десяти и восьми лет это доверять? Вот тогда-то старший обиделся до детских, с горошину слёз: «Папа учил, я умею». И коронное, отцовское: «Не позорь меня. Я всё-таки мужик».
Я выкатывала чурочки поменьше, а сын их и в самом деле наколол. Младший перетаскал в дровяник. Я тогда поняла, что между делом муж вырастил из мальчишек мужиков. Мне казалось, что это была у них забава: тюкнуть по чурке, подать ключ, пока папка возится с трактором. А оказалось — это и есть деревенское воспитание. Мужское воспитание.
После, когда мы перебрались в райцентр, мир отличный от мира маленькой деревни, соседки поражались, что мальчишки уже в 12 лет топят печь, рубят дрова, таскают воду, кормят без напоминания поросят. В деревне это ни у кого удивления не вызывало. Тут очень рано мальчику говорят, что он большой. И ещё раньше внушают, что он — мужик.
И в их обязательных умениях при отце-охотнике было прописано умение владеть оружием, (боже, эти жуткие синяки на костлявом подростковом плече от приклада и отдачи), умение разделать тушу, водить машину, косить, копать, рубить дрова, рыбачить, ставить петли на зверя. Всё то, что умели их отец и дед.
И вот эти-то гендерные стереотипы и не позволяют деревенским мальчишкам косить от армии. Я очень мало встречала в райцентре молодежи, которая не хотела бы служить. В деревне я не помню таких вообще. Мужчина, мужик, хозяин — это идеал деревенского воспитания мальчиков. Но этого результата удаётся достичь, если отец не самоустраняется от воспитания детей. Причём чаще всего это воспитание происходит на собственном примере и на деле. Не прогнать мешающегося ребёнка, не вырвать из рук молоток (поранишься же), а объяснить, как им пользоваться. Да, пока он осваивает молоток, пару раз по пальцу тюкнет. Но после будет владеть им лихо. Умение не щадить мальчика ради будущего мужчины — залог настоящего деревенского воспитания.
Деревенские дети привыкли доверять людям.
Деревня, подобная нашим Верх-Ключам, где нет интернета и связи, всегда некий островок. И её ребята осваиваются в городах очень непросто, они одновременно слишком доверчивы и пугливы. Их легко обмануть тому, кому удалось переждать настороженность юного сельчанина перед большим миром и стать своим.
Своим деревенские всегда доверяют. Интуитивно, на уровне подсознания. И очень жестоко наши дети постигают истину, что в городе — далеко не все свои.
Откуда это? Да потому что частенько детей воспитывают всем селом. Мало я знаю совершенно закрытых семей. Старшему было шесть месяцев, когда меня попросили поработать учителем музыки и педагогом-организатором. Нулевые еще позволяли брать в школу людей без педагогического образования. Садики в деревнях не предусмотрены. И я первое время беспечно оставляла сына в манеже на 45 минут урока одного, школа-то через дорогу. Но когда учителя-коллеги узнали о том, ух, какая была буря! И сына я стала носить с собой, он рос на руках учителей, старшеклассников, просто родителей, зашедших в школу. И весь мир был для него своим. Меня, выросшую в городе, это напрягало.
Хорошее это качество или плохое? По классическим меркам — хорошее. Тяжело жить, считая всех вокруг врагами. Тяжело жить и без понимания деревенской истины, что своих не бросают. Но в современном мире, всё же круг своих должен быть ограничен. Ребёнку необходимо осознавать опасности, которую он может встретить. В деревне этому учить сложно. За двадцатилетие деревенской и сельской жизни я помню один случай педофилии в районе. Случай, когда насильника милиция спасала от разъярённой толпы.
Потому-то деревенские и вырастают более открытыми и добрыми, лишенными корочки цинизма мегаполиса. Я безошибочно отличу в городской толпе деревенского мальчишку и девчонку, и не только по внешнему виду. У них иной взгляд, иная манера держаться. Они — деревенские, и этим всё сказано.
Дети в деревне не зависят от материального.
Этого у сельчан не отнимешь. Как-то читала, что проблема нынешнего поколения — материальная зависимость от предметов статуса. Так и хотелось посоветовать: отправляйте в деревню на перевоспитание. Вот где и баловать особо нечем, и превыше всего ценится польза. Недавно смотрели с мальчишками ролики про золотую молодёжь. Усмехнулась в ответ на «придурки, блин»:
— Будь у тебя Ferrari, кто знает, как бы ты себя вёл.
— На черта она мне? У неё клиренс низкий, а сил до дури. Понтовая, но толку-то?
И сын выдал расклад, что лучше на такие деньги взять грузовую машину вроде Scania и для дома иномарочку попроще, чтобы деньги нормально зарабатывать.
— А потом заработать и Ferrari купить?
— Зачем?
И по кругу про низкий клиренс, расход топлива, и что-то ещё, что делает статусную машинку совершенно бесполезной.
Во главу угла в селе ставится не статус, а польза, удобство и практичность. Тому учит сама жизнь. Не рванёшь в тайгу в крутых штанах — неудобно. И на лабутенах по сельской улице не пройдёшь — каблуки жаль. И статус по всем меркам в деревне — вещь не очень нужная. Здесь до сих пор ценят человека не за статус, а за человечность.
Могут статусному человеку в ножки поклониться и придурковатый вид принять, но лучше ему не знать, что о нём скажут после.
Может, поэтому если уж деревенским человеком овладела тяга к статусности, она принимает какие-то нелепые формы китча и пестроты из разряда «я надену всё лучшее сразу». Он просто не умеет быть статусным. И не может этому научить своих детей. Зато он приучит ребёнка трудиться, быть хозяином, ценить свой и чужой труд. А уж умение трудиться обязательно научит упорству и терпению в достижении целей.
Сразу видно, умная женщина. Вот только одну ошибку делает.
«Адский это труд, жить в деревне хорошо».
«Жить хорошо можно только при наличии хозяйства на скотном дворе и огорода внушительных размеров».
Можно жить хорошо и без адского труда и без огорода внушительных размеров. Всё больше становится людей, которые доказывают эту теорему на практике.
Что можно сказать о психологии деревенского жителя еще? Прежде всего — деревня невелика по размерам. А значит — все недалеко. Объекты инфраструктуры, работа, место проживания — все рядом. Если на другой конец деревни идти даже — все равно недалеко. А значит — можно всюду успеть. А значит — можно не спешить. И поэтому (и не только поэтому) — ритм жизни деревни нетороплив. Никто не спешит никуда. Это очень заметно, когда из города едешь. А особенно — из мегаполиса. Пешая скорость передвижения окружающего человечества падает буквально на глазах. Отсюда — некоторая размеренность, обстоятельность. Многими даже как заторможенность воспринимаемая.