Читать интересную книгу Империя, не ведавшая поражений - Кук Глен Чарльз

Святоша был странным человеком. В абордажной команде он вел себя подобно настоящему дьяволу, словно собираясь прорубить себе дорогу в ад.

Малыш и мой друг Вельбот спорили за третье место, пока Старик не обратил в их сторону ледяной взгляд своего единственного глаза. Малыш поспешно смылся — ему следовало быть на вахте.

Малыш появился у нас недавно. Мы подобрали его с галеры в заливе Скарлотти, которую захватили прямо в виду порта Данно Скуттари. Их маленький флот был слишком напуган, чтобы нас преследовать.

Малыш был настоящим дикарем, готовым сделать что угодно, чтобы на него обратили внимание. Мы с ним не ладили. Я напоминал ему директора приюта, из которого он сбежал, спрятавшись на борту галеры.

Я слышал, что этого директора убили, а потом в приюте случился пожар, унесший два десятка жизней. Малыш ничего не рассказывал ни о том, ни о другом. Мы держали свои грехи при себе.

Мало кто из нас ладил друг с другом. «Дракон» был до краев полон злобы и ненависти.

Ах, жизнь на бурных волнах, путешествие «Дракона-мстителя», пиратские налеты вместе с шестьюдесятью восемью сумасшедшими под командованием самого безумного капитана в западном океане… Иногда это был ад. Настоящий, кричащий ад.

Старый Барли никак не мог найти ключ. Он никогда не мог запомнить, куда его положил, чтобы не потерять его в следующий раз, когда тот понадобится.

— Давай быстрее, приманка для стервятников. Или привяжу тебя к бушприту на корм чайкам.

Угроза заставила его пошевелиться. Барли был трусом, боявшимся собственной тени. Стоило сказать ему нечто подобное, и если бы он принял твои слова всерьез, он мог порубить тебя на куски, слишком мелкие для рыболовной наживки. Он был единственным человеком на борту, кто был злее Колгрейва и беспощаднее Святоши.

Удивительно, что может сделать с человеком страх.

— Вижу верхушки его мачт, — сказал Маленький Мика, облокотившись о борт.

— Какая разница? — ответил Вельбот. — Увидим все, что нужно, через час.

Он столь часто участвовал в преследованиях, что они успели ему ужасно наскучить.

Вельбот получил свое прозвище давно, когда мы попали в штиль в полумиле от предполагаемой жертвы и он предложил атаковать ее с вельботов. Идея была хорошая, вот только она не сработала. Они подняли свои балластные камни и разбили ими днища наших шлюпок. Потом поднялся ветер, и нам пришлось вплавь добираться до «Дракона», а они ушли. Это был один из немногих кораблей, которым удалось уйти.

— Почему они уже бегут прочь? — настаивал Мика. — Они не могут знать, кто мы.

— Какая разница? — прорычал Вельбот. — Барли, если ты не появишься через десять секунд…

— Спроси Умника, — предложил я. — У него есть ответ на любой вопрос.

Но кое о чем он вряд ли смог бы сказать — например, о том, как уйти из команды.

Корабль уходил, потому что у него не было иного выхода. Так поступил бы любой, кто, обходя Кровавый мыс, увидел бы идущее на всех парусах судно. В девяти случаях из десяти второй корабль был пиратским, затаившимся в засаде за мысом. Я никогда не понимал, почему итаскийский флот не держит здесь эскадру для защиты своих кораблей. Возможно, потому, что погода всегда была отвратной. Сегодняшний ясный день стал необычным исключением.

Я бросил нервный взгляд на штормовой фронт. Стал ли он ближе? Я терпеть не мог мерзкую погоду. Меня от нее тошнило. От грога же становилось лишь еще хуже.

Появился старый Барли с ведром, которое он наполнил из бочонка. Лучше уж пусть на корабле будет немного выпивки, подумал я. Без нее я омерзительно себя чувствовал.

Старик остановился позади Барли, сияя, словно гордый папаша. На мгновение могло показаться, что он полностью забыл о добыче, заботясь о своей команде.

Но все это была чушь, вроде драконьих перьев. Его не интересовало ничто, кроме охоты.

Он пожертвовал бы кем угодно и чем угодно, даже собой, чтобы исполнить намеченную цель. И все мы это знали.

Если вытащить мой рыбацкий нож, подумал я… чик-чик, и его потроха вывалились бы на палубу. И все закончилось бы прямо сейчас.

Следовало напомнить Тору, чтобы он набрал песка из балласта, прежде чем мы подойдем к каравелле — чтобы впитать кровь. Он постоянно об этом забывал, как и о многом другом, помня только свое имя и ремесло. К каждому новому сражению он подходил со страстью, достойной юного девственника.

Убить Колгрейва было легко. Будучи калекой, он вряд ли смог кому-либо противостоять. Но я не стал пытаться, как и любой другой из нас, хотя все мы об этом думали. Я видел подобные мысли на десятке лиц.

Так легко. Убить безумца, посадить «Дракон» на мель и забыть об охоте за кораблями-призраками.

«Ты никогда этого не сделаешь, никогда», — эхом отдавалось у меня в голове.

Любая другая команда на любом другом корабле придушила бы сумасшедшего сукиного сына много лет назад.

III

— Вижу его грот, — сказал Маленький Мика. — Они снова перекладывают паруса.

— Поторопись, Барли, — рявкнул Старик, холодно глядя на меня, когда я попытался тайком снова наполнить кружку. Полпинты едва хватало, чтобы промочить горло.

«Да будут полны бочки на том корабле», — подумал я.

— Похоже, они пытаются уйти в сторону шторма, — крикнул Тор. — Кажется, они из Фрейланда. Они убрали личный штандарт, прежде чем я успел различить цвета.

Ага. Это означало, что на борту находится некая важная персона. Возможно, они решили, что мы не станем их преследовать, если не будем об этом знать.

Фрейланд находился к западу от Кровавого мыса, лигах в десяти от того места, где он ближе всего подходил к материку. Каравелла, вероятно, шла из Портсмута в Сонгер или Рингерике — путь, который можно проделать за ночь.

Мы редко рыскали у берегов островного королевства, поскольку корабль-призрак редко там появлялся. Фрейланд мы оставили нашим конкурентам, тролледингцам.

Судя по выражению лица Колгрейва — по крайней мере, тому, что можно было понять сквозь шрамы, — он явно упал духом. Снова не Тот Самый. Потом он снова немного подумал. Бегство и игра с цветами могли оказаться уловкой. Он сам делал то же самое, чтобы успокоить подозрения флота Красных островов или Итаскии.

— Право руля еще на один румб, — приказал он. — Боцман, спускайся вниз и приготовь палубу.

Худой Тор ловко, словно обезьяна, спустился с мачты. Лишь Малыш умел быстрее его лазить по вантам. Но Малыш иногда срывался. Проснувшись ночью от громкого удара о палубу, ты сразу понимал, что он снова пытался показать, на что способен.

Спрыгнув на палубу, Тор начал выкрикивать приказы, ухмыляясь от предвкушения.

Ему нравились подобные кровопускания, и лишь тогда он чувствовал себя по-настоящему живым. Утомительные периоды ожидания были дьявольской ценой, которую он платил за мгновения кровавого экстаза. Впрочем, он не слишком страдал от временного затишья. Память его была столь слаба, что он редко помнил нашу последнюю победу.

Один из матросов начал раздавать оружие. Я взял абордажную саблю, спустился вниз за луком и стрелами, которые держал у себя в гамаке, затем направился на свой пост на полубаке. Я был лучшим лучником на корабле. Моя задача заключалась в том, чтобы прикончить рулевого и офицеров.

— Я бы стрелял намного метче, будь во мне чуть больше грога, — проворчал я Вельботу, который отвечал за передние абордажные крючья.

— Да и мы все тоже, — рассмеялся он. — Кстати, насчет меткой стрельбы — я тебе рассказывал про тринадцатилетнюю девочку, которая была у меня в Сакуэску? Не знаю, где она училась, но ее умениям можно было только позавидовать. Настоящая нимфа. Но ее родственники не одобрили мой выбор. — Он закатал левый рукав, показав длинный неровный шрам на плече. — С расстояния в двести пятьдесят ярдов, на бегу.

Я предавался грезам, делая вид, будто мне интересен его рассказ, который я слышал уже сотню раз, как и большинство из нас. Вряд ли он помнил о том, что уже рассказывал эту историю раньше.