разинул глаза. Кажется, он пустил по пальцам ток? Злобно оскалившись, старик направил поток электричества на шар.
Через мгновение из его рук вырвалась целая куча мелких искор.
Я резко бросился под стол, чтобы не попасть под рикошет заклинания, думая о том, что зря всю жизнь недооценивал важность открытых чакр.
Очередь искр застрочила по шару, но тот был не настолько прост; маленькие молнии отбились от него и принялись гасить по стенам и потолку.
— Да хватит, бл*ть! Всё равно это его не берёт! — я молился, чтобы старик был в достаточном адеквате, чтобы воспринять мои слова, но особой уверенности у меня не было.
— Сейчас возьмёт… — злобно отозвался тот, увеличивая трескотню между пальцев.
— Ты всё тут разнесёшь!
На стенах оставались внушительные выбоины; пока Архимаг чудом не задевал окно или что-то из предметов, но долго так продолжаться не могло.
Да и гул стоял такой, что рано или поздно это привлекло бы внимание снаружи.
Возможно, так бы оно и вышло, но шару не терпелось взять реванш. Переместившись по ломанной траектории, он разогнался — и шибанул старика по узловатым рукам. Тот заорал от боли и грузно повалился обратно вниз.
А шар принялся просто и безыскусно п**дить старика — быстро и с силой, не давая ему опомниться и передохнуть. Теперь подвал огласили старческие крики боли.
Я пропустил поток брани, который нёс старик, выцепив из него самое важное.
— Ай! Да сколько тебе можно дуться! — стоны Архимага прерывало методическое постукивание шара об его макушку, — Столько лет, а ты всё за старое!
Сфере аргументы старика казались неубедительными.
Забавно, но благодаря этому шапито стало понятно, что старик может пролить свет на сущность сферы. Если его только не забьют до смерти, конечно.
Надо что-то делать.
Я попытался было сунуться, но шар зарядил и мне под дых — без особой злости, просто так, чтобы не мешался. Я сделал еще одну попытку растащить их, но шар резко подскочил на уровень моего лица и сделал несколько угрожающих оборотов вокруг своей оси.
— Да хватит, чтоб вас! — я выставил перед собой обе руки в попытке успокоить сферу.
Её это не впечатлило. Шар лишь задрожал и снова принялся мутузить моего питомца.
Я отступил на пару шагов назад; мною было принято решение не вести переговоры с террористами.
Я метнулся в соседнюю крохотную комнатку и рванул из кушетки старое стёганое одеяло. После чего бросился обратно к месту экзекуции старика.
Широко расставив руки, я накинул на сферу одеяло — и сам тут же навалился сверху, стараясь прижать её к полу. Получилось! Шар в одеяле вибрировал в попытках вырваться и добить старика окончательно…
Ну уж нет. Я не затем весь обмазался овсянкой днём, чтобы ты его прикончил.
Архимаг со стоном приходил в себя на полу; весь в синяках и кровоподтёках, он бросал яростные взгляды в сторону трясущегося одеяла.
— Убери это отсюда! — каркающим голосом велел он. — Избавься от этой дряни! Немедленно!
Ага, конечно.
Лучший вариант из возможных. Пусть потом Грачёвы ищут свой долбанный шар по всем помойкам города.
Я уселся на шар сверху; так было меньше шансов, что он вырвется. Тяжело дыша, я снизу вверх поглядел на старика.
Тот вытирал юшку из-под носа, совершенно позабыв про свою йогу.
— Ну и что это было? — поинтересовался я. — У меня нет особого опыта общения с шарами, но все, что я видел до этого, вели себя куда культурнее.
— Это не шар. — сплюнул старик, — Это Сфера Зиминых, — со злостью и презрением отозвался он — так, будто это что-то должно было мне сообщить.
А впрочем…
Я знал про клан Зиминых. Но дел с ними никогда не имел. Всё потому, что Зимины были одной из самых сильных и влиятельных семей на политической арене города и от самой мысли, что с ними будет общаться бастард, у членов семьи поднимались волосы дыбом.
Это, кстати, объясняло почему Роблен тащился к ним со сферой сам. В чем бы не заключалась суть их сделки, в первую очередь он торговал лицом.
— Давай поконкретнее, — бросил я. — Это какой-то артефакт?
Старик только фыркнул; взгляд его шарил где-то поверх моей макушки.
— Это личное! Только между мной и сферой! — огрызнулся он. — Не твоё дело!
