Дядя Гриша замялся и, похоже, даже немного покраснел. Вера удивленно вскинула брови.
— Все хорошо у бабушки, палату ей выделили отдельную, следят там за ней, лечат, хорошо в общем, но ты зайди обязательно завтра.
— Ладно, Верка, иди, давай. Стой, а ты домой то надолго? — три пары глаз одновременно посмотрели на настенные часы — 15:10.
— Мне на работу к семи, если ты забыл, — Вера ехидно улыбнулась и пожала плечами.
— И ты все это время будешь торчать дома? — не унимался родственник.
— Надеялась, что тебя не будет, планировала сделать уборку.
— Гриша, перестань, — вмешалась Людмила и повернулась к девушке, — Вера, а давай я помогу? Что делать?
— Ну, ползать с тряпкой я вам не дам, но если бы вы что-нибудь приготовили, было бы неплохо, — Вера кивнула на нетронуто-девственную плитку.
— Я не понял… — дядя Гриша растерянно посмотрел на Люду.
— Мы не можем постоянно питаться лапшой, моя жопа скоро в штаны не влезет, а разнообразить свое питание твоими консервами смерти подобно, — заныла Вера, — Люда, мы с дядь Гришей будем очень вам благодарны, если вы спасете нас от голода.
— Я с удовольствием, Вера. Гриша, перестань делать такое лицо, морщины будут, — женщина снова улыбнулась, закатывая рукава кофты.
Оставив странную парочку на кухне, Вера принялась за уборку. Так ожесточенно пол она еще не терла, он даже начал скрипеть от чистоты.
На работу идти не было желания. А для чего? Чтобы снова наблюдать, как Исаев развлекается с другими женщинами?
«Деньги зарабатывать, дура»
Вера так злилась на саму себя, что позволила трезвой голове уступить безудержной страсти. Она помнила, как горели его глаза, когда он снимал с нее белье, она помнила, как извивалась от нетерпения под тяжестью его тела. И тут же в голове картинка — как он садится в машину со своей семьей. И уезжает. Ни сказав, ни слова.
«А что собственно ты хотела услышать? Вера, познакомься, это моя жена?»
Вот так всегда, втюхаешься в мужика, а он либо женат, либо гомик. Ну если с последним было маловероятно, то вот с первым — в яблочко.
«Ты же не думала, что он реально свободен?»
Дочка так на него похожа, тот же глубокий карий взгляд, тот же упрямо задранный нос. Ювелир хренов.
«А с другой стороны, он ничего не обещал, прямо сказал, что хотел провести ночь. Тогда зачем цветы? Бабушке зачем помогает?»
А говорят с женщинами трудно.
Уборка завлекла так, что Вера очнулась, когда драила унитаз. Проклятая труба снова начала подтекать.
— Дядь Гриш, ты бы посмотрел трубу в ванной, если сам не можешь, хоть бы ЖЭК вызвал, опять, ведь прорвет, не рассчитаемся, — Вера вышла из ванной, обтирая влажные руки об домашние штаны.
— А чего это я не могу? — мужчина поднялся с табуретки и уверенно прошел в ванную.
— Будешь кушать, Вер? Я тут щи сварила и ежиков с рисом налепила, Грише понравилось, — Люда помыла руки и поставила чайник на плиту.
— Еще б ему не понравилось, на сухом пайке второй день, — Вера приняла из рук женщины горячую тарелку и, ойкнув, схватилась за мочку уха, — Можно вопрос?
— Конечно.
— У вас с дядь Гришей как? Серьезно? — размешивая сметану в супе спросила Вера. Вопрос, конечно, может не совсем корректный, но вполне допустимый.
— Честно? Пока сама не знаю. Мы ведь познакомились чисто случайно, на улице. Я домой возвращалась, какой-то урод сумку у меня попытался вырвать, стояла, не знала что делать, а тут Гриша из кустов выбежал. Не смейся, правда, из кустов. Потом сказал, что «отдыхал с друзьями». Сумку мою отбил, хулигана прогнал, даже до дома вызвался проводить. А я ты знаешь, в темноте его особо не разглядела, чую, только перегарище, глаза режет, а потом как-то завертелось, закрутилось, ну сама знаешь, как это бывает.
«Да уж, знаю».
— Хотите правду? — Вера покосилась на дверь ванной, — Вы мне нравитесь, и мой дядя, трезвый тоже нравится. Я давно его не видела таким… Воодушевленным, что ли. Не знаю, любовь это или что-то другое, но то, что из-за вас он меняет свои отвратительные привычки, совершенно точно. Суп — бомба, — похвалила Вера и отрезала кусок хлеба.
