Гораздо важнее представлялось другое. В той бесконечной гонке с нищетой, которая изводила все силы юной герцогини, требовалось нечто большее, чем привлекательная внешность. Ум, выдержка и бесконечное терпение — вот, что было необходимо для выживания не только самой Рании Эль-Адас, но и всей Тарсийской долины. И юная герцогиня сполна обладала всеми этими качествами. Что, и впрямь, куда важнее ослепительной красоты.
И сейчас, грустно улыбнувшись, Рани неспешно пошла прочь от болтливых служанок. Все, что нужно, она уже услышала. Впрочем, ничего нового узнать так и не удалось.
— Ваша светлость, я чем-то прогневала вас? — Ласковый голос Ирмины вырвал герцога из его размышлений. Весь остаток ночи искусная любовница пыталась привлечь внимание лорда, но обычно пылкий мужчина сегодня не был расположен к долгим играм. Лорд Рэйтан, сидя в кресле, задумчиво перебирал бумаги и не обращал на девушку ни малейшего внимания. Вот, и сейчас, мотнул отрицательно головой и вновь погрузился в чтение.
«Неужели, его жена красивее меня? — Обеспокоенно думала молодая женщина. — Да, нет, я бы узнала. И ничего про нее не известно — кто эта выскочка, откуда взялась, — только то, что она иноземка, равенийка. И правду ли говорят, что она его пара? А иначе, с чего бы милорду жениться? Неужто, господин решил дать мне отставку? Да, нет. Вряд ли. Вон, какой голодный до ласки приехал, сразу в постель потащил. Разве, от желанной женщины таким уезжают?»
Мысли, одна тревожнее другой, мучили Ирмину, заставляя ее внимательно вглядываться в лицо лорда Аль-Шехара. Нет, не похож он на счастливого новобрачного. И на нее, поначалу, как накинулся — словно, зверь ненасытный, без женщины одичавший. Уж, она-то, с одного взгляда, может отличить голодного мужчину. Не нашел он в жене удовлетворения, к ней, Ирмине, за лаской приехал…
Вот, только, вместо того, чтобы всю ночь посвятить любовной игре, взял свое и забыл о лежащей в его постели женщине. Ушел в кабинет, да, так до утра и просидел за столом, подперев голову руками. А теперь, вон, вернулся в спальню, и снова в бумаги уткнулся. Ирмина с тоской посмотрела на четкий рисунок тейра, охватывающий всю верхнюю половину кисти мужчины, и решительно встряхнула головой. Нет. Нельзя сдаваться!
— Господин, вы позволите? — Томный взгляд карих глаз прошелся по могучей фигуре герцога. Изящная рука перекинула длинные темные волосы за спину, пухлые губки призывно приоткрылись, и красавица изящно опустилась на колени перед сидящим в кресле мужчиной.
Лорд Рэйтан ничего не ответил, лишь коротко кивнул, но Ирмине этого было достаточно. Нежные руки быстро развязали пояс расшитого шелкового халата, откинули его полы и ласково коснулись смуглой мужской груди, скользя ниже, вдоль узкой темной дорожки, а потом, этот путь повторили мягкие губы, вырывая у лорда судорожный вздох. Герцог сел удобнее и отдался на волю умелого женского ротика. Да-а… Так… Именно то, что нужно…
Не зря его любовница слывет самой искусной среди наложниц Иридостана. Когда-то, герцог заплатил немалые деньги за право обладать ее благосклонностью, но еще ни разу не пожалел об этом.
Лорд Рэйтан зарылся рукой в волнистые волосы девушки. Он ласкал мягкие пряди, зарываясь в них всей пятерней, заставляя наложницу подстроиться под нужный ему ритм, брать глубже, полнее, изощреннее… Сегодня герцогу не хотелось торопиться. Мягкие губы Ирмины так нежно касались чувствительной плоти, ласковый язычок так умело разжигал неистовую страсть, а плавные движения искусного ротика так щедро дарили наслаждение мужчине, что он, наконец-то, забылся и растворился в простых и вечных движениях. Да, его любовница прекрасно знала, как угодить своему господину!
