перепугал?! – возмутился муж, прикрыв «гнездышко» руками и начав отступать в сторону ванной. – Что она забыла у меня в штанах?
– Со змеем твоим одноглазым приползла познакомиться, очевидно, – давясь смехом, пояснила я.
– Ведьма! – фыркнул супруг и, хлопнув дверью, скрылся в ванной.
– Ну, и что ты там забыла, в самом деле, малышка? – спросила я кроху.
Она лишь вздохнула и стекла с рук на одеяло зеленым ручейком. Решила, видимо, ретироваться, пока нервный маг не вернулся. И поискать более спокойные места.
– К Элизабет и Лорине не ползай, ладно? – крикнула я ей вслед. – От этих змеюк лучше держаться подальше!
– Это точно, – отметил маг, выйдя из ванной в повязанном вокруг «гнездышка» полотенце, и начал озираться.
– Все, можешь не бояться, Шашечка уползла, – съязвила я.
– И не испугался вовсе, – фыркнул настоящий мужчина, с опаской заглядывая в брюки, прежде, чем доверить им свою драгоценную попу. – Просто неожиданно слегка было. Любой удивится, обнаружив в трусах змею!
– Со змеем ты как-то живешь много лет и ничего, – напомнила я магу.
– Я к нему привык, знаешь ли, – усмехнулся, сев на кровать. – А теперь и ты с ним познакомилась.
– Ничего подобного! – возмутилась тут же. – Ни с кем не знакомилась!
– Да ладно, я проснулся от того, что ты цапаешь меня за самое драгоценное, женушка.
– Я змею хотела достать!
– И достала. Только не Шашечку.
– Так, я хочу есть! – спрыгнула с постели, чтобы прервать диалог, который неизвестно куда может завести.
– А, что? – проснувшийся Кактуся ошалело посмотрел на нас. – Чего происходит?
– Твоя ведьма меня домогалась, представляешь? – пожаловался ему Кассиан.
– Не слушай этого вруна! – опровергла я наглые попытки очернить мою репутацию.
– Она может, – кот кивнул и потянулся, разминая крылышки.
– Ты чей фамильяр вообще? – обиделась я. – Хватит напраслину на свою ведьму возводить! Лучше скажи, почему у тебя узелки на усах?
– Где? – Кактуся подскочил и метнулся к зеркалу. – Мявство какое! – выругался возмущенно, разглядывая себя. – Это все та подлая мышь! Вот поймаю я ее!..
– Чего ты ржешь? – укоризненно посмотрела на Кассиана, который упал на кровать, трясясь от хохота.
– Ты на хвост его посмотри, – выдохнул муж, ткнув пальцем в кота.
– Что там, что? – забеспокоился фамильяр, начав крутиться, чтобы рассмотреть свою попу.
Истеричные маневры тут же обернулись тем, что он с обиженным мявром навернулся с туалетного столика. В полете проявил свойственные всем кошачьим, и магическим тоже, чудеса эквилибристики и, зацепившись когтем за шкатулку с моими разными разностями, шлепнулся на пол.
Содержимое ларца высыпалось следом, сделав кота похожим то ли на сбрендившую новогоднюю елку, то ли на цыганку, решившую натянуть на себя разом все украшения. Последней на голову кота шлепнулась брошка с опалом, доставшаяся мне от бабушки. Тяжелая, между прочим, вещица. Хотя и бабка не легковесной хохотушкой была по характеру. Говорят, от ее взгляда даже розы чернели и осыпались.
– Живой? – спросила я, присев рядом с Кактусей на корточки.
– Мя, – перешел на родной язык мой фамильяр, что случалось редко.
– Успокойся, все хорошо с твоей попой, – я сняла с его ушей серьги и бусы. – Просто там, ближе к хвосту, написано, что ты мышиный раб, – не выдержав, все-таки рассмеялась.
– Злая ведьма! – пробурчал Валерьяныч.
– Раз злая, то пойду искать завтрак.
– Стой, Элечка! – кот вспомнил, кто тут волшебница. – Сотри, а?
