отсиживается, что с заложником.
– Да, может, парень давно уже все выложил, – скептически заметил Скоморохов.
– Если бы выложил, – ответила Марианна, – то Шабельников наведался бы в Тимофеевку к нашей юной помощнице милиции. Резонно?
– А то.
За руль «Ниссана» уселся Левка, Марьяна – рядом, новенький Саша устроился сзади. За ними по пятам шел фордовский микроавтобус с ребятами из группы захвата.
Марьяна развернула книзу козырек над лобовым стеклом, чтобы солнце в глаза не било, пристроила затылок на подголовник и постаралась выбросить все мысли из головы. Сейчас предстоит оперативная работа, надо расслабиться, а в нужный момент быстро собраться, это она умеет.
Не забыть зайти после работы в какую-нибудь кулинарию.
Или купить чебурек на выходе из метро?
Если по-быстрому накромсать в миску огурчик с помидорчиком и заправить майонезом, то вкупе с чебуреком отличный ужин получится.
В одноразовую миску накромсать. Чтобы не мыть потом.
Ногти заросли кутикулой, волосы давно стрижки ждут, из заколки метлой торчат, опустилась ты совсем, детка, распоясалась.
Кроссовки пора новые купить, а тебе лень потратить на себя выходной. И джинсы тоже нужны на смену старым, если уж ничего, кроме кроссовок и джинсов, ты не признаешь.
Вон с какой жалостью на тебя Сашка смотрит, аж противно.
Наглаженный, начищенный, хорошая жена ему попалась. Менту нужна хорошая жена. Для мента хорошая жена – как тыл надежный. А если мент – баба?
А бабы – дуры.
Если ты мент, то ты не баба. По определению.
За полкилометра до места кавалькада остановилась. Из «Ниссана» вышла Марианна, из микроавтобуса ей навстречу выбрался мужик в бронике, капитан Еремин.
– Паш, ты проедь мимо гаражей по наружной стене и заблокируй тот выезд. Мы с ребятами встанем у въезда. И отправь кого-нибудь, чтобы задники осмотрели, нет ли там брешей каких. Ну, и крыши тоже на вас. И главное – все делаем шепотом.
– Ну, это понятно. – сказал Еремин. – А остальное? Сама действовать решила?
– Сама. Если что, свистнем. – И улыбнулась.
С шоссе кавалькада съехала на второстепенную двухполоску с правым ответвлением к гаражному кооперативу – пустому, в связи с его упразднением. Власти планируют расширять трассу, а два ряда гаражей, тянущихся вдоль обочины, создают помеху.
Гаражи были капитальные, все больше из кирпича или шлакоблока, жестянки почти не попадались. Над отдельными строениями имелись пустые голубятни. Будка сторожа, водруженная на бревенчатые сваи, напоминала одновременно и вышку охраняемого периметра, и голубятню.
«Форд» проехал мимо въезда и свернул за угол, чтобы прокрасться вдоль тыльных стен. «Ниссан» у въезда притормозил. Саша выбрался наружу, осмотрел ворота. Те оказались не заперты. Он распахнул поочередно обе створки, пропустил машину, створки прикрыл. Левка подал назад, запечатав выезд.
– Е-мое, – приглушив голос, проговорил он озабоченно. – И как мы его искать будем, Вадимовна? В каждый гараж ломиться? Спугнем, в натуре.
Геолокацию мобильного телефона гражданина Шабельникова выявили довольно быстро, и еще пару раз получали подтверждение. В первом случае фигурант связывался со своей приятельницей, в остальных – разговаривал, по-видимому, с клиентами фирмы.
О чем шла речь, Путято не знала, поскольку разрешение на прослушку получить не удосужилась. Не сочла нужным Марианна слушать пустой треп персонажа, проходного и совершенно маловажного. Выходит, ошибалась.
– Как искать-то? – повторил настойчивым шепотом Левка.