Как красива она была сейчас, когда стояла перед ним на коленях, обнаженная, покорная, жаждущая его тела и готовая сделать все, чтобы доставить ему удовольствие. А как умело действовали ее влажные, теплые губы, даря неземное наслаждение. Да-а… Именно так…
Напряжение нарастало, движения стали резче, рука мужчины, что запуталась в темных локонах девушки, настойчиво усиливала нажим, заставляя наложницу принять всю силу его страсти, но тут неожиданно, герцогу вспомнились прозрачные серые глаза, белокурые локоны, вьющиеся из-под шераза, легкая улыбка…
«Хашш сайересс! Проклятая равенийка!»
Лорд Аль-Шехар, одним резким движением, излил семя жизни в услужливый ротик Ирмины и тут же отстранился. Все удовольствие моментально схлынуло. Опять! Опять образ жены не дает ему покоя! Всю ночь, стоило только закрыть глаза, как он чувствовал прикосновение маленькой ладошки Рании, ее светлую головку, лежащую у него на плече, теплое дыхание, щекочущее шею… Наваждение какое-то! Сжав руки, герцог попытался отогнать от себя назойливое видение. Это невыносимо! Даже любовница не в силах заставить его забыться. Холодная ярость, которая все чаще, в последнее время, вспыхивала в крови мужчины, вновь охватила его, заставив застонать.
— Ирмина, выйди, — стиснув зубы, прошептал лорд Рэйтан.
— Вы сердитесь на меня, господин? — Недоуменно посмотрела на него девушка, поднимаясь с колен. — Я что-то сделала не так?
— Уйди. Немедленно, — сдерживаясь из последних сил, рыкнул мужчина. — Уходи!
— Простите, господин, — испуганная красавица выскочила за двери спальни, едва успев накинуть аваду. Вид перекошенного яростью лица мужчины был страшен. Закрывшись в своем будуаре, Ирмина кинулась на кушетку и расплакалась. Все пошло не так, с той минуты, как лорд Рэйтан обзавелся парой. Девушка не узнавала своего любовника и господина. Герцог всегда был щедр на ласку, не скупился подарить наслаждение женщине, не останавливаясь только на своем удовольствии, а теперь… Приворожила его эта равенийка, что ли?
Горькие слезы высохли на щеках красавицы-иринейки. Она не уступит! Герцог не оставит ее, она, Ирмина, все для этого сделает! Господин будет только с ней! А эта змея еще захлебнется своей кровью, если посмеет перейти ей дорогу!
— Миледи, здесь пятьсот дирхамов, ваше ежемесячное содержание, — Амар Иль-Саир деловито выложил на стол мешочек с золотыми монетами. — А здесь — еще двести, на всякие мелкие расходы.
Мешочек поменьше расположился рядом с первым.
— Благодарю, господин Амар, — Рани улыбнулась, и управляющий отметил, как алчно блеснули глазки девушки.
Иль-Саир недовольно скривился, но тут же постарался это скрыть. Да, что и говорить, как только дело коснулось золота, так герцогинюшка ожила. Вон, как сноровисто денежки к рукам прибрала. Ох, намучается с ней милорд! И зачем было такое большое содержание выделять? Все равно ведь, на всякие наряды, да побрякушки потратит. Можно подумать, лишние эти дирхамы у Его светлости. И так, столько расходов! То причалы отремонтировать надо, то дорогу к порту эрдейским камнем выложить, хотя, говорил же милорду, что не стоит оно того, только деньги на ветер выкидывать, сколько лет старая дорога исправно служила и еще столько же прослужит, так нет. Все что-то преобразовывает, улучшает… Одни растраты. А теперь, еще одна обуза на их плечи ляжет. По глазам видно, сколько не дай — все мало будет! Ишь, схватила, и даже не подумала, что и половины-то не заслуживает! Герцогиня, ирг ее за ногу! И откуда на наши головы свалилась? И добро бы, приданое богатое принесла, а то так… Голодранка.