали его, как наркоманки, так же, как они жаждали всего, что он обещал: безопасность, любовь, надежду, стаю. Анна нервно потерла руки о бедра, как будто это могло снять ее напряжение.
— Я надеюсь, что ты этого не сделаешь, но должен рассказать о твоих возможностях, — прошептал он, сжав руки в кулаки.
Анна почувствовала в его запахе что-то острое, чего не было раньше.
Будь проклят Лео, что оставил ее в таком неведении. Она бы отдала правую руку, чтобы узнать, что чувствует Чарльз, когда он говорит правду, а когда врет просто, чтобы не причинить ей боль.