Лишь закрыв за собой входную дверь выдохнула. Башне решительно не подходит название «Хрустальная». Хрусталь — это нечто яркое, светлое, прозрачное, сверкающее, но никак не тёмное и жуткое. В какой–то момент я едва не призвала Тьму, чтобы было спокойнее идти, но поборола страх. Нужно привыкать, это мой временный дом.
На улице ярко светило солнце, щебетали утренние пташки, было безлюдно и восхитительно умиротворяюще. Я повела носом, уловив аромат сладкой выпечки, рассмеялась, окончательно избавляясь от нервного напряжения после спуска, и вприпрыжку побежала к поварихам, надеясь, что они меня накормят. Вопросы вопросами, а завтрак — по расписанию. Однако пробегая под открытыми нараспашку окнами столовой уловила интересный разговор и притормозила, хотя желудок и Огонёк настаивали на срочном приёме пищи и сообща бунтовали.
— Все стихии? Не может такого быть, — немного сонно звучал женский голос. Кажется, говорящая даже зевнула, позабыв о манерах. — Я понимаю, если бы она была родной сестрой Фогрейва, но девчонка из другого мира, если не ошибаюсь, немагического.
— Согласен. Крайне подозрительно, — ответил ей глубокий и сильный, хорошо поставленный мужской голос.
— Академия её приняла? — поинтересовалась женщина и вновь громко зевнула.
— Похоже, нет, — подключился к беседе ещё один голос, грубый и низкий, с очаровательной хрипотцой. — Ей отвели мансарду Хрустальной башни, там уже лет семьсот никто не жил, она же капризная и вредная, как проклятая на девственность демонесса, — грубо пошутил мужчина.
Раздался громкий хохот. Похоже, в столовой немало посетителей.
Стоять под окнами и подслушивать было не самой разумной идеей, учитывая разнообразие рас с хорошо развитыми инстинктами. Меня наверняка скоро засекут, особенно, если дам волю эмоциям, тот же страх в Эрмиде улавливает каждый второй. Сбегать тоже глупо. Решила идти завтракать, значит, иду и завтракаю.
Выпрямила спину, поднялась по лестнице, толкнула дверь в небольшое фойе, неспешно прошла по каменному полу, отмечая, как затихают голоса по мере моего приближения к гостеприимно открытым дверям столовой.
Вычислили.
Огонёк неожиданно наполнил жаром плечи, солнечное сплетение и позвоночник, подсказывая, что я показываю не светскую уверенность в себе, а самую натуральную тревогу, а то и страх. Поблагодарила заботливого товарища, состряпала заинтересованную физиономию и с лёгкой улыбкой зашла в наполовину заполненное помещение столовой.
— Доброе утро, — вежливо поздоровалась с присутствующими и столь же неспешно пошла к линии раздачи, где стояло несколько человек, выбирая еду. Часть из них, судя по возрасту, была преподавателями или сотрудниками академии. Интуиция шепнула, что, скорее всего, я и вовсе единственная студентка, ведь учебный год ещё не начался.
— Доброе утро, ответили мне вразнобой мужчины и женщины.
И замолчали, даже не думая делать вид, что завтракают. Разглядывали меня в упор.
— Простите, я попала в преподавательскую столовую и не должна здесь находиться? — уточнила, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Нет, столовая у нас общая, — ответил ближайший ко мне высокий и худой мужчина с чёрными, как смоль, волосами и жестокими стальными глазами. — Завтракайте спокойно, вы в своём праве.
— Благодарю, — ответила с кивком.
Выбирать блюда и относить их за свободный стол под пристальными взглядами преподавателей было неловко и неприятно, однако я не стала праздновать труса и решила довести начатое до конца. Я — Алессаль Фогрейв, я не имею права демонстрировать слабость. Я не хочу её демонстрировать.
Одна из поварих тепло мне улыбнулась и подала чашку дымящегося ароматного чая. С искренней благодарностью улыбнулась в ответ и пошла за стол, понимая, что все взгляды устремлены на меня, сейчас нельзя ни споткнуться, ни позволить пальцам задрожать.
Выдержка, манеры, непробиваемое спокойствие — три кита идеального поведения в любом мире. Я безжалостно подавила сопротивление организма, который вдруг решил, что завтрак ему совсем не нужен, правда, для этого пришлось вновь прибегнуть к помощи Огонька. Его жар отлично уничтожал лишнее напряжение. Взяла вилку и нож.
