Дамы дружно встали и ушли на площадку, оставив Юрия Андреевича в одиночестве. Хотя вокруг было много приятных девиц, приглашать он никого не стал, а принялся пристально наблюдать за танцующими.
Особенно его привлекала Анастасия Павловна. Эффектная женщина. Тонкая талия, пышная грудь и бедра. Женщина в расцвете привлекательности и, как сейчас говорят, сексапильности? Похоже, что мужик, пригласивший ее, был одного с ним мнения, поскольку держал ее к себе гораздо ближе, чем допускали приличия.
Юрий Андреевич почувствовал, что ему стало трудно дышать, и ослабил стягивающий горло узел галстука. Очень хотелось подойти, выдернуть из лап нахала свою женщину и вмазать нахалу промеж глаз. Опустив глаза на стол, заметил побелевшие костяшки пальцев и удивился самому себе. Что это с ним такое? Никогда он не испытывал таких испепеляющих чувств. Похоже, он ревнует.
А если ревнует, то интерес, который он испытывает к Анастасии Павловне, не просто интерес, а любовь. Почувствовав испарину, проступившую на лбу от этого открытия, он решил, что нужно что-то предпринять. При его замаранной тремя женитьбами репутации нечего ждать, что она добровольно согласится стать его четвертой женой. Что же делать?
Танец закончился, дамы возвратились на свои места. Не найдя ничего лучшего, генерал разлил шампанское.
– За счастье! – и отпил из своего фужера.
Аня тоскливо посмотрела на одиноко стоящий на столе фужер Антона. Сделав глоток, Анастасия Павловна недоуменно спросила:
– Аня, тебе не кажется, что оно изменило вкус?
Дочь попробовала шампанского и пожала плечами.
– Я ничего не чувствую.
Юрий Андреевич посмотрел бутылку на свет.
– Бутылка та же самая. Ничего не изменилось.
Скоро к ним присоединился блудный сын. Пытаясь исправить свое неприличное поведение, пригласил на танец Анну.
Она пошла, со скептической улыбкой выслушивая его побасенки. Тут к ним опять присоединилась всё та же нахальная девица. Антон остановился, чтобы что-то ей ответить, и раздосадованная Аня, решительно освободившись из его объятий, вернулась к родителям. Мать с сочувствием смотрела на нее, безмолвно спрашивая: как ты это терпишь?
Через некоторое время Юрий Андреевич пригласил на танец Анастасию Павловну. Она хотела приподняться, но ноги у нее подогнулись, и она упала на сиденье, недоуменно рассмеявшись.
– Не стоило мне пить столько вина. Ноги совершенно не держат. – И она неприлично захихикала.
Обеспокоенный Юрий Андреевич предложил:
– Поедем домой?
Анастасия Павловна, придерживая рукой кружившуюся голову, внезапно заерепенилась.
– Зачем? Сейчас же здесь начнется самое веселье!
Юрий Андреевич посмотрел на часы.
– Три утра. Вполне можно ехать домой.
– Не хочу!
Поняв, что Анастасия Павловна и в самом деле пьяна, удивился. Она выпила не больше двух бокалов! Может быть, днем ничего не ела? Но даже выпитое натощак шампанское не могло дать такого сногсшибательного в прямом смысле этого слова эффекта. Скрывая смешинки в глазах, поднял ее и повел к выходу из зала, не беспокоясь розыском куда-то пропавших детей.
У гардероба к ним подошел усатый мужчина и, громко вскрикнув:
– Товарищ генерал! Это вы! – стал пожимать руку кисло сморщившемуся Юрию Андреевичу.
Анастасия Павловна, икнув, понятливо подтвердила:
– Ага! Папа-генерал!
Мужчина озадаченно посмотрел на нее, не зная, как расценивать это странное заявление. Юрий Андреевич широко улыбнулся и мило пояснил:
– Моя жена перебрала немного, не привыкла пить.
Мужчина сразу подтянулся. Не обращая внимания на недоуменно выпученные глазки генеральской жены, почти насильно приложился к ее ручке.
Анастасия Павловна отобрала от него свою собственность и заявила:
– Не надо! Я смущаюсь!
Мужчина пожал плечами.
– Впервые в жизни вижу смущающуюся генеральскую жену.
Анастасия Павловна возразила:
– Да я вовсе не смущаюсь! Нет, неправильно – я вовсе не жена!
Юрий Андреевич посмотрел на мужчину и выразительно поднял глаза к потолку: мол, что возьмешь с пьяной бабы! Недовольно укорил Анастасию Павловну:
– Ну, ты меня перед губернатором-то не конфузь! А то решат, что я живу с тобой невенчанный.
Анастасия Павловна печально подтвердила:
– Так оно и есть. Невенчанные мы. Я и не помню, когда в последний раз в церкви-то была.
Губернатор дружелюбно предложил:
– Так давайте обвенчаем вас, и все дела! Я дружкой буду. Мы с Юрием Андреевичем старые приятели.
Анастасия Павловна, приглядевшая стоящий в фойе уютный диванчик, быстро согласилась, надеясь, что после этого ее оставят в покое:
– Конечно-конечно, давайте! И поскорее!
Юрий Андреевич, крепко удерживая ее за талию и не давая прорваться к заветному дивану, пообещал:
– Я позвоню вам, Игорь Васильевич, в четверг, и обо всем договоримся.
Тот ушел, а генерал, напялив на спутницу пальто, вывел на улицу. На крепком морозце та повела себя еще более странно. Приникнув к спутнику, обняла его за талию и томно прошептала:
– Ты – мой герой!
Ушлый Юрий Андреевич, не упуская столь многообещающий момент, велел водителю такси ехать к своему дому. Как он и рассчитывал, Анастасия Павловна даже не поняла, куда ее привезли. Более того, едва они зашли в квартиру, она сама повернулась к нему и пылко прильнула к его губам. Генерал, как и положено настоящему военному, в сложной ситуации не растерялся.
Утром, открыв глаза, она ничего не поняла. В голове слегка шумело, но это не объясняло высокого потолка, незнакомых обоев и слишком жесткого матраса. Повернув голову, она скукожилась от негодования. Рядом с ней спала чья-то голая спина. Что это такое? Что она вчера натворила? И кто это такой?
Рассуждая логически, что ей далось с большим трудом, пришла к выводу, что это может быть только Юрий Андреевич. Но как так получилось? И что было у них ночью? Она совершенно ничего не помнила. Никогда в жизни она так не напивалась, чтобы память потерять.
Согласившись с мудрыми словами главного героя из народного фильма «Ирония судьбы» и повторяя сакраментальную фразу «надо меньше пить», попыталась преодолеть препятствие на пути к свободе. В процессе преодоления выяснила, что на ней ничего нет. Совершенно ничего. Если не считать растрепавшейся прически. Нырнув обратно и стыдливо прикрывшись одеялом, стала обдумывать неприятную ситуацию.
Думать долго не пришлось. Разбуженный ее трепыханьем Юрий Андреевич повернулся, зевнул и приветливо сказал, будто они тысячу раз просыпались в одной постели:
– Доброе утро, дорогая!
Анастасия Павловна, решив, что нападение всегда лучше защиты, без промедления бросилась в бой: