Весьма обнадёживающе! — Элин мельком бросил взгляд на Балора, моментально поняв, что тот уж точно ничего не сможет сделать. Просто потому, что само пространство порвало его тело и душу на клочки. Но на расширении и усилении непонятно откуда черпающей силу аномалии это никоим образом не сказалось, так что проблемы остались всё теми же.
В мановение ока вынырнув из внутреннего мира, — не разрывая связи, впрочем, — Элин одним броском переместился вплотную к ядру аномалии, наплевав на потенциальные проблемы для организма, которого уже коснулся отматывающий время вспять эффект. Это было необходимо сделать для того, чтобы минимизировать влияние на восприятие побочных волнений анимы, пространства и времени, коих было особенно много на отдалении от ядра. В обычной ситуации это нисколько не помешало бы, но проблема заключалась в том, что из обычного здесь было разве что желание Балора любой ценой забрать врага с собой. Даже просто осознать протекающие в аномалии процессы Элин мог лишь за счёт колоссальных объёмов анимы, вливаемых в эту ненасытную бездну, а уж влиять на них, полагаясь на интуицию и примерное представление о том, как ощущается спокойное пространство…
Иными словами, это было практически невозможно. Но та крошечная надежда, за которую анимус уцепился обеими руками, не позволяла ему смириться с неизбежным и понадеяться на то, что гримуар возродит его и в этот раз, отправив следом и Лекси. Потому Нойр боролся, прислушиваясь к себе и действуя с предельной сосредоточенностью…
* * *
Бесконечно далеко и бесконечно давно.
Ловкие пальцы артефактора-виртуоза танцевали среди то и дело вспыхивающих в воздухе рун, без промедления напитывающихся анимой и впечатывающихся в медленно накаляющийся металл заготовки. В самом процессе на первый взгляд не было ровным счётом ничего примечательного, но кое-что внимательный наблюдатель разглядеть всё-таки мог. Ни техниками, ни банальным огнём или жаром будущий артефакт не нагревался, подвергаясь иному, куда как более продвинутому и “невозможному” воздействию.
Он возвращался назад во времени, туда, где в горне о металл разбивались волны чудовищного жара.
— Ещё чуть-чуть… — Облизав пересохшие губы, кажущийся в каком-то смысле безумным человек незащищёнными пальцами коснулся заготовки. Послышалось тихое шипение прижигаемой плоти, а по комнате распространился характерный запах. Но артефактор не торопился отдёргивать руку, дожидаясь, пока влияние обратного течения времени перекинется и на его плоть. — Ну же! Ну!..
Но вот уже заготовка начала остывать, вернувшись в момент, когда её только-только поместили в горн, а столь желанное событие так и не наступало. Мужчина, до последнего надеявшийся на лучшее, в один момент отдался ярости и взмахнул рукой, сбросив брусок металла на каменный пол.
— Проклятье! Почему? Что я делаю не так?! — Всполохи изумрудной, хищной и едкой силы волной прокатились по лаборатории, слизнув стопки листов с ручными записями и попортив часть попавшего под удар хрупкого оборудования. — В чём ошибка?! Расчёты верны! Принципиальной невозможности нет!..
Продолжая причитать снова и снова, артефактор поднял заготовку с пола и метким броском отправил ту на дальний стол, где были свалены предыдущие “подопытные” в самом разном состоянии. Нашлось место даже горстке металлических частичек, на которые распалась самая перспективная заготовка, попытавшаяся вернуться в форму руды. За неимением примесей и породы получилось то, что получилось, но радовало ли это Марагоса? Ничуть. Он уже больше десятка лет бился над проблемой управления временем, но усилия его не приносили желанного результата. Возвращение материи в прошлое состояние — уже невероятное достижение, но этого было явным образом недостаточно. Ведь амбициозный учёный и исследователь жаждал обрести возможность лично путешествовать по прошлому и будущему, вместе с тем обретя бесконечный потенциал для своей работы.
— Возможно ли, что проблема в месте? Перенасыщенность силой? Попытаться свести её к минимуму? Эрида! Займись, а я пока подготовлю следующую заготовку!
С этими словами Марагос стремительным силуэтом метнулся в хранилище, в то время как оставшийся после него сгусток изумрудной силы оформился в скопище материальных, подвижных и гибких нитей, тут же приступивших к незамысловатой, в общем-то, работе. Они в считанные мгновения распространились по лаборатории, сначала откачав нейтральную силу из воздуха, а после облепив стены, пол и потолок так, чтобы изолировать помещение от внешнего фона. Досталось даже дверному проёму, затянувшемуся полупрозрачной плёнкой и спустя пару минут пропустившему через себя исследователя, глаза которого горели присущей всем подлинным исследователям жаждой.
— Умница! Ты справляешься всё лучше, я доволен. Такими темпами ты уже через полвека станешь достаточно сообразительной для того, чтобы заткнуть рты всем этим выскочкам из главного крыла. Видите ли, они получили свои инструменты куда раньше!.. — Марагос с силой опустил очередную заготовку на постамент, предварительно выкачав из того всё, что даже с натяжкой можно было назвать лишней анимой. Полностью убирать её было чревато, но в разумных границах и на незначительный срок…
Возможно, именно из-за этой запустелости он и успел среагировать на неожиданно развернувшуюся в самом центре комнаты вспышку необычайной мощи и разрушительной силы. Защитные механизмы лаборатории автоматически пришли в движение, запечатав опасную область в барьере, стены которого достигали толщины в добрых полтора метра, но это помогло лишь постольку-поскольку. Марагос успел выпрыгнуть в коридор и сформировать уже собственную защиту, после чего грянул чудовищный взрыв, разметавший и барьеры, и тщательно укреплённые стены. О сохранении хоть какого-то оборудования в этом случае не шло и речи, но данный факт мало волновал Марагоса — в конце концов, он мог себе позволить хоть сотню таких же лабораторий. Его сейчас волновало событие, повлёкшее за собой такие последствия.
Ведь в лаборатории не было ровным счётом ничего взрывоопасного, а это значило, что взрыв был вызван манипуляциями со временем. Вряд ли с пространством, ведь эта область была досконально изучена маниакальным учёным ещё двадцать лет тому назад. Собственно, он и обогатился благодаря тому, что поставил пространство себе на службу, никому о том не сообщив. Возможность перемещаться когда и куда угодно без какого-либо контроля дорогого стоила, а проклятое главное исследовательское крыло наверняка нашло бы способ проконтролировать даже столь необычный способ перемещения.
— Эрида! — Словно по щелчку пальцев на голове истинного человека сформировался шлем, а в его руку лёг массивный, но в то же время изящный посох. И каково же было его удивление, когда из рассеявшейся пыльно-дымовой завесы на него взглянул… он сам? Нет. Черты лица кардинально отличались, да и форма шлема была иной, как, впрочем, и энергетическая система тела нежданного гостя. Но вот окрас силы, которую тот источал