стороне.
Некоторые из таких же богинь, как она, сделали неверный выбор.
Чудовищный выбор, если на то пошло.
Варен отошел от нее и опустился в кресло с другой стороны стола. Он принялся молча изучать сестру, закинув ногу на ногу, поставив локоть на ручку кресла и подперев подбородок ладонью.
– Ты встречалась со многими богами, – наконец вымолвил он, – это уже ни для кого не секрет. Сделай подарок своей империи и расскажи о том, что тебе удалось узнать.
Совсем недавно она бы так и сделала.
Рассказала бы брату о своих страхах, протянула бы ему руку в надежде, что он в ответ протянет ей свою. Она бы надеялась, что они смогут заключить мир вместо того, чтобы враждовать друг с другом. Даже теперь она точно не знала, как ей удастся вести войну против брата и богов одновременно. Разумеется, ей хотелось бы верить в то, что они могли объединиться против божественного войска. Ведь это был их единственный шанс на победу, не так ли?
Но при этом она не могла заставить себя поверить в возможность такого партнерства.
Это время прошло.
Последние недели наложили на нее свой отпечаток. Страх сковал ее сердце цепями, а горе сделало его жестким. Доверие, которое она раньше испытывала к брату, растворилось в воздухе, став лишь воспоминанием, к которому не хотелось возвращаться. Она и так слишком долго держалась за него.
Теперь же все изменилось.
Ярость, которая привела ее сюда, все еще клокотала внутри нее. То ли из-за проклятия Бога Грача, то ли из-за горечи потери гнев съедал ее изнутри, стирая всю ее доверчивость и действуя как ветер, со временем разрушающий камни.
Ледяной ураган, бушующий в ее душе, заставил ее встать на ноги. Опершись руками о стол, она подалась чуть вперед, посмотрела прямо брату в глаза и тихо сказала:
– Ты хочешь услышать о том, что я знаю?
Он открыл было рот, чтобы ответить, но она перебила его:
– Я знаю, что ты тиран и глупец. Что твоя душа черна как смоль и другой уже не будет. Я знаю, что ты боишься меня и моей магии, и правильно делаешь, потому что я смогла побывать в божественных пристанищах и выжить. При этом я приобрела власть, о которой ты можешь только мечтать, и планирую еще больше расширить ее. Так что ты верно решил покинуть это место. Беги в свой дворец и не высовывайся! Не смей вставать у меня на пути! У меня есть более важные дела, чем метить на твой трон. При этом я знаю, что ты использовал королевскую власть во зло, а не во благо. Если ты не прекратишь этим заниматься, мне придется вернуться в Циридан и собственными руками оторвать тебе голову, и тогда впервые за все время землю твоего царства окропит твоя собственная кровь.
За окном поднялся ветер, и отошедшие от пирса доски принялись громыхать под его порывами.
Варен смотрел на сестру. Его лицо не выражало никаких эмоций.
– Что еще ты бы хотел узнать, пока я здесь? – поинтересовалась Кас.
Сильный порыв ветра заставил стены затрястись, Варен на секунду взглянул на окно, а затем вновь посмотрел на Кас.
– Думаю, ничего. Пока мне достаточно того, что я услышал.
– Отлично! – ответила Кас, оттолкнувшись от стола и выпрямившись в полный рост. – Встреча окончена!
Повернувшись, она направилась к двери. Несмотря на то что ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, Кас сильнее сжала рукоять меча, чтобы успокоиться и ничем не выдать своего волнения. Она неторопливо и гордо прошествовала к выходу.
– Прощай, Касия!
Его мрачный голос заставил ее содрогнуться. Наверное, ей не стоило оборачиваться, но она все же повернулась и бросила на него прощальный взгляд.
К этому моменту он уже снова улыбался.
– До скорой встречи, дорогая сестра! – заявил он.
Ничего не ответив, Касия вышла из комнаты.
Глава 8
Несколько часов спустя Кас сидела с друзьями во дворе бывшего храма, где располагался их штаб, и обсуждала с ними дальнейшие действия.
Варен сдержал слово, отпустив всех пленников. Большинство из них не были ранены, за исключением двоих солдат, которых пытали. Опасения Сорин оправдались: терпение Варена все же лопнуло.
Одну из пострадавших женщин-солдат поместили в комнату, которую было видно с того места, где Кас с друзьями сидели за столом. Девушка изо всех сил старалась не смотреть в том направлении, опасаясь увидеть на окне черное полотнище. По традиции, принятой в бывшем королевстве Садира и в королевстве Мелех, когда кто-то умирал, на окне вывешивали черный флаг в знак траура.
Однако, как бы Кас ни старалась отвести взгляд и не смотреть на то, что происходит в комнате, каким-то образом она ощущала это на глубинном уровне: угасающую жизненную энергию бедняжки и ее сердцебиение, которое с каждым ударом становилось все слабее.
Поэтому она ничуть не удивилась, что вернувшаяся от нее Сорин выглядела крайне подавленной и уставшей, при том что обычно она была очень оживленной.
Молодая королева убрала с лица прядь темных волос. Ее необычные глаза бирюзового цвета были печальны, и под ними залегли заметные тени.
– Как она? – осторожно спросила Несса.
– Кажется, ей осталось недолго.
Пока Сорин рассказывала о самочувствии пострадавшей, Кас вновь посетило странное ощущение: будто она видела, как жизненная энергия уходит из тела женщины с каждым ударом сердца.
Она чувствовала, что бедняжка умирает.
Кас уже не сомневалась в том, что это было предчувствие наступления смерти. Точно так же, как она почувствовала Бога Огня, приближающегося к Лунному пристанищу. Она была связана с ними из-за отметины Бога Грача. Это было единственное объяснение, которое пришло ей в голову, и оно привело ее в ужас.
Как в полусне, Кас потянулась рукой к символу Бога Тьмы на щеке. Она успела рассказать друзьям о встрече с ним и о происхождении отметины, а также о том, что за этим последовало. По крайней мере, в общих чертах. Единственное, о чем она умолчала, – это о том, что с ней будет, если не снять с нее проклятие.
Девушка не стала говорить им о мрачном предсказании Богини Дуба, поскольку планировала сделать все, чтобы оно не сбылось. Она не собиралась становиться одной из богинь, служащих при дворе Бога Грача. Кас не сомневалась, что ей непременно удастся найти способ убрать эту отметину, и это единственное, что занимало ее мысли.
– Итак, у нас назрело несколько проблем, – сказала Сорин, загибая пальцы: – Непредсказуемый Король-император, сующие нос не в свое дело боги и отметина Бога