Потому что озаренная у меня — талантище!
...никогда не знаешь, чего от нее ожидать.
Последнее сообщение в списке заслуживающих внимания оказалось от юной Фаэн эль-Ран.
Приставленная к озаренной эльфийка желала знать, можно ли ей посвятить подопечную (малолетняя эль-Ран так и написала — “подопечную”!) в тонкости внутриэльфийской символики и символики дома Алиэто.
И это заставило меня расползтись в предвкушающей ухмылке: ну конечно, можно!
Нужно!
Я бы даже сказал — жизненно необходимо!
Ей же тут жить.
И поэтому я сам расскажу озаренной всё, что ее интересует. И предъявлю.
И, если она изъявит желание, даже дам предъявленное пощупать!
Сменив, наконец, ненавистные официальные одежды на привычный наряд, я встряхнул кистями и потянулся к граням Алиэто-оф-Ксадель.
Ну-с, где тут моя восхитительная девочка?
На всякий случай проверил сокровищницу — хотя если бы Даркнайт Ирондель была там, мне бы доложили сигнальные чары, те самые, что заметили ее присутствие в прошлый раз, но теперь еще и дополнительно настроенные на ее ауру.
Всё заседание совета глав у Отражающего Звездный Свет я ожидал, что раздастся слышимый только мне хрустальный перезвон потревоженных струн. Даже указания дал — в случае чего, девочку не тревожить и не мешать… Но тревожные чары так и не сработали. И, посмотрев сквозь нужную грань, я убедился — озаренная к сокровищнице действительно не пошла.
И выдохнул с облегчением — потому что было, было у меня опасение, что она именно там и отыщется, и все мои меры предосторожности против нее не сработали!
...я с этой женщиной невротиком стану.
Заглядывать в жилые покои и подсматривать за их хозяевами — занятие для извращенцев и Теней, а я не являлся ни тем, ни другим, поэтому смотреть в эту грань я не стал, просто потянулся к ней силой — и убедился, что именно там, в гостевых апартаментах, трепещет огонек ее силы, знакомым ровным фоном сияют артефакты, блокирующий браслет и защитная серьга…
Сместив фокус взгляда так, чтобы в поле зрения попал пустой коридор, я потянулся к грани, а ее потянул на себя, шагнул — и оказался перед нужной дверью.
— Заходи, Мэлрис.
Я опустил руку, занесенную для того, чтобы постучать.
Как?..
Волевое усилие, магический импульс, и сканирующее заклинание лизнув коридор щупами, вернулось ко мне, оставив понимание: а никак!
Так…
Дверь я открыть не успел: она распахнулась передо мной, и улыбающаяся озаренная насмешливо оглядела мою руку — протянутую к ручке. Дернула бровью, и даже не попыталась спрятать взгляд, в котором плясали смешинки.
Плясали, изредка складываясь в слово “Съел?”.
Еще нет. Но съем!
Не спеша входить, я оперся плечом о дверную раму, чувствуя, как губы против воли подрагивают в улыбке: удержаться и не улыбнуться ей в ответ было невозможно, слишком уж довольной своей победой она выглядела.
— Как?
— Фаэн. Я ее попросила — она поставила сигнальные чары, — Даркнайт Ирондель отступила чуть назад, открывая шире дверь, и подол платья колыхнулся, на миг отчетливее обрисовав бедра, — Проходи, Мэлрис эль-Алиэто. И подожди меня там — я скоро закончу.
Хотелось бы знать, кому именно служит Фаэн эль-Ран?
Вопрос был риторическим, и садясь на предложенный мне диван, озвучивать его я не стал. Озвучил другое:
— А почему я не нашел там следов?
— А потому что я её научила!
Когда озаренная села за стол, с разложенными на нем свитком и письменными принадлежностями, черная коса достала почти до пола. Толстая, тугая, украшенная серебряными цепочками классическим эльфийским узором, она попросту кричала об участии в создании прически одной эльфийской предательницы.
Всё понятно. Девочки спелись, и теперь плетут косы друг другу и интриги против мальчиков…
Если так и дальше пойдёт, с этим придется что-то делать. Например, ничего — тлетворное влияние эль-Ран озаренной к лицу.