Я поднял бровь; теперь его взгляд упёрся в меня.
— Мне отпустить её, или как?
Старик с опаской покосился на укутанный в одеяло шар подо мной и наконец поднял ладони.
— Хорошо, хорошо! Если тебе так интересно, я утолю твоё любопытство!
Я покрутился, стараясь с удобством устроиться на шаре (тот чуть притих, но всё ещё пытался вырваться) и выжидательно посмотрел на старика.
— Зимины, — фыркнул тот. — Эти бараны.
Я кивнул.
— Самонадеянные идиоты, — продолжал тот. — Прошло полтысячи лет, а они всё никак не успокоятся…
Архимаг уселся поудобнее.
— Как и все хорошие вещи, мой Тёмный культ начался с идеи. Идеи о том, что смерть это не что-то неизбежное. И, как у любой другой хорошей идеи, у меня были единомышленники… — старик запнулся. — Скорее… единомышленник.
Он помолчал какое-то время; кажется, старик переключался в режим типичных стариковских баек о старых добрых временах. Я не перебивал, впрочем: когда речь идёт о полутысячелетних Архимагах, байки могут быть на удивление информативны и полезны.
— Мы мечтали о бессмертии, но, само собой мы не были наивными дураками и понимали, что у тела есть свой предел, — продолжал Архимаг, медленно и размеренно. — Так что мы не теряли времени даром. Целые годы ушли на то, чтобы стать сильнее, обмануть смерть, найти способ…
Он снова сделал паузу.
— Ну, — заметил я, — судя по твоему возрасту, решение вы всё-таки нашли?
— Мы? — старик усмехнулся, и эта усмешка немного горчила, как тоник. — Нет, «мы» ничего не нашли, мелюзга. Каждый нашёл свой путь по отдельности. Что до меня, то я обнаружил способ жить долго и не терять сознание. Мой же коллега, Зимин, в этом разуверился и решил довольствоваться малым — способом, который позволит расти дальше хотя бы его силе и жизненной энергии.
Тон, которым это было произнесено… нет, не звучал как-то особенно. Наоборот, совсем буднично. И именно поэтому я решил уточнить.
— Что, вот так запросто взял и разуверился?
Архимаг пожал сухими плечами.
— Ну, если говорить начистоту, выбора у Зимина особо не было. Он был в отчаянии. Тело уже подводило его, времени оставалось мало; найти что-то полноценное он бы уже не успел. И тогда он создал…
Архимаг указал рукой на одеяло, на котором я сидел.
— Сферу, — закончил я.
— Сферу, — подтвердил старик. — У него всегда было плохо с креативом.
Он выдохнул.
— А что до содержания… Сфера не имеет ничего общего с бессмертием. Она лишь вбирает остаток личности своего владельца, его силу, его жизненную энергию… чтобы затем передать её следующему. Накопленная сила сохранится, она будет расти. Зимин понял, что не успеет добиться цели, и хотел дать шанс сделать это своим детям и внукам.
Новая пауза; Архимаг не отрывал взгляда от предмета под одеялом.
— Но сын Зимина не хотел продолжать его исследования и искать новый способ. Он хотел заполучить уже готовый — тот, что обнаружил я, пойдя своим путём. И попытался меня прикончить…
Старик снова усмехнулся.
— Заполучив сферу и силу своего отца, самонадеянный юнец думал, что у него хватит сил победить меня…
— Судя по тому, что род не прервался — у тебя тоже ничего не вышло, — осадил я старика. Едва ли он отпустил сына Зимина в честь старой дружбы с его отцом.
— Да, он тоже был силён, — старик глянул на меня с ощутимым раздражением. — У нас вышла крепкая ничья, и он ушёл зализывать раны и копить силы. Затем последовала вторая попытка, третья… он пробовал, проигрывал и отступал раньше, чем я успевал его прикончить, подставлял вместо себя шестёрок. Для него это превратилось в одержимость…
Взгляд его вернулся к сфере.
— А у его сына — и того сильнее. Каждый следующий Зимин был сильнее предыдущих, и в то же время безумней. Помимо силы, он получал и отпечаток личности своих предков, их общую одержимость идеей украсть моё бессмертие. Какой только жести они не творили…
— Жести? — я хмыкнув, не выдержал. — И это говоришь ты?
— Не говори о том, чего не знаешь! — лицо старика исказила ярость. — Хорошо тебе живётся в чёрно-белом мире? Их война со мной требовала сил и ресурсов, и чтобы заполучить то и другое, клан