Даркхэнд больше не смеялся. Его губы были сжаты в тонкую линию, отчего восковая, изуродованная кожа вокруг них казалась еще более заметной в свете камина.
— Дай мне еще одну неделю.
Она постаралась, чтобы ее голос звучал скорее как приказ, а не как мольба. Судя по ухмылке, искривившей изуродованный шрамами уголок его рта, ей это не удалось.
Он поднялся на ноги.
Ее рука скользнула к кинжалу за спиной.
— На твоем месте я бы не прикасался к кинжалу.
Она застыла.
Он вытащил свое оружие, короткий меч с клинком, который запульсировал огненно-красным, когда он крепче сжал рукоять, и уставился на нее угрожающим взглядом.
— Итак, — размышлял он, — что мне с тобой делать, Грейторн?
Ее рука снова медленно потянулась к ножу.
Его клинок двигался быстрее. Кончик уперся ей в грудь, прямо над сердцем.
— Веди себя прилично, — приказал он. — Давай не будем повторять то, что случилось в прошлый раз, когда ты приходила сюда.
В прошлый раз она оставила новую рану на левой стороне его лица, чтобы соответствовать шрамам на другой стороне. Похоже, рана уже почти зажила. Она была не такой уж глубокой, но она все равно дорого за это заплатила, поскольку он полностью отрезал ей путь к себе: отказывал даже во встрече с ней в течение нескольких месяцев, не говоря уже о том, чтобы иметь с ней дело.
Он только недавно предложил шанс на перемирие: его визитная карточка попала в ее комнату, пока она спала на прошлой неделе. Сначала она была встревожена этим — как это ее доставили так, что она не заметила? — но к тому времени, когда магия Огня, которой была пропитана эта визитная карточка, заставила ее сгореть в ее руках, она уже решилась нанести этому ублюдку еще один визит.
Потому что те месяцы, которые прошли между их последней потасовкой, были жестокими для Асры: без лекарств, облегчающих ее болезнь, ей становилось хуже быстрее, чем когда-либо прежде. Кас чувствовала себя ответственной за это. Если бы она не вышла из себя из-за Даркхэнда в прошлый раз, когда имела с ним дело, если бы она просто…
Нет.
Она не будет думать об этом сейчас.
Ей просто отчаянно нужно, чтобы этот визит прошел продуктивно.
Поэтому какое-то время она стояла совершенно неподвижно. Взвесила свои варианты. Клинок Даркхэнда постукивал и двигался по ее груди, лениво цепляя и натягивая ткань ее туники, но не разрывая ее полностью. Пот выступил бисеринками на ее коже. Она не была уверена, от Огненной магии клинка это или от собственного беспокойства.
Наконец, он остановил лезвие и поднял глаза на кого-то, кто стоял позади нее. Кас не осмелилась отвести взгляд, чтобы посмотреть. Она просто смотрела, как он коротко кивнул человеку.
Затем послышался звук удаляющихся сапог, и минуту спустя к Даркхэнду подошел мужчина с небольшой кожаной сумкой в руке. Кас поняла, что это, в ту же секунду, как Даркхэнд взял его и развязал бечевку, скреплявшую ее; она бы за милю учуяла горький, приторный аромат цветов Призмы.
— У тебя они есть, — сказала она, задыхаясь.
— Конечно, есть. Потому что я хорошо справляюсь со своей работой — в отличие от тебя, видимо.
Кас нахмурилась, но придержала язык.
— В любом случае, ты принесла симпатичный маленький браслет. И сегодня я чувствую себя довольно щедрым, так что я готов отдать тебе всю сумку за…
Она подозрительно прищурилась.
— Все, что тебе нужно сделать, немного поумолять.
— Я ни о чем не буду тебя умолять.
Он пожал плечами.
— Тогда будь по-твоему. На самом деле мне не нужны эти цветы. Они не пользуются особой популярностью у других моих клиентов, так что, возможно, я мог бы понести убытки, только на этот раз…
Он поднял руку и сцепил пальцы. Шепот на языке Огня слетел с его губ, и пламя в очаге по его команде взметнулось еще выше. Оно горело так ярко, что у Кас заслезились глаза.
Даркхэнд сделал несколько шагов к пламени, подбрасывая на ходу мешок с драгоценными цветами вверх и вниз.
— Подожди, — Кас внезапно вскочила на ноги и в следующее мгновение пересекла комнату. — Не… не уничтожай их. Пожалуйста.
— Ах, ты наконец-то сказала пожалуйста.
Он повернулся к ней. Склонил голову набок и указал на грубый деревянный пол.
— Но теперь я хочу, чтобы ты показала свои манеры, стоя на коленях.
Она ощетинилась. Она никогда не стала бы просить для себя. Даже ради собственной жизни или здоровья.
Но она волновалась не о своей жизни.
И мужчина, стоявший перед ней, знал это.
Так что мне остается только смириться.
Насмешливо взмахнув руками, она присела в легком поклоне, а затем опустилась на одно колено. На оба. Ее руки сжались в кулаки, которые дрожали от усилий не ударить Даркхэнда в живот, но ей удалось прижать их к полу.
— Ты прекрасно смотришься с этого ракурса.
Он опустился на колени и на мгновение коснулся ее щеки, прежде чем схватить ее за волосы и поднять ее лицо, чтобы она смотрела на него.
— А ты все еще выглядишь как ублюдок с моего ракурса, — ее улыбка больше походила на оскал.
Он отпустил ее и снова выпрямился во весь рост. На очень короткое мгновение в комнате повисла тишина.
Затем последовала вспышка движения, и его лезвие оказалось у ее нижней губы. Оно поднялось выше, кончик застрял между ее зубами, обнажая ту порочную улыбку, которой она одарила его. Острое жало и холодный металлический привкус на языке заставили ее содрогнуться.
— Твой рот сегодня сильно испытывает мое терпение, — пробормотал он. — Похоже, его нужно чем-то занять.
Мрачный хор смешков и перешептываний раздался со всех концов комнаты.
Она сама не смогла должным образом ответить, когда он глубже просунул меч ей в рот. Не требовалось многое, чтобы лезвие обожгло и проложило путь к ее горлу. Но он не станет этого делать.
Или станет?