Сегодня она была не в своем скучном платье примерного секретаря младшего эль-ассари, а в чем-то из предоставленного моим домом высокой гостье: сиренево-лиловый шелк, текучий и подлый, при каждом шаге обрисовывающий изгибы тела, до которого меня вчера не допустили, серебряная отделка…
Привлекающая внимание к тому, что не обрисовал шелк.
Осознав последние слова озаренной, я вынырнул из любования ее… скажем так, нарядом, и застонал.
Вслух — чтобы одной бессовестной Янтарной стало стыдно.
— Ты действительно это сделала? Ты научила одну из девиц эль-Ран сигнальному плетению, которое непросто найти даже более опытному и сильному магу?
И не видя никакого раскаяния со стороны, склонившейся над свитком озаренной, мрачно предрек:
— Мой тебе совет, Даркнайт Ирондель: постарайся в ближайшие дни не сталкиваться с ее Старшими! Думаю, они будут гореть желанием выказать тебе свою благодарность!
И добился-таки своего: узкие плечи задрожали от смеха.
Определенно, оставляю девчонку при ней.
А с внеплановыми знаниями пусть эль-Ран разбираются!
С моего места мне был виден ее профиль: нежный абрис щеки, длинные ресницы, уголок губ, упрямый подбородок… и огонь творения, окутывающий ее фигуру с головы до ног.
Нежное, прозрачное, доступное только эльфийскому глазу пламя полыхало в ней ярко — почти так же, как в день нашей судьбоносной встречи.
Чем бы не занималась сейчас Даркнайт Ирондель, она делала это вдохновенно.
И я больше не пытался отвлечь ее или рассмешить, а отдался этому редкому зрелищу полностью.
Пир для глаз.
Эстетическое наслаждение.
— Держи, Мэлрис эль-Алиэто!
Я встал и принял протянутый свиток, не спеша, впрочем, разворачивать, подозрительно вглядываясь в девичье лицо.
Лицо изображало чистейшую невинность — но в синих глазах плескалось нетерпеливое предвкушение.
Ох, не нравится мне это! Но разве этим глазам откажешь?
Я усмехнулся про себя — и развернул послание.
“Интенсивность насыщения магического поля заклинания… константа… нисходящий тип энергетического потока… частота колебания естественного магического поля мира…”
Нет, я неплохо знаю имперский язык — да что там, отлично знаю.
Но в записях озаренной мне были понятны только отдельные слова.
Впрочем, брезжило где-то в подсознании смутное подозрение, что напиши она всё это на чистейшем эльфийском, я бы понял не больше.
Я практик, в конце концов, а не теоретик от магической науки!
— Даркнайт Ирондель.
Терпение, Мэл, терпение. Ты показал девушке, что она перед тобой беззащитна — ее право показать тебе, что ты перед ней идиот. Не лишай девушку душевных радостей, иначе, как пить дать, будешь лишен плотских.
Внушение самому себе помогло, вопрос я сумел задать с достаточной кротостью в голосе:
— Что это?
— Мои показания по поводу взлома противопортального щита! — невинно улыбнулась она. — А то от тебя нормального допроса не увидишь, одно сплошное непотребство… Ты читай, читай! Там и про взлом сокровищницы есть!
Я прикрыл глаза.
“ — Милая моя, непотребства толком я тебе пока не показывал!” — мог бы сказать я.
Но недавнее самовнушение, к счастью, еще держалось.
— Это что… ты меня учишь допросы проводить? — на всякий случай уточнил я, хотя это было вполне очевидно.
— Ты же меня учил шпионить, верно?
Свиток с хлопком исчез из моих рук, когда я переместил его в свой кабинет.
— Я обязательно изучу твои показания поближе! — но после того, как с ними ознакомятся специалисты и сделают мне расшифровку. — Но позже. А сейчас — позволь показать тебе нечто интересное.
Я протянул озаренной ладонь — и она без колебаний вложила в нее свою.
Сквозь грани я шагнул намеренно плавно, позволяя спутнице рассмотреть изнанку перехода.
Интересно, как озаренные видят магию?
А как они видят свою магию?
Понимает ли Янтарная, насколько ее видение и восприятие магии отличается от доступного всем остальным?