Орк стал спускаться по крутому склону. По этой громадной территории можно бродить тысячу лет и все же не найти нужного ориентира — не имея на самом деле представления о том, что ищешь.
Громкий визг за спиной заставил его замереть на долю секунды, потом мощный удар сбил с ног. Он услышал хлопанье гигантских крыльев. Боль от очень острых и больших когтей, вонзившихся в плечи, заставила Орка пронзительно вскрикнуть.
Джим Гримсон тоже перепугался. Он тоже услышал визг, ощутил, как когти вонзаются в тело, и заорал от боли.
Этот шок оказался слишком велик для него, и Джима унесло прочь гораздо быстрее, чем в прежние его возвращения на Землю. Он очнулся на стуле в своей палате — дрожащий, покрытый крупными каплями пота. Жжение от страшных когтей продолжалось еще миг, но потом прошло.
Несмотря на страх, Джим все же попытался вернуться в Орка, однако силы выгорели в нем без остатка. Прошло много времени, прежде чем он смог подняться со стула.
ГЛАВА 16
Сегодня члены группы как никогда были настроены на бурное выяснение отношений. Пациенты находили все больше поводов придираться друг к другу и легко обижались даже на самое невинное замечание. Может, в воздухе присутствовал какой-то микроб? Или они уже достигли определенной стадии лечения, где гнев и горькое разочарование оказываются ближе к поверхности?
Как всегда, досталось Джилмену Шервуду, девятнадцатилетнему парню с Золотого Холма. Почти все в группе либо терпеть его не могли, либо не доверяли из-за принадлежности к богатой семье. Он отвечал на все нападки слабой улыбкой или молчанием, и это отсутствие защиты еще сильнее злило окружающих.
Больше всех старался шестнадцатилетний Эл Мубер, у которого никогда в жизни не было денег, пока он не начал торговать наркотиками. Прибыльный бизнес продолжался шесть месяцев, потом Эла арестовали. Но обвинялся он только в употреблении и хранении, а не в продаже. Мубер имел особенно большой зуб против Шервуда, одного из своих бывших клиентов, так как подозревал, что именно он сдал его копам. Помимо всего прочего, он также утверждал, что Шервуд «голубой», и клеился.к нему. Девочки же находили Шервуда божественно красивым и очень похожим на Пола Ньюмена. Он интересовался несколькими из них, следовательно, зачем ему нужен такой противный тип, как Мубер?
Запястья Шервуда до сих пор были забинтованы из-за глубоких порезов — он пытался покончить с собой. Джилмен хотел стать художником, но его родители воспротивились такому желанию. Еще когда Шервуду было три года, они решили, что он сначала окончит университет Огайо, а потом получит в Гарварде диплом юриста. После шести месяцев учебы в Огайо у Джилмена произошел нервный срыв. Три месяца он провел в санатории, потом отправился домой, наотрез отказавшись вернуться в колледж. Родители, несмотря на предостережения семейного врача, продолжали наседать на него. И однажды ночью Шервуд воспользовался кровью из артерий для изображения на листе бумаги некоего кошмарного видения. В итоге он попал в группу многоярусной терапии Порсены.
Сейчас Мубер настойчиво пытался дискредитировать описания приключений Шервуда в образе Вольфа, героя, которого тот себе выбрал для подражания. Доктор Сцевола, который сегодня вел занятия в группе, пытался пресекать язвительные замечания Мубе ра, но тот не унимался. Тогда доктор сказал: или пусть Мубер подчиняется правилам, или его немедленно отправят в палату поразмышлять на тему «Меня выгнали из группы».
Мубер перестал нападать на Шервуда, хотя в течение всего занятия что-то бурчал себе под нос.
Джима Гримсона мало интересовало происходящее. Утром он пережил небольшое потрясение, когда увидел в столовой Санди Мелтон. Она сидела за столиком с группой легких шизоидов и, улыбнувшись ему, продолжила разговор со своей соседкой. Джим не знал, что Санди в больнице, тем более ничего не слышал о том, что стало с ней после того вечера у Думского. Он решил поговорить с девушкой, как только представится случай.
Кроме того, Джим не мог сосредоточиться еще и потому, что все время думал об Орке. Бедственное положение юноши и окружавший его мир казались Джи му более реальными, чем эта комната и люди в ней. Вряд ли им известно, что такое настоящие неприятности. Внезапно Джим осознал, что доктор Сцевола обращается к нему и все на него смотрят.
— Твоя очередь, Джим. Нам всем не терпится услышать, что случилось во время твоей последней экспедиции.
Джим сомневался в искренности его слов, так как полагал, что в большинстве своем члены группы слишком увлечены собственными путешествиями, чтобы их волновали чужие. Хотя... За короткий период пребывания здесь Джим уже кое-что узнал о себе — а именно то, что часто приписывает другим свои чувства, хотя те ничего похожего не испытывают.
Групповая терапия до какой-то степени походила на заседания книжного клуба, на которых его участники обсуждают различных персонажей фармеровской серии, рассказывают о своем отношении к ним, а потом (здесь сходство заканчивалось) предлагают свои варианты разрешения разных ситуаций. Кроме того, члены группы оценивали, как избранный кем-то персонаж отражает личность и проблемы избравшего. Однако все это взаимодействие находилось под тесным контролем ведущего группу психотерапевта. Процессу не позволяли дойти до той стадии, когда члены группы начинали слишком резко критиковать друг друга.
Одна из трудностей, с которой сталкивались участники на данной стадии терапии, заключалась в требовании полного отчета о своих приключениях. Джим разделял это нежелание излагать все подробности. И теперь, в ответ на приглашение Сцеволы, он обрисовал свои похождения лишь в самых общих чертах, утаив многое, потому что считал эти детали очень личными. Если впустить других слишком далеко, то собратья-пациенты захотят захватить его, Джима, миры точно так же, как Владыки желали заполучить миры своих соседей.
Более того, Джим был убежден, что вселенные, в которых бывают все прочие участники, существуют только в их воображении, хотя описания бывают очень подробными. Вслух он, конечно, этого не говорил.
Джим закончил свой несколько сбивчивый, неуверенный рассказ. Где-то на середине он стал чувствовать, что все это больше похоже на выдумку. Кажется, и другие тоже смотрели на него с сомнением.
Чернокожая девушка по имени Моника Брэгг сказала:
— Твой отец, в смысле отец Орка, часто бил тебя, то есть Орка. Лос напоминает твоего отца, Джим, он также непредсказуем и неровен. Почти все время жесток и суров, но иногда бывает добрым и нежным, каким и должен быть настоящий отец. Ребенка это сбивает с толку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});