Читать интересную книгу "Продром - Игорь Воробьёв"

поверженных слаймов оставался какой-то лут, но собрать его не было времени. Лишь один из дварфов походя нагнулся к ближайшей кучке и подобрал какой-то большой камешек, красиво блеснувший изумрудным в свете догорающего пламени.

Из открытой двери вагона высунулась голова Харира. Он весело махнул нам рукой, но тут же скрылся под гневным взором командира. Я обнаружил, что с этой стороны воинов-дварфов было четверо, а значит, потерявший сознание пришёл в себя и, возможно, даже помогал своим товарищам поставить вагоны.

Пока дварфы настороженно охраняли подходы, все стали по очереди возвращаться в поезд. Я окинул последним взглядом недавнее поле боя, всё более погружающееся во мрак туннеля. Лёгкая досада от невозможности осмотреть разбросанные тут и там останки скользнула в моём сознании. Взгляд зацепился за по-прежнему пузырящуюся зловонную лужу на месте поверженного мука. Все остальные твари давно растворились, и только эта жижа, на мой взгляд, совсем не уменьшилась, несмотря на многочисленные пузыри, всё также возникающие на её поверхности.

Но тут настала моя очередь подниматься в вагон, о чём Гильт не преминул мне напомнить лёгким тычком. Я забрался внутрь, и вскоре последние запрыгнувшие в поезд дварфы захлопнули дверь. Каунас уже ушёл в головной вагон, двое дварфов отправились следом, собрав у всех металлические пруты, а остальные откинулись на лавках отдыхать.

Мы последовали их примеру. Перед тем как опуститься на лавку, я бросил взгляд на полоски жизни товарищей. Ванорз не был ранен, а вот Хамель немного досталось. Я коснулся рукой её плеча и перелил ей толику позитивной энергии. Девушка благодарно взглянула на меня, но ничего не сказала. Сев рядом с Гильтом, я прижался к нему плечом и стал восстанавливать его здоровье негативной энергией, как только откатывался таймер способности.

Поезд тряхнуло, и он потихоньку стал набирать скорость, а у меня перед глазами выскочил ворох табличек, знаменующий конец происшествия. Опыта мне отсыпало 850 очков, я почему-то ожидал большего, хотя и этого было не мало, до следующего уровня мне оставалось совсем чуть-чуть.

Тут я вспомнил про колечко, выпавшее с зонтичного слайма, и достал его из сумки. Краем глаза я заметил, как в системном окошке промелькнули сообщения, но предпочёл прочитать выскочившую над предметом табличку: «кольцо уклонения, магическое, позволяет владельцу полностью избежать урона в случаях, где при успешном спасброске реакции он получил бы половину урона, и получить только половину в случаях провала спасброска реакции на урон».

Я повертел колечко перед глазами, ожидая старта лотереи, но он так и не наступил.

— Ванорз, — позвал я сидящего напротив эльфа, — смотри, что я нашёл.

Мой друг осмотрел кольцо и протянул мне его обратно.

— Хорошее кольцо, — похвалил он, — носи, пригодится.

— А почему не стартовала лотерея? — растерянно поинтересовался я, теребя кольцо в руках.

— Хмм, — задумался Ванорз, — ты смотрел настройки группы? У меня светится, что ты сейчас лидер.

— Странно, — отозвался я, пытаясь вызвать перед глазами панель настроек группы, — я ничего не трогал и не менял, помню, как выскакивало сообщение о вступлении в группу Хамель…

Покопавшись в настройках, я обнаружил-таки строку «распределение найденных сокровищ», где было указано «по решению лидера группы». При попытке изменения выскочило несколько вариантов, из которых я выбрал « магические предметы — лотерея, артефакты — по решению лидера группы».

Рассказав об этом Ванорзу, я предложил разыграть кольцо, на что тот лишь рассмеялся, мол, оставь себе, тебе нужнее. Хамель ответила на мой взгляд кивком и улыбнулась, пояснив, что у плутов имеется подобная классовая способность, так что ей такая бижутерия ни к чему.

Постепенно поезд набрал скорость, один из дварфов вернулся из головного вагона. Его товарищи занялись осмотром брони, пытаясь починить испорченные детали, а на меня вдруг накатила такая усталость, что я сидел будто в тумане, погружаясь в состояние сонной одури, а потом Гильт, похоже, почувствовал моё состояние, разложил скамью и я улёгся спать.

На следующий день мы прибыли ещё на одну «станцию», практически идентичную предыдущей. Стоянка и отдых прошли без происшествий, и вскоре мы уже снова неслись в поезде по железной дороге дварфов. Я опять начал проводить время с Хариром: он уже усвоил Луч ослабления, и теперь я показывал ему Вызов нежити, а он учил меня Стене ветра. Выходило у нас из рук вон плохо, хотя постепенно у гнома начинало получаться. Мне же казалось, что я всё понял и выстраивал энергетические потоки заклятья верно, вот только возведённая стена у меня тут же распадалась на потоки ветра и новая страница в гримуаре не спешила появляться.

Так прошло ещё двое суток, которые стали сливаться для меня в один неделимый поток времени. Различал я их лишь по периодам сна и часам на таймере в углу зрения, напрочь потеряв ощущение смены дня и ночи. Впрочем, это не вызывало у меня никакого дискомфорта, скорее даже наоборот: постоянная ночь подземного мира держала меня в тонусе, придавая почему-то силы и поддерживая хорошее настроение.

На третий день дварфы оживились и сообщили, что скоро мы прибудем к Меркатору. Харир подтвердил эту информацию и заверил что уже начал сбрасывать скорость. Так что после обеда я решил заглянуть к командиру и направился в головной вагон. Ванорз и Хамель последовали за мной — видимо, им тоже было любопытно.

Каунас не удивился пожаловавшей к нему компании. Но не успели мы поздороваться, как поезд вылетел из тоннеля на простор поистине гигантской пещеры. Лично мне показалось, что мы вообще очутились на поверхности, разве что стояла глубокая ночь. Крыша и стены пещеры утопали где-то далеко во тьме, удавалось различить лишь рельсы, лежащие на едва заметных во мраке шпалах посреди пустынной каменистой поверхности. Очень хотелось посмотреть назад, чтобы узнать, как выглядит зев туннеля и стены этой каверны изнутри, но обзор из головного вагона открывался лишь вперёд.

Поезд катился заметно медленнее, или, может быть, так только казалось ввиду отсутствия проносящихся за окнами стен. Иногда я замечал неподалёку от путей темнеющие провалы или ямы, но толком разглядеть их не получалось. Дорога стала уходить по едва заметной дуге налево и немного вниз. Я хотел было спросить об этом командира, но внезапно открывшееся зрелище заставило меня забыть обо всём на свете. Я буквально застыл на полуслове с приоткрытым ртом, впечатлённый невероятным видом.

Впереди зиял в багровых тонах огромный провал, будто некое необъятное озеро, посреди которого высился, словно замок, город. Издалека он казался именно многоярусным замком: тёмные массивные обводы