И что он нашел в Париже?
— Я получил место в нашем посольстве.
— И долго ты там пробыл?
— Почти два года.
Два года при самом распущенном, извращенном дворе Европы. Неудивительно, что он забыл свой деревенский роман. Селия уткнулась лицом в подушку, справляясь со старой болью, которая снова шевельнулась в ней. Сейчас это было очень некстати.
— Мне было велено вернуться в Лондон за новым заданием, — продолжал он. — Но по дороге подвернулась еще одна работа.
Селия не сдержала смеха:
— Ты наверняка предпочел бы остаться в Париже, если бы знал, что задание связано с лордом Дарнли и королевой Шотландии.
Джон тоже засмеялся, его теплое дыхание обдало ей висок, и она задрожала, несмотря на хорошо прогретый воздух в комнате. И нежность, которую она всегда к нему испытывала, с угрожающей силой вернулась к ней.
— Наверное, предпочел. Но я приехал бы гораздо раньше, если бы знал, что ты здесь.
Он отвел в сторону ее волосы и поцеловал в шею за ушком. Селия крепко зажмурилась, и все мысли о французских дамах и о том, чем занимался с ними Джон, мгновенно вылетели из ее головы. Только настоящее имело значение.
Джон поцеловал ее в щеку и в уголок губ, прикоснулся к ним языком, но едва она приоткрыла губы, чтобы Джон поцеловал ее по-настоящему, как он отодвинулся.
Он обхватил ее рукой и ближе привлек к себе, вытянул ноги, и теперь их тела соприкасались по всей длине. Она чувствовала его возбуждение, готовность к любви, но он только прошептал ей на ухо:
— Спи, Селия, набирайся сил. Особенно если ты до сих пор мечтаешь отхлестать меня стеком.
С тихим смехом Селия закрыла глаза. Она в самом деле чувствовала усталость, тело обессилело после борьбы с болезнью. Было только страшно увидеть во сне Джона, лежащего на кровати голым, в ожидании наказания, но с глазами полными нежности…
Пока Селия спала, Джон ни на миг не выпускал ее из объятий, вслушивался в ее мерное дыхание, чувствуя малейшее движение, дивное биение жизни в ней. Во время ее болезни были моменты, когда он боялся, что она умрет. Однажды он уже потерял ее и не был уверен, что перенесет это снова. Тем более что ее смерть уже никогда не даст возможности исправить все то, в чем он перед ней провинился. А он больше всего хотел загладить причиненную ей боль, что следовало сделать давным-давно. Если бы только знать как.
Селия вздохнула во сне и прижалась к нему с доверчивостью, которой не испытывала наяву. Он убрал с ее лба завитки черных волос и вспомнил, как увидел ее в первый раз. Это было как в каком-нибудь сонете или мадригале, над которыми он непременно бы поиздевался, пока не встретил Селию.
Юность он растратил впустую, годы в Кембридже прошли в пьянках, ничего не значащих связях с женщинами и драках. Потом одна слишком скандальная история привлекла внимание дядюшки, и тот вынудил его найти новую дорогу в жизни. Заставил встать на путь исправления, послужив королеве. Его послали в провинцию выявить участников католического заговора, имевшего по слухам целью сместить Елизавету и посадить на трон королеву Марию, — такого рода заговоры множились, как сорняки, из года в год и требовали постоянного выявления и уничтожения заговорщиков. Задание показалось несложным. Довольно легкий способ вернуть уважение семьи и отличиться перед королевой.
Но вот на каком-то пиру он увидел Селию — она стояла в глубине зала, одетая в простое белое платье, а волосы цвета ночи волнами спадали ей на плечи. Ему показалось, что все освещение комнаты сосредоточилось на ней одной — на ее застенчивой улыбке, ясном безмятежном личике. Все кругом замерло в этот миг.
Все необратимо изменилось. Ему всегда нравились женщины — их голоса, смех, мягкие надушенные тела. Он слишком любил их, чтобы остановить свой выбор на какой-то одной, но с Селией все было иначе. Она заставила его задуматься о новой жизни, новом образе мысли и существования. До тех пор, пока все не рухнуло, — о том, что это случится, он знал с самого начала.
Но он не мог держаться от нее на расстоянии. Это было выше его сил.
Селия снова вздохнула, сдвинула брови, будто увидела во сне что-то тревожное.
— Тш-ш, — прошептал Джон, и она снова затихла в его объятиях. Во сне она доверяла ему.
В этот миг, в безмолвной темноте ночи, в своем маленьком мирке, окруженные снегом и светом горящих поленьев, они были вместе. Он оберегал ее. И хотел продлить этот миг до бесконечности.
Глава 9
Селия проснулась и, даже не открывая глаз, поняла по светло-серому свету за сомкнутыми веками, что уже наступил день. Но пока она не была готова расстаться со своими снами. Хотелось еще немного подержаться за мир фантазий и волшебства, за исчезающие мгновения, во время которых они с Джоном не были врагами. Она медленно вытянулась на смятых простынях и поняла, что почти нигде ничего не болит. Она даже чувствовала прилив сил во всем теле, приятную теплоту в обнаженных руках.
Она повернулась на подушке, открыла глаза и обнаружила, что лежит в постели одна. Снег уже не падал, из окон струился серый свет.
Она приподнялась на подушках и увидела, что Джон сидит у камина и с сосредоточенным видом изучает какие-то бумаги. Рядом с ним на столике стоял таз, лежала кипа салфеток, похоже было, что он только что умывался. Он был без рубашки, и с влажных волос медленно падали хрустальные капли воды на его обнаженные плечи и грудь. Светло-золотистая кожа светилась от влаги и пламени, он был прекрасен.
Селия жадно смотрела, как одна капелька прокладывает дорожку через легкую россыпь каштановых волос на его груди и устремляется к застежке на кожаных бриджах. Ей представилось, что это ее рука скользит по его коже вниз дразнящим движением…
Он поднял глаза и поймал ее взгляд. Губы его тронула озорная улыбка, как если бы он угадал ее мысли. У нее запылали щеки, и она зарылась в одеяло, чтобы он не заметил ее глупого, как у невинной девушки, румянца.
— Вот ты и проснулась, — сказал он. — Хорошо выспалась?
— Да, спасибо, — выдавила из себя Селия. — И мне гораздо лучше.
Она услышала, как опустились на стол бумаги, как он, босой, направился к кровати. Потом встал коленом на матрас, взялся за край одеяла и стянул с ее лица. Она увидела перед собой синие глаза, улыбка озаряла его лицо. Похоже, он был в превосходном настроении.
— Очень рад слышать, что тебе лучше, — произнес он, не переставая улыбаться. — Не откажешься позавтракать? У тебя голодный вид.
— Я…
Она не успела договорить, как его рот завладел ее губами. Жадно, горячо, словно он намеревался проглотить ее. Это разбудило что-то глубоко дремавшее в Селии, источник желания, жажду, которую вызывал в ней только Джон. Он принес в ее жизнь не только боль и гнев, но и чудесные, необыкновенные вещи. Ощущения и чувства, которые ей прежде не снились.