Марианна психанула:
– Ты следак или где? Замки на гаражах видишь?
– Ну.
– А без замков гаражи видишь?
– Понял, – бодро отрапортовал Левка. – Где нет замка, там и клиент наш обретается.
– Точно. Надо придумать, как его выманить. Его гараж будет заперт изнутри. Есть идеи, парни?
Саша повздыхал, бросил взгляд на Леву, потом на Марианну, потом вдоль ряда гаражных ворот с намалеванными масляной краской номерами и тихим басом проговорил:
– Можно в дверь покричать, что типа предупреждаем. Мол, подъехал экскаватор с такенным ковшом. Сейчас снос начнется, всем бомжам на выход.
Марьяна хмыкнула:
– Нормуль. Мы с Сашей опрашиваем аборигенов, ты, Лев Алексеевич, идешь по той стороне и нас страхуешь. Йес?
– О’кей, – проговорил Скоморохов.
– Есть, – сказал Пастухов.
Рассредоточились.
Скоморохов переместился на левую сторону, Марианна начала двигаться по правой, жестом указав новенькому идти следом. Тот дотронулся до ее рукава, она оглянулась, посмотрела вопросительно. Саша обогнул ее по малой дуге, отодвинув за спину.
Лева на противоположной стороне выпучил театрально глаза и с притворным ужасом зажал рот ладонью. Жжет новенький. Сейчас получит. А не сейчас, так после завершения схлопочет точно.
Он же объяснял ему про командира. Их майор – такая баба, в особенности если разозлить, опасней кошки уличной в седьмом поколении. Не смотри, что мелкая. Кошка уличная тоже невелика, а домашнего ротвейлера так располосует, что ветеринар умается накладывать швы. Поэтому на задержании и прочих мероприятиях за майора Путято беспокоиться не стоит.
К тому же терпеть не может Вадимовна, когда ее опекать начинают, из себя выходит на счет раз. Похоже, для нее любая помощь со стороны мужика как посягательство на личную свободу.
«Феминистка, что ли?» – скучным тоном спросил его Санек.
«Да не думаю я, что она из этих. Просто натура такая. Холостячка, короче. Не потому, что никому не нужна, а потому что ей никто не нужен. По этой причине, кстати, служить с ней вполне нормально».
Позабыл, что ли, Санек предупреждение? Не мог он забыть. Значит, дурень. Или дюже самоуверенный.
Они осторожно двигались от одних ворот к другим, заглядывая внутрь кирпичных мешков, если створки были не заперты. Саша входил, Марьяна оставалась на подстраховке. Кроме хлама на бетонном полу, пустых стеллажей вдоль стен и кое-где верстаков, ничего обнаружено не было.
Толкнувшись в очередные ворота с пустующими проушинами для навесного замка и убедившись, что заперто изнутри, Саша принялся дубасить по ржавому металлу кулаком и орать, что сейчас начнется снос гаражей, если есть кто живой, то со шмотьем на выход.
Ворота скрипнули засовом, створка боязливо приотворилась. В просвете показалась настороженная физиономия – помятая, сизая, воняющая перегаром. Саша дернул на себя створку, расширяя проход, ладонью в грудь впихнул постояльца внутрь, вошел следом. Осветил фонариком интерьер. Две лежанки с тряпьем поверх досок, на одной лежит кто-то, укутанный по самые уши, ящик-стол, с газеткой вместо скатерти, еще два ящика – стулья. Уют.
Блин, как вот так можно? Неужто жизнь так прибила ко дну, что не выбраться, не приподняться даже?
– Летняя резиденция? – спросил Саша дядьку в лоснящихся от грязи трениках, такой же футболке и резиновых шлепанцах на босу ногу. На его синюшные ноги он старался не смотреть.
– Чего? – не понял тот.
– Того. Сколько вас тут отдыхающих? Двое или к вечеру еще подгребут?
– А ты кто? Из ментуры, что-ли?