Но в отключке, удар сильный был. Шишка вон какая на лбу вскакивает.
— Ой, а что это с ним случилось⁈ — выпорхнувшая из-за спины Ратибора Злата растерянно уставилась на распластавшегося на полу Емельяна и возмущённо всплеснула руками. — Кто посмел так поступить с моим братом⁈ Какой негодяй⁈
«Негодяй» в это время всё так же храпел, никак не реагируя на новых посетителей.
— Рассказывай, Феофан… — Ратибор, прищурясь, внимательно оглядел спящего Яромира, после чего перевёл хмурый взгляд на хозяина таверны.
— Плохо всё, что тут ещё сказать можно! Около года уж, поди, как он повадился ко мне ходить, чуть ли не каждый день! И лишь пьёт! Пьёт и пьёт! А как напьётся, так спать заваливается прям тут! Вон, как сейчас! А то может и под лавку скатиться! А если разбудить его, то себе дороже будет, он злой и буйный становится сразу! Пытались уже его несколько раз выпроводить отсюда, да не тут-то было! Он всех раскидал и опять спать улёгся! Городскую стражу вызывали — безрезультатно! Ватажники позыркали на него, пошептались меж собой да ушли тихо восвояси, так ничего и не сделав! Князю тоже писали и я, и постояльцы — всё бесполезно, нет ответа! Ратиборушка, помоги, а⁈ Ты моя последняя надежда! Он мне всех клиентов распугал, сам видишь, сюда уже и не ходит никто! Ещё немного — и я разорён! Придётся закрываться да продавать корчму за бесценок, если, конечно, найдётся тот, кто её купит с таким-то «приданым» в придачу… — Феофан сокрушённо кивнул в сторону Яромира. — Я всё понимаю, Ратибор. У него страшное горе! Жуткая трагедия, врагу не пожелаешь! Я очень ему сочувствую, но мне тоже жить надо как-то! Дочу нужно замуж выдавать, а кому она нужна без гроша в кармане⁈ А мы уже нищие, скоро с голоду будем помирать! Он ведь и не платит даже, месяца с два как! В долг уже давно пьёт…
— Понял я тебя, Феофан. Хватит причитать, — рыжебородый богатырь тяжело вздохнул. — Поможем мы твоему горю…
— Ой, Ратибор, правда поможешь⁈ — Феофан всплеснул руками. — Век буду благодарен, только выручи, прошу!
— Сколько он должен тебе за два месяца?
— Ну, не меньше трёх золотых…
— Держи пять. За моральный ущерб ещё, так сказать!.. — Ратибор опустил в подставленную засиявшим Феофаном руку пять полновесных золотых монет.
— С этим что стряслось? — рыжий исполин кивнул на лежащего без сознания Емельяна.
— А, говорил я ему не лезть к Яромиру. Не буди лихо, пока оно тихо, да он не послушал!..
— Ясно. Значит, так. Пока обслужи-ка ты нас, твоих посетителей, для начала, — Ратибор указал на один из столиков, что располагался у стены, недалеко от их спящего приятеля. — Мы тут свои кости кинем… Злата, чего будешь? Заказывай, в общем. Ну а опосля приготовь-ка ты одну бочку с водой, как можно более холодной, и ещё одну бадью для купания, да тоже водицей её наполни, не поленись. Полотенца рядом повесь, три штуки. Одно для головы, второе для тела и третье для ног. Мыло не забудь! На заднем дворике своём всё это оставь. Я скоро туда подойду… Точнее, мы скоро туда придём!..
— Понял, Ратибор! Оглянуться не успеешь, всё будет готово!
— Чего задумал, друже? — Мирослав тихо подошёл и встал рядом.
— Известно чего!
— Помощь нужна?
— Да нет, справлюсь… Ты лучше присмотри за Златой да Емелю оттащи вон в сторону, чтобы под ногами не мешался.
— Сделаем…
Мирослав подхватил бесчувственного Емельяна под мышки и отволок к выбранному ими столику. Кое-как усадив того на лавку, взял услужливо протянутые Феофаном миску с водой да влажную льняную тряпицу и приложил оную к голове княжеского племяша. Злата заказала себе лишь яблочный сок и овощной салатик, далее принявшись сама хлопотать над родным братом, смачивая периодически повязку в прохладной водице.
Ратибор тем временем взял у Феофана здоровенную кружку с квасом и сел напротив Яромира. Тут же большими глотками сам её и осушил, громко поставив пустую уже прямо перед физиономией своего приятеля так, чтобы звук от удара по столу был хорошо слышен всем, и в первую очередь, спящему перед ним товарищу. Тот поморщился, недовольно заворочался, затем, не поднимая головы, указательным пальцем правой руки призывно позвал к себе Ратибора, точь-в-точь как незадолго до этого — непутёвого гонца. Ратибор чуть подался вперёд и слегка наклонился к Яромиру, после чего тот быстро схватил своего рыжего друга за загривок, прям как до этого — Емельяна, и с силой дёрнул вниз. Ничего не произошло. Ратибор даже не шелохнулся. Яромир дёрнул ещё раз, уже сильнее. Результат был тот же. Рыжебородый богатырь был недвижим как скала. Яромир оторвал голову от стола и с удивлением мутным взглядом уставился прямиком в синие глаза Ратибора, хмуро на него взиравшие.
— Ну, здравствуй, братишка. Смотрю, совсем ты ослаб тут, на пивной диете… Куда силушка-то твоя делась, а?
— Ратибор… Ты?
— Я, кто же ещё? Прости, что так долго не было меня рядом. Служба…
— Да всё нормально, друже… Феофан, вина!
— Феофан, насчёт вина — отбой, а вот кваса кружечку принеси нашему другу, будь добр.
— Какой отбой ещё, Рат⁈ Ты мне что, нянька, что ль⁈ — взбеленился тут же Яромир. — Я сказал: вина, Феофан!
— Феофан, ты меня слышал? Кваса принеси.
— А я сказал — вина!
Феофан в замешательстве заметался было, но потом всё же принёс и поставил на стол большую кружку кваса. Яромир понюхал её и тотчас смахнул со стола, при этом привстав в гневе, но тут же в пьяном бессилии опустился опять на лавку, где сидел только что. Кружка смачно упала и раскололась на две неравных половинки, залив ржаным напитком пол таверны, а заодно и слегка забрызгав сидящую недалеко Злату с Мирославом, с интересом наблюдающих за захватывающим диалогом двух старых приятелей.
— Фи! Ратибор! Что ты возишься с этим пьяным скоморохом⁈ — воскликнула возмущённо Злата, принявшись тряпкой, только что бывшей на лице у Емельяна, оттирать со своего летнего платьица капли попавшего на неё кваса. — Ты же видишь, что от этого забулдыги толку никакого! Только обузой нам будет! Дай ему пару медяков на опохмелку и пошли отсюда, пока у меня носик не заложило от вони, что исходит от него! В каком тысячелетии он, вообще, мылся последний раз,