– А надо? – сделала вид, что засомневалась.
– У тебя всего один фамильяр, другого не будет! – прищурившись, напомнил хитрюшка.
– Весомый аргумент.
– Вот именно. Мужей может быть сколько угодно, – закивал кот, – а фамильяр один!
– Неправда! – возмутился Кассиан, перестав хохотать. – Муж я, единственный!
– Правда! – отрезал Валерьяныч. – Мужей у Эльвиры может быть много, а фамильяр один на всю жизнь. Так что это я единственный!
– К счастью, – буркнула я.
– Чего? – кошак прищурился.
– Единственный и неповторимый, хотела уточнить.
– То-то же, а уже начал придумывать коварную мстю.
– Повернись хвостом, мститель, – я прошептала очищающее заклинание. – Упс.
– Что?! – кот напрягся, услышав это самое страшное слово – после, разумеется, вопля ребенка «кииисяяя!», его все кошаки боятся куда сильнее.
Впрочем, Кактус явно понимал, что и сейчас ничего хорошего ему ждать не приходится.
И я тоже, ибо после волшебных слов…
– Ну, надпись о том, что ты раб мыши исчезла, – я попыталась сконцентрироваться на позитивной части той ситуевины, в которой мы оказались.
– Ведьма, не зли меня! – процедил фамильяр. – Что значил упс?
Ежкин бобрик, как ему объяснить-то?
– То, что надпись исчезла с твоей попы вместе с шерстью, – помог мой добрый супруг.
– Чтооооооо? – Валерьяныч взвился в воздух – как умеют только кошачьи, прямо с места. – Ты что наделала, ведьма?! – разъяренно шипя, этот мини-тигр уставился в мое смущенное лицо.
– Она, похоже, любит мужчин с голым задом оставлять, – отметил с ухмылкой Кассиан, вспомнив, как лежал под моей кроватью полностью нагим.
– Угадал, это мое любимое занятие! – прошипела я. – Напомню тебе про это после развода! Он тоже мужчин оставляет с голой попой!
– Суровая женщина, – хмыкнул маг. – Но ты не переживай, Валерьяныч, главное, хвост на месте.
– Кактуся, прости, это заклинание всегда работало! – повинилась я. – Давай попробуем его снять?
– Как? – кот мрачно уставился на меня. – Ты не помнишь разве, сколько недель дочка Матильды лысой ходила после того, как ты… – он захлебнулся горестным мявром, осознав всю глубину задницы, в которую угодил благодаря моим стараниям.
– Если вопрос в паре недель, то можно сделать так, – Кас щелкнул пальцами и на коте появились черные шортики.
– Неудобно, падают, – пожаловался хвостатый.
– Тогда усовершенствуем, – последовал еще один щелчок, и Кактус обзавелся подтяжками.
– Хм, а ничо так, – фамильяр прошелся по туалетному столику, любуясь собой, сначала на четырех лапах, потом на двух. Пристально изучил свое отражение, потом изрек, – мне нравится! Спасибо, Кассиан, ты настоящий друг!
– Когда это вы успели подружиться? – нахмурилась я.
– А с тобой вообще не разговариваю! – прошипел Валерьяныч и растаял в воздухе.
Видимо, отправился хвастаться модным нарядом. А потом будет искать мышь-приколистку и опять во что-нибудь по ее милости вляпается, это уж точно.
– Видишь, мужчинам не нравится, когда их оставляют с голой попой, – усмехнулся супруг.
– Это все мужская солидарность, – пробурчала я и отправилась на поиски завтрака.
Черт с ними, с этими двуногими, которые кичатся одноглазыми змеями, и четверолапыми, которые переходят на их сторону. Ведьме нужно подкрепиться!
Стараясь не думать ни о чем таком, я сделала себе яичницу с сарделькой и уселась за стол. Но спокойно похомячить мне не дали, разумеется. Рядом плюхнулся муж, с которым пришлось делиться завтраком. А в довершение всех бед на кухню вплыла еще и Лорина – одетая в костюм для верховой езды, блестевшие как зеркало