Мне казалось, что все эти месяцы, когда я безнадежно любил женщину, считавшую меня трусом, недотепой и врагом, я знал, что такое ад.
Но каким бывает настоящий ад, мне предстояло узнать только сейчас!
11. В ГЛУБИНАХ ОТЧАЯНИЯ
Да, я знал, что имеет в виду Валкар, говоря, что только великая любовь к принцессе могла заставить его пойти на такой риск, как проникнуть в замаскированном виде в ряды самого Черного Легиона.
Я знал это слишком хорошо! Потому что тоже безнадежно и страстно любил Дарлуну. Мои чувства к ней невозможно выразить словами. То, что любимая женщина, несравненная принцесса, которой я отдал свое сердце, находится в опасности, заставило меня пойти на крайний риск и проникнуть в город в чужом обличье.
Конечно, я понимал, что имеет в виду Валкар! Потому что те же самые чувства двигали и мной.
Я благодарю бога за то, что эта параллель не пришла ему в голову, но, конечно, у него не было оснований подозревать, что мною движет та же страсть. Если бы он это понял, я бы, думаю, умер от стыда.
Ни он, ни Дарлуна не должны подозревать, что я ее люблю. Ни словом, ни поступком, ни жестом, ни взглядом не должен я выдать своему лучшему другу и любимой женщине глубину своей страсти.
Согласен, страсть эта глупа, я, бездомный авантюрист, чужеземец, случайно оказавшийся в другом мире, низкорожденный представитель чуждой расы, осмелился полюбить великолепную принцессу Шондакора — что за насмешка!
Я, конечно, знал, что моя любовь безнадежна; знал еще до того, как стало известно о предстоящем замужестве Дарлуны и принца Васпиана из Черного Легиона. Ее презрение ко мне, которое она открыто и не раз выражала, несчастные случайности, которые привели ко многим недоразумениям, — все это и многие другие факторы говорили, что мне глупо признаваться в своей любви даже себе самому.
Так что мое положение давно было безнадежным. Но худшее еще предстояло!
Потому что безнадежность моей ситуации только увеличилась из-за ужаса, когда я понял, что любимая женщина вынуждена вступить в брак с человеком, которого презирает, — в брак, который она не может отвергнуть и которого боится избежать.
Вот теперь я спустился в подлинные глубины отчаяния.
Если Валкар и Дарлуна любят друг друга и обручены, как я могу надеяться добиться женщины своей мечты, даже если каким-то чудом мне удастся спасти ее от притязаний Васпиана и Черного Легиона?
Черное, горькое отчаяние заполнило мое ноющее сердце. Я вспомнил, что видел в шпионском глазке. Я видел страстное объятие Дарлуны и Валкара, видел, как она поднимала к нему свои сияющие глаза, видел ее влажные от слез щеки, слышал умоляющий шепот.
Я считал, что мой единственный друг в Шондакоре стал моим союзником в освобождении любимой женщины из плена. Но похоже, что он и мой соперник. Нет, не соперник, а победитель в неравном состязании, потому что давно уже завоевал ее любовь.
И я пожалел, что вступил на поверхность этого странного, ужасного и прекрасного мира, пожалел, что встретился с Дарлуной, воинственной принцессой ку тад!
Следующие день-два прошли без всяких происшествий. Боюсь, я выполнял свои обязанности, как безмозглый автомат или сомнамбула. Я почти не обращал внимания на происходящее. Так глубоко погрузился я в отчаяние, что мое состояние и настроение не могли остаться незамеченными. Должно быть, я походил на человека, сделавшего ужасное открытие.
Но именно так оно и было.
К счастью, мой патрон принц располагался в самой отдаленной части дворца, обязанностей у меня было немного, и мало кто мог заметить мое состояние.
После разговора с Валкаром, больше не ища встречи с принцессой, так как она казалась мне бесполезной, я вернулся в апартаменты Васпиана.
Принц был очень раздражен тем, что я не выполнил его пожелание и не доставил подарок невесте, но дело это было незначительное, и на следующее утро, когда к своим обязанностям вернулся Голар, принц передал своему личному лакею украшение, и тем все и кончилось.
Обычно настороженный и чувствительный к малейшим изменениям в поведении окружающих из-за болезненного страха заговоров и шпионов, из-за всепоглощающей подозрительности ко всем, принц был так занят подготовкой к предстоящей свадьбе, до которой оставались считанные дни, что я сильно сомневаюсь, чтобы он заметил перемену в моем поведении. Во всяком случае я его почти не видел и большую часть времени проводил в своей комнате, занятый печальными мыслями.
Мне кажется, нет более ужасного состояния, чем то, когда обнаружишь, что твой ближайший друг завоевал сердце и обручился с женщиной, которую ты втайне любишь. Я во всяком случае никогда раньше не испытывал такого черного отчаяния и молю неведомых владык Гордриматора, которых танаторцы считают богами, чтобы мне этого никогда не довелось испытать вновь.
Мы с Валкаром обещали друг другу помощь и договорились встретиться тайно за несколько дней до бракосочетания Дарлуны с принцем Васпианом.
Чего мы надеялись достичь этой встречей, вероятно, никто из нас не знал. Но в последней попытке спасти любимую женщину от мрачной участи мы думали как-то разрешить стоявшую перед нами страшную дилемму.
Возможно, принц Валкар думал о том же возможном решении, что приходило в голову и мне. Потому что выход из этого тупика был.
Принц Васпиан мог… умереть.
Я никогда хладнокровно не убивал человека и без всякой радости смотрел на эту перспективу. Хотя принц внушал мне отвращение, а его ухмылка и хвастовство своей так называемой «победой» над самой прекрасной женщиной Танатора приводили меня в ярость, он как человек был слаб и тщеславен, легкомыслен и неуклюж, и я не мог подумать об убийстве такого ничтожества — все равно получалось низкое убийство.
Я всегда считал себя человеком чести. Но, подобно всем, я раз или два в жизни совершал поступки, которыми не могу гордиться. Хладнокровно убить ухмыляющегося придурка, противопоставить свое превосходство в искусстве фехтования слабой и неуверенной руке противника — для меня это трусость.
И все же мне придется это сделать, если я хочу спасти Дарлуну от его нечестивой похоти.
Все эти черные горькие часы я сражался со своей совестью. Чем я вообще обязан этой женщине, которая не отвечает на мою любовь и обещала выйти замуж за моего друга? Должен ли я потерять свою честь в хладнокровном и трусливом убийстве ради женщины, которая презирает меня?
На эти мучительные вопросы был только один ответ.
Я должен Дарлуне все, что могу ей дать, даже принести в жертву свою незапятнанную честь или даже саму жизнь, если она этого потребует. И не имею права взамен требовать ничего, даже ответной улыбки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});