смогла сказать ему, что убийца знает меня и, возможно, уже начал за мной охоту. И вернуться я хочу, не из-за каприза, а потому что моей жизни угрожает реальная опасность. Хотя могу ли я утверждать со стопроцентной уверенностью, что сейчас опасность выше, чем в день моего прилёта? Может он уже забыл обо мне? Или нет.
Я залезла в минибар, решив, что хуже уже всё равно не будет. И после очередной минибутылочки алкоголя мне в голову пришла гениальная мысль. Утром я поеду в аэропорт и поговорю с этой женщиной. Бояться я уже устала. Теперь пора действовать.
Возможно, ко мне приходили и другие гениальные мысли, но их я уже не запомнила.
14 августа
Нью-Йорк, Отель «Уолкотт»
9.00
Сказать, что, когда я проснулась, у меня болела голова, это вовсе не сказать ничего. Она раскалывалась при малейшем движении. Наверное, так себя чувствуют здания после землетрясения: вроде бы всё уже закончилось, а чуть вздохнёшь посильнее, развалишься на кусочки. А ещё и уснула я сидя, прислонившись спиной к кровати, поэтому страдали и все остальные части моего бренного организма.
Наверное, из-за жуткого похмелья мой страх притупился, и вчерашняя мысль поехать в аэропорт не показалась мне такой уж абсурдной. Я доковыляла до сумочки, достала чудо американской фармацевтики и проглотила сразу две таблетки. Также медленно, стараясь особо не двигать верхней половиной тела, чтобы не тревожить голову, я побрела в ванную. Пока я принимала душ, боль растворилась, и вернулась способность мыслить ясно. Теперь мне уже не так хотелось самостоятельно проводить расследование и докапываться до истины. В дверь постучали. Это агент Мейсон напоминал, что меня уже ждут. У Майкла больше не было на меня времени. О’кей. У меня в голове сложился план, как попасть в аэропорт и при этом не попасться. Вот такой вот каламбур. Улыбаясь, я вышла к агенту Мейсону.
Рузвельт хоспитал
10.22
Как я и думала, агенты сопровождения остались ждать меня внизу. Поэтому я сделала вид, что собираюсь подняться на лифте, а сама двинулась к выходу приёмного покоя, где врачи встречали машины скорой помощи. Думаю, Зоя Михайловна не обидится, если я навещу её в другой раз. Если он будет, добавила моя пессимистичная половина.
Сбежать оказалось так легко, что мне стало немного не по себе. Всё-таки агенты не ожидали от меня такой глупости. Едва я вышла на улицу, на меня набросился Нью-Йорк со всем своим шумом и броуновским движением. Несколько раз меня чуть сбивали с ног, пока я не догадалась подстроиться и лавировать вместе с потоком. Проще всего было бы поймать такси, но этот вариант по известной причине мне не подходил. Поэтому я направилась к станции метрополитена. Ещё в гостинице я посмотрела карту города, метро было всего в двух кварталах от больницы.
Станция «59-я улица – Колумбус-Серкл», ближайшая к больнице, оказалась связана прямой веткой со станцией «Хауард-Бич – Аэропорт имени Джона Кеннеди», это я узнала после изучения схемы метрополитена. Возле карты я простояла достаточно долго, чтобы поймать на себе несколько любопытных взглядов. Наверное, я была похожа на глупого туриста, следовало продумать маршрут заранее. Разобравшись в какую сторону ехать, я отправилась к автомату, продающему карточки «MetroCard». Купила две поездки, рассчитывая, что обратно я тоже вернусь на метро.
Дождалась свой экспресс, зашла в вагон и нашла свободное место. Поскольку ехать мне придётся долго, лучше сидеть, чем стоять.
Во время пути я тайком рассматривала заходивших и выходивших ньюйоркцев. Люди, как люди. Почти и не отличишь от москвичей. Все со своими сложностями и проблемами. И почему всё так непонятно устроено в нашем мире? Зачем нас надо разделять и убивать? Почему мы все не можем жить дружно, как советовал мудрый кот Леопольд?
Добравшись до Хауард-Бич, я пересела на автобус до аэропорта. Мне вдруг очень захотелось купить билет на ближайший рейс домой. Я даже изучила расписание вылетов и подошла к кассам. Но там решимость меня покинула. Я сделала вид, что могу улететь, когда захочу, и никто мне не указ. Но прекрасно знала, что лгу себе. Я всегда была послушной: с мамой, со Славиком, а теперь с моими работодателями. Я выполню приказ просто потому, что не могу ослушаться. Видимо, сила привычки.
Я отошла от касс и отправилась искать зону досмотра. Но далеко идти не понадобилось, она сама шла мне навстречу. Та женщина. Я замерла на месте не в силах поверить собственному везению. Я узнала её сразу. Как и она меня. Потому что, заметив мой взгляд, она развернулась и побежала в обратную сторону.
– Подождите! Постойте! – Кричала я, пытаясь её догнать.
Надолго меня не хватило, и я остановилась, пытаясь отдышаться. Из-за угла, за которым скрылась эта женщина выбежали трое мужчины в форме охраны и начали меня окружать, переговариваясь по рации. Вот ведь влипла. Да, сдаюсь я, сдаюсь, я даже бежать не могу, не говоря уж о сопротивлении. На меня надели наручники и повели, как арестантку. Женщина смотрела мне вслед. М-да… Не так я представляла эту встречу.
Меня оставили в белой, ярко освещённой, комнате, где из мебели стоял только белый пластиковый стол и два белых пластиковых стула с двух его сторон, на один из стульев меня и усадили. Высоко под потолком располагалось маленькое окошко. Это, наверное, чтоб нарушитель не смог выбраться. Я грустно усмехнулась, я ведь и по полу-то не особо далеко убежала, что уж говорить о моей способности залезть вверх по голой стене. Всё-таки надо было ходить на физическую подготовку. Жаль, что она не была обязательной. А своей силы воли на здоровый образ жизни у меня не хватало.
Рассматривая комнату, я заметила камеру видеонаблюдения в углу. Значит, они за мной присматривают, пресекая даже попытку к бегству. Но я и не собиралась убегать. Это всего лишь досадное недоразумение, и скоро всё разъяснится. По крайней мере эта мысль меня успокаивала.
В одиночестве я просидела довольно долго. Думаю, часа два или три. Точнее не определить. Сумочку у меня отобрали вместе с мобильным телефоном, поэтому время я посмотреть не могла. Я где-то читала или смотрела в кино, что полицейские специально оставляют преступника одного в комнате для допросов, чтоб он помучился неизвестностью, испугался и признался сразу и во всех преступлениях. Но ведь я не преступник. Что я такого совершила? Ну, подумаешь, устроила небольшой переполох в аэропорту. Так я ведь не нарочно. Я просто хотела поговорить с женщиной, которая неделю назад досматривала мой багаж.