— Доброе утро, — донеслось от двери. — Я — Нарин Рувс, маг земли и воды, — представилась красивая зеленоглазая брюнетка. — Зачислена на первый курс факультета красоты и изящества, также планирую изучать травы и медицину.
Так вот, как мне следовало себя вести, но мне и в голову не пришло полноценно представиться. Более того, я совершенно не в курсе, на какой факультет меня зачислили!
Девушка быстро определилась с выбором блюд и направилась прямиком к моему столу.
— Привет. Можно к тебе?
— Привет. Конечно. Присаживайся, пожалуйста, — ответила я, стараясь не тараторить от волнения. Как ни крути, а спокойствие моё было напускным.
— Признаться, я в недоумении, — сообщила Нарин доверительным шёпотом. — Меня забрали с королевского бала, привезли в академию, заставили пройти испытание в шелках и драгоценностях, ещё и оставили здесь без возможности выхода в город. Ты не знаешь, что происходит? Я так понимаю, из обучающихся во всей академии только ты и я. Это очень странно.
— Сама ничего не понимаю. Мы вчера с братом до бала, на котором я так же должна была присутствовать, зашли к ректору, чтобы предъявить письмо от его величества, — начала я рассказ, понимая, что содержание нашей беседы — всеобщее достояние. Подслушивали даже поварихи, замершие с половниками за стойкой.
— О, догадываюсь, что произошло, — со смешком произнесла новая знакомая. — Полигон, запрет на выход в город и направление в библиотеку, да? Мне велели разобрать архив! — пожаловалась она так, словно это нечто непристойное. Взгляд при этом был внимательным и цепким.
Кажется, она нарочно втирается ко мне в доверие. Шпионит для повелителя? Выходит, ему уже донесли о результатах моего тестирования. Миленько. И предсказуемо.
К слову, она не спросила, как меня зовут, но общается так, будто мы давно знакомы.
Ладно, разберусь со временем, а пока буду руководствоваться прописной истиной «держи друга близко, а врага ещё ближе». Главное — не довериться ненароком, очень уж девушка располагает к себе. Однако общаться придётся и лучше делать это так, чтобы никто не догадался приставить ко мне ещё кого–нибудь, пусть думают, будто их хитрость сработала.
— Ты знаешь, я была так шокирована произошедшим, что вообще ничего не поняла, даже не в курсе, на какой факультет меня зачислили. Не уверена, что об этом говорили, подозреваю, воспользовались моим незнанием эрмидских правил, — наябедничала я с огромным удовольствием, лишь затем сообразив, что испытываю огромное желание всё–всё–всё рассказать милой девушке, хотя минутой ранее решила ни в коем случае этого не делать. Уж не воздействует ли она на меня особым образом?
Чтобы прервать разговор и снизить риски отправила в рот ложку еды и принялась тщательно её пережёвывать, мысленно обращаясь к Огоньку с просьбой подстраховать, не позволить разглагольствовать на запретные темы. Однако тот отнёсся к моим подозрениям и страхам без интереса, сообщил, что я соскучилась по нормальному общению со сверстницами, а он, стихия в полном расцвете сил и способностей, не готов выносить женскую болтовню в необходимых мне объёмах, потому умывает руки.
Едва не поперхнулась от такого заявления! Сдержалась из последних сил, но глаза на лоб всё же полезли. Хорошо, моя реакция со стороны выглядела вполне уместно, учитывая признания о событиях ночи.
— Предлагаю сходить в приёмную и всё узнать, — сказала Нарин. — Вот будет забавно, если попадёшь на факультет драконьего пламени! — вдруг рассмеялась она.
— А почему я должна туда попасть? — уточнила, стараясь, чтобы голос звучал с тем же энтузиазмом, что и у собеседницы. Я всё больше убеждалась, что девушка знает обо мне куда больше, чем должна, а потому доверять ей нельзя.
— Ну как же! Ты ведь Алессаль Фогрейв, протеже Рагнара эр Фогрейва, — без капли смущения подтвердила мою догадку Нарин о нашем заочном знакомстве, и бросила короткий взгляд на подслушивающих преподавателей.