— Ты так похожа на мою дочь, Вера, — женщина вдруг шмыгнула носом и попыталась незаметно вытереть мокрую дорожку на щеке.
— Почему вы плачете? Неужели я страшненькая версия ее? — девушка легко засмеялась, продолжая доедать суп.
— Нет, Верочка. Ты красавца. Моя Полинка тоже была красавицей, — Люда помолчала, уставившись куда-то в стену, а потом продолжила, — Ей было 18, когда ее убили. Может, слышала про перестрелку в «Самсоне». Она с подружкой в тот момент там была.
— Извините, я не хотела, — прошептала Вера, отодвигая от себя тарелку.
— Ничего, дорогая, — женщина вытерла слезы и улыбнулась, — Давай на «ты», а то мне прямо как-то неудобно.
— Ну что я могу сказать, — на горизонте появился дядя Гриша, задумчиво почесывая затылок, — Нужно прокладку купить и наверно изоленту…
— Может все-таки ЖЭК? — Вера сквасилась, представляя, на что способен дядя Гриша. Как бы хуже не стало. Никто не забыл поломанный вентиль под ванной.
* * *
В ресторане как обычно был аншлаг. Как обычно атмосфера праздника. Как обычно многолюдно и шумно. Громкая музыка, прокуренный зал. Девчонки-кабаре на сцене в кислотно-ярких юбках, с перьями в волосах.
Вера незаметно пробралась в свою гримерку и, закрывшись на ключ, присела на диванчик. 40 минут до выхода на сцену. Пробежалась взглядом по висящим на вешалке платьям, и вздохнула.
— Вер, Андрей просил зайти к нему, как придешь, — в дверь тихонько постучалась Люся.
— Переоденусь и зайду. Спасибо, Люсь.
Сборы на удивление прошли быстро. Нет броскому макияжу. Нет откровенному вырезу. Она смотрела на себя в зеркало, довольно ухмыляясь, мысли о том, что выглядит вполне целомудренно.
На первый взгляд.
Закрытое нежно-лиловое платье с длинным рукавом и обтягивающим воротником-стойкой, еле доходило до середины бедра, оголяя ноги.
Андрей, судя по всему, тоже знал толк в удовлетворении женских «хочу».
Последний раз, глянув на себя в зеркало, Вера вышла из гримерки и уверенно поднялась на второй этаж в кабинет хозяина ресторана.
— Андрей, можно? — девушка постучалась и, не дождавшись разрешения, вошла.
Здесь веселья было не меньше чем внизу. Все та же компания мужчин. Грубоватые голоса, пошлые шутки, приятный запах мужского парфюма.
— Привет, дорогая, проходи. Выпьешь? — Андрей улыбнулся и пододвинул стул к журнальному столику, за которым они сидели.
— Мне скоро на сцену. Люся сказала, ты хотел меня видеть, — девушка отказалась от предложенного бокала с коньяком, складывая руки на коленях. Старалась не встречаться взглядом с Артемом, который, кстати, смотрел в упор.
— Да вот, парни интересуются, никто тебя тут не обижает? Диня как? Бабки отдает исправно?
— Все хорошо, спасибо, — девушка смущенно закусила губу, чувствуя, как мужчины изучают ее голые ноги.
— А бабушка как? Ничего серьезного? — Миша со своей неизменной дружелюбной улыбкой ослабил на шее галстук и стряхнул пепел в пепельницу.
— Бабушка идет на поправку, надеюсь скоро вернется домой. Я тогда пойду, Андрей, если ничего важного, мне надо еще с Денисом переговорить. Было приятно с вами увидеться, ребят, — мужчины кивнули, и Вера стремительно покинула кабинет, переводя дыхание уже в узком темном коридоре.
— Длинноногая антилопа, — смешок утонул в хлопке двери за спиной, и мужские руки сомкнулись на талии, — Ры-ы-жая, я так соскучился.
Артем прижал девушку к себе, ощущая упорное сопротивление.
— А я нет, — грубовато выдала Вера, хватаясь за его руки, продолжая попытки для освобождения.
— Ну, я ожидал подобного, — мужчина тяжело выдохнул, зарываясь лицом в ее волосы, — Перестань вести себя как ребенок.
— Очень надеюсь, что тебя посадят за педофилию.
Артем обманчиво нежно запустил пятерню ей в волосы, а потом дернул на себя, заставляя застонать от боли.