Читать интересную книгу Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  К примеру, - такой, где к конфликту с обеих сторон поочередно подключаются все новые и новые силы. "Эскалация" называется, если по-ненашему.

  Бесчисленные полчища плохо вооруженных китайцев, подпертые американскими частями, напролом лезущие через границу. Сквозь пулеметный огонь, шквал взрывов, непрерывно и безостановочно, как саранча в чадное солярочное пламя, - и так до тех пор, пока их не придется ломать атомными бомбами.

  И как в ответ поднимутся косматые грибовидные облака над Иркутском, Читой, Хабаровском, Комсомольском.

  И взлетят в нижние слои стратосферы американские базы на берегах Японии с Кореей, прихватив с собой заодно города с миллионами жителей.

  А немного позже - такие же базы, только в Южной Англии, и уже со всей страной заодно, потому что хрен с ней, с этой Англией.

  Рванутся навстречу друг другу, через океан напролом, бесчисленные стаи самолетов, на слом, до конца, без пощады, как в июне сорок третьего.

  И так до тех пор, пока в действо не втянется весь мир, за малым, разве что, исключением.

  Перед дракой, перед войной ли, в преддверии боя вообще кажешься себе маленьким и уязвимым, а вот враг, - о, тот непременно представляется кровожадным отморозком с полным отсутствием чувства самосохранения*. На самом деле солдаты врага тоже хотят жить, а политики, как правило, тоже стараются не доводить дело до крайности, когда не остается ни пути назад, ни свободы маневра, вот только ТЫ В ЭТОМ НЕ УВЕРЕН. Никто не знает, как далеко на самом деле готов зайти твой соперник, - в этом все и дело.

  Паникуют все, вот только профессиональные военные оказываются в лучшем положении, поскольку имеют на этот случай наилучшее лекарство. Работу. Для них наступление какого-нибудь "дня "Д" или "часа "Ч" прежде всего обозначает, что нужно срочно выдвигаться в заранее определенный район развертывания, и на переживания просто не остается времени. "Ангаре" согласно приказу, содержавшемуся в секретном пакете, надлежало занять позицию во все том же многострадальном Корейском проливе, дабы, при возникновении необходимости, противодействовать высадке массового десанта войск союзников в портах Корейского полуострова. В отличие от всех предыдущих кораблей, "Ангара" с сестрами обладала способностью тихо, ничем себя не выдавая, лежать на грунте или висеть в толще воды день за днем, терпеливо дожидаясь, когда добыча неосторожно приблизится на расстояние броска**. Кроме того, и расстояние этого самого броска стало теперь более, чем приличным. Никто, никогда еще не испытывал этих систем оружия в боевых условиях, но сомнений в том, что оружие не подведет, никто особо не испытывал: отвыкли. А еще бывшие союзники понятия не имели, что это за штука такая, - "Реки". И о самом их существовании тоже не догадывались.

  *Справедливости ради, надо сказать, что такие тоже бывали, но, все-таки, ребята вроде монголов из корволанта Субэдея-Джэбэ, гренадеров из Старой Гвардии гражданина Буонапарте или эсэсманов из "Лейбштандарта" представляли собой, скорее, исключение. Куда больше было тех, кто по части пограбить в случае успеха, и слинять - если наоборот.

  ** "Города" уже были снабжены отдельной двигательной установкой специально для "подкрадывания": тоннельный электромагнитный "насос" оригинальной конструкции.

  Добравшись до места боевого развертывания, "Ангара" дважды в сутки "вставала под Штырь". Это была совсем новая война, незнакомая ни молодежи, ни ветеранам: особое устройство автоматически сжимало загодя приготовленное сообщение в плотный "пакет", и сама передача длилась около секунды, те же мгновения длился прием сведений от крутившейся в заоблачных высях на расстоянии сотни километров усовершенствованной "тэшки". Теперь такой самолет представлял собой истинный летающий командный пункт, объединяющий дальнюю радиолокационную разведку, радиоперехват, координацию отдельных частей, кораблей, эскадрилий и самолетов, а еще, - обеспечивал очень высокого качества ориентацию в пространстве для всех них.

  Даже и при всех этих новациях проведение сеансов было сопряжено с немалым риском: надо помнить, с каким противником приходилось иметь дело. Противолодочную борьбу можно считать "коньком" американских вооруженных сил и, действительно, очень сильной их стороной. Но выхода не было, на этот риск идти приходилось. Война вообще рискованное дело. Любая война.

  В этой, - дела для них пока что не находилось. Уровень боевой готовности понизили на ступеньку, потому что в противоположном случае он снизился бы сам собой, а это куда хуже. Более того, раз уж противник дал им такую возможность, через трое суток "Ангару" на посту сменила "Индигирка", - командование хотело дать возможность втянуться в боевое патрулирование как можно большему количеству экипажей, - а экипаж получил возможность полноценного отдыха на берегу. "Индигирку" сменила "Лена", а потом снова настал их черед.

  - Вот что, товарищи, - мотивировал командиров не кто-нибудь, сам командующий Тихоокеанским флотом, - выполнять приказы командования есть обязанность офицеров, но я хочу, чтобы на этот раз вы действовали сознательно. Имейте ввиду, что после начала конфликта в Корее американцы на полном серьезе приступили к подготовке отвлекающего удара тут, в Китае. Собирают полчища, платят местным милитаристам, собирают наемников и уже подчистую выгребли все старые оружейные склады. По большей части, понятно, японские. Это никакие не слухи, наоборот, сведения многократно проверены через самые разные источники. Если они решатся, будет большая беда, может быть, непоправимая. Так вот: надо, чтоб не решились. Если придется топить американцев, - да кого угодно! - действуйте без тени сомнений, потому что защищать вы будете не кого-то, а свою страну. И второе: ни вы, ни ваши корабли к противнику попасть не должны. Ни при каких обстоятельствах и, особенно, если вы все-таки примените оружие. Та сторона предупреждена о том, что у нас с Северной Кореей полномасштабное военно-техническое сотрудничество, но официально советские граждане убивать американцев не имеют права.

   И как накаркал, проклятый: через сорок часов пребывания на позиции все началось заново, даже хуже. Все-таки влезли, не удержались, суки. Войска товарища Кима бойко продвигались вперед, опереточное воинство южнокорейского режима разбегалось, в тылу правительственных войск одно за другим вспыхивали восстания, какие-то группы вооруженных людей били им в спину и рвали коммуникации. Разумеется, прорыв к Сеулу не был легкой прогулкой, для тех, кто полег в ходе победного наступления, это были страшные, смертные бои, но со стороны они выглядели именно так, неудержимым порывом одной стороны и военной катастрофой - для другой. Когда народно-освободительная армия на восьмой день непрерывного блицкрига захватила Сеул и двинулась дальше к югу, не показывая ни малейшего намерения останавливаться на достигнутом, американцы не выдержали, встряли сами, не желая больше прятаться ни за чьими-то спинами*. Снова, как шесть лет тому назад, в портах Западной Японии и Внутреннего моря формировались гигантские конвои десантных и транспортных судов под охраной крейсеров, миноносцев и авианосцев эскорта. Только чуть позже выдвинулись и два тяжелых авианосца: для того чтобы обеспечить высадку с воздуха, вполне хватало базовой авиации с аэродромов Южного Китая и, главное, Японии, тут было недалеко, но авианосцы могли потребоваться для парирования неизбежных на войне случайностей.

  * Никакого такого достойного упоминания ООН к тому времени еще не возникло. Так, жалкое подобие, не имеющего ни авторитета для серьезных стран, ни сил, чтобы на них как-то повлиять. Усилилась потом, когда пришла пора широким международным конференциям по крупным вопросам, как что-то вроде постоянного комитета между ними.

  Ах, так. До сих пор Черняховский изо всех сил противился заключению полноценного военного союза с государственным образованием под руководством товарища Кима. Как патриот, как политик, и как человек трезвого ума, знающий цену поступкам и людям, он никоим образом не желал, чтобы Советскому Союзу пришлось отвечать за выходки наглого авантюриста и честолюбца с непомерными амбициями только по той причине, что тот изволил назвать свою общенациональных размеров казарму - "социализмом". В этом своем мнении он вовсе не был одинок и имел полную поддержку экспертов. Товарищей Апанасенко и Пуркаева. Но теперь, когда все-таки началось, он усомнился в собственной правоте: может быть, пока что мерзавца следует все-таки поддержать, а расстрелять как-нибудь потом, на досуге? Если доходит до большой стрельбы, сомнения посещают даже самых сильных из числа людей ответственных. Впрочем, поскольку тут речь шла о действиях, что могли иметь место, так или иначе, за рубежом, руководство страны сняло с него часть ответственности, командировав на место событий самого Василевского. При том, что он очень хорошо знал театр военных действий, а в общем ходе боев разобрался минут за двадцать, мнение свое маршал высказал не сразу. Долго щурился на что-то невидимое, жестко кривил губы, а потом выдавил: