— Была б на тебе советская форма — эти русские бы тебе показали, — возразил Чёткин. — Это же белогвардейцы!
— Все хорошо, что хорошо кончается, — философски подытожил Плескачевский. — Хотя казаков этих не мешало бы, конечно, пострелять…
— Лейтенант, вам что, в Центре было дано индивидуальное задание — воевать с казаками? — усмехнулся Соколов. — Мы здесь с другой целью, кажется… Валя, как там Антон? — Он обратился к Рихтеру.
Тот обернулся к офицерам:
— Антону сильно повезло. Пуля калибром 7,92, от карабина «Маузер».
Кровотечение я остановил, а кость не задета.
— Давайте сделаем носилки, — предложил Крутиков. — До шоссе действительно недалеко, а там что-нибудь придумаем.
* * *
От района десантирования до Минска было не больше двадцати пяти километров. Учитывая это и надеясь на то, что двое не вышедших на встречу десантников выберутся самостоятельно и присоединятся к ним, лейтенант Торнтон — именно он, в соответствии с чином, стал старшим группы — отвел десантников в заранее намеченную точку. К счастью, на учениях отрабатывались разные варианты действий, в том числе и гибель командира. Все разведчики могли при необходимости руководить своими товарищами, все они знали адрес минской явки. Очередность действий была отработана за месяцы тренировок до автоматизма.
Правда, по карте ландшафт, по которому предстояло передвигаться разведчикам, представить было довольно сложно. Ну, слегка всхолмленная местность, поля, перелески. На деле же все это выглядело весьма привлекательным. «Выходит, Россия вовсе не такая уж дикая страна, — думал Торнтон, шагая по ночной земле. — Чем-то напоминает наш Ланкашир, если не придираться».
Замыкающий, Фил Ран, сосредоточенно посыпал место, где прошли разведчики, специальным порошком. Теперь их не удалось бы найти даже розыскным собакам. Шли молча. На душе у всех было тяжело после пропажи Джима и Ника.
— На месте, — наконец пробормотал Алекс, сверяясь с картой. — Это здесь, парни.
Они стояли у хитро замаскированного входа в небольшой заброшенный дот.
Сильно ушедший в землю, поросший густой травой и покрытый мохом, он практически сливался с местностью.
Торнтон взял оружие наизготовку и осторожно потянул дверь на себя. По сведениям МИ-6, немцы еще не начали задействовать в обороне своих позиций заброшенные доты, но ведь оперативная обстановка на фронте меняется каждый день. Мало ли, вдруг вчера вечером сюда уже подвезли пару пушек вместе с расчетами?..
— Пусто, — констатировал он. — Прошу, джентльмены. Убежище на ночь нам обеспечено.
Лейтенант включил фонарик и осмотрел низкие своды дота.
— Польский?
— Немецкий. Здесь проходила линия обороны немцев во время Великой войны. Нас тогда и на свете не было.
— Ого, — удивился Крис Хендерсон, — боши уже дважды лезли в эти края?
— И не только лезли, но обустраивались надолго. — Торнтон рассматривал дот. — Капитальная кладка. Глядите, даже молитву не забыли.
Над пулеметным гнездом был аккуратно выбит в камне текст немецкой молитвы. Дальше значилось «A.D. 1916» и несколько фамилий.
— Ну как вам здешние края? — оживленно спросил Додд, видимо, стремясь развеять мрачное настроение в отряде. — По-моему, все в норме, не хватает разве что асфальтированных дорог и табличек «Частная собственность», а так прямо старая добрая Англия!
— Ага, и церквей не хватает, — вставил Ран.
— И пабов, где угостили бы «фиш-энд-чипс» и пивком, — вздохнул Хендерсон.
— Ладно, парни, приказываю отставить ностальгию и отдыхать, — решительно распорядился Алекс. — В охранении — Крис.
— Есть, сэр! — охотно отозвался светловолосый и голубоглазый Хендерсон.
* * *
Рота бойцов «Шума» выгрузилась из поезда недалеко от древнего белорусского города Заславль или, как его называли немцы, Заслау. Когда-то полновластным правителем здешних мест был князь Изяслав (в его честь и был назван город), а теперь Заславль был крохотным местечком, единственными достопримечательностями которого были красивый однобашенный костёл да остатки древнего вала, посреди которого возвышалась еще одна церковь.
Дауманн сразу решил взять быка за рога. Явившись в комендатуру Заславля, он показал коменданту удостоверение и бумагу, приказывающую все власти оказывать ему содействие. Комендант прочел текст и щелкнул каблуками. Его туповатое красное лицо выражало преданность и готовность к действию.
— Вчера ночью в районе Заслау был выброшен вражеский десант, — без предисловий заявил Дауманн. — Где задержанные?
— Н-но, оберштурмфюрер, я не знаю ни о каком десанте, — побледнев, залепетал комендант. — К-ко мне не поступало никаких сведений…
— Так-то вы несете службу, герр кригссекретарь! — зловеще покачал головой Дауманн. — Властью, данной мне, приказываю: немедленно перекрыть все дороги, ведущие в город, усилить патрулирование улиц и, главное, расклеить на видных местах объявления о награде за пойманного живым парашютиста.
Все это была чушь собачья, опытного диверсанта этим не обманешь, но Дауманн знал — чем больше суетишься, отдаешь приказов, чем чаще смотришь на часы и хмуришь брови, в тем более выгодном для тебя виде твою деятельность потом осветят на докладе у начальства. «Инициативный, смелый, решительный», — подумает группенфюрер Готтберг и заберет Дауманна с собой в Европу…
Выйдя на улицу, Пауль с отвращением осмотрелся кругом. Скучный, скверный городишко, дурацкий костёл… Значит, здесь живут католики, а все католики — тайные враги фюрера. Не зря им запрещено проводить свои службы.
Бойцы «Шумы» молча ожидали распоряжений. Местные жители, старавшиеся обойти строй стороной, со страхом смотрели на солдат.
— Унтер-офицеры, ко мне! — резко окликнул Дауманн, глядя в пространство. К нему торопливо подбежали Гюнтер Фишер и Харро Модер, единственные немцы в роте. К ним зачем-то присоединился и роттенфюрер Шпак.
— Вас я не звал, — холодно бросил ему Дауманн и, не обращая внимания на Шпака, приказал унтерам: — Роту разделить на три части и прочесать лесной массив к востоку от города. Десантников брать только живыми, понятно? Далеко уйти они не могли.
— Так точно, оберштурмфюрер! — хором ответили унтера.
— Выполнять!
— А я? Что делать мне, оберштурмфюрер? — жалко, заискивающе обратился к немцу Шпак.
— А вам — быть во главе вверенного вам подразделения! — гаркнул Дауманн. — Кру-гом!!!
Глава 16
Здание Минского драматического театра было окружено густой цепью солдат Белорусской Краевой обороны. Немало было и немецких военных. Они тщательно проверяли документы у разномастно одетых людей в штатском, которые по одному проходили в здание театра. На 8 часов 10 минут было назначено открытие 2-го Всебелорусского